Юрий Долгорукий

Два материала, вышедшие накануне один за другим на Кремлевском безбашеннике, - колонка Андрея Шалимова и заметка Дмитрия Дризе между собой очень хорошо связаны. Оба они посвящены вопросу развития российского внутреннего рынка, только Шалимов подходит к нему с технологической стороны, а Дризе с социологической. И то, и другое одинаково важно.

Своевременные технологические изменения - это те грабли, на которые Россия уже как минимум раз наступала в своей истории, притом недавней. Хотя, этот момент не всем очевиден, поскольку связан со временем, которое у многих ассоциируется с пиком благоденствия СССР (и одновременно - застоем), брежневской эпохой. Хорошо об этом пишет социолог Г. Дерлугьян в своей книге “Адепт Бурдье на Кавказе”. “Брежневский режим оказался в плену унаследованной от более ранней эпохи марксистско-ленинской идеологии и практики всеобщей занятости, институционализированной со времен штурмовой индустриализации”. Иными словами - все должны быть заняты. Это, во-первых, обеспечивалось как откровенным закрыванием глаз на снижение трудовой дисциплины и низкую производительность труда (в народном фольклоре отразилось в виде идеологемы “все заборы объявлениями о найме увешаны”). Во-вторых, велась откровенная имитация технологического развития. “Чтобы хоть как-то противодействовать снижающейся эффективности экономики, избегая при этом социальных конфликтов, советское правительство продолжало политику экстенсивного роста путем новых капиталовложений в строительство гигантских промышленных объектов и бездумной механизации сельского хозяйства. Подобный подход производил поводы для рапортов об успехах и поддерживал идеологическую видимость сохранения динамики ускоренного индустриального развития – хотя подлинный рывок развития остался все дальше позади и источники его динамики делались все более невоспроизводимы. Ценой имитации продолжающейся государственной индустриализации без сталинизма стала хроническая неэффективность использования ресурсов и рабочей силы”. То есть средства вкладывались не в модернизацию производства, а банально в закупку оборудования. Модернизация повлекла бы неизбежное сокращение занятой рабочей силы, кроме того, нарушила бы установленные плановые показатели (на предприятиях процесс введения нового оборудования занимает недели, если не месяцы, а бюрократия с этим считаться не желала). Таким образом получается, что и тогда, и сейчас речь шла о технологической стагнации, хотя причины были несколько разные.

Зато результат один. Технологический рывок, безусловно, всегда сначала приводит к высвобождению некоторого количества рабочей силы. Но в долгосроке - к увеличению ВВП, высвобождению средств на развитие и создание новых сфер занятости. Причем, происходит это ественным путем, по экономическим законам, а не в результате искусственного введения “пролетарской ренты” и фактически, проедания ресурсных запасов.

Технологическая модернизация очень хорошо сочеталась бы с развитием внутреннего рынка, о котором пишет в своей заметке уже Д. Дризе. Но здесь есть несколько преград, главная из которых - ментальная. За несколько десятилетий в России окончательно оформилась экономика природных ресурсов. И абсолютно все стратегии развития, механизмы финансирования, технологические и торговые цепочки были заточены именно под нее. Поэтому сейчас инерция настолько велика, что даже при самых благих намерениях мысль просто не работает в сторону насыщения собственного рынка и отношения к населению как к экономическому контрагенту, а не как к сырьевой базе. Хотя, те немногие случаи, когда система все же работает по другому, показывают, как сильно все могло бы перемениться. Взять хотя бы Москву, которая в последние годы существенно нарастила кластеры высокотехнологичных производств. Но если Москва в России является витриной, во многом демонстрационной площадкой, где обкатываются такие новшества, то в регионах такой процесс шансов спонтанно возникнуть не имеет. Нужна политическая воля. Хватит ли ее - совсем другой вопрос.

Ваш Юрий Долгорукий

Telegram

Кремлёвский безБашенник

Демография (отсутствие рабочей силы) подтолкнет технологические изменения (но нужна отмена технологических санкций)

Не было счастья, да несчастье помогло. Вернее, может помочь. Одним из главных факторов, которые останавливали технологические изменения в…

www.group-telegram.com/jp/yuradolgoruk.com/981

13.9K viewsFeb 6, 2023 at 15:07

Два материала, вышедшие накануне один за другим на Кремлевском безбашеннике, - колонка Андрея Шалимова и заметка Дмитрия Дризе между собой очень хорошо связаны. Оба они посвящены вопросу развития российского внутреннего рынка, только Шалимов подходит к нему с технологической стороны, а Дризе с социологической. И то, и другое одинаково важно.

Своевременные технологические изменения - это те грабли, на которые Россия уже как минимум раз наступала в своей истории, притом недавней. Хотя, этот момент не всем очевиден, поскольку связан со временем, которое у многих ассоциируется с пиком благоденствия СССР (и одновременно - застоем), брежневской эпохой. Хорошо об этом пишет социолог Г. Дерлугьян в своей книге “Адепт Бурдье на Кавказе”. “Брежневский режим оказался в плену унаследованной от более ранней эпохи марксистско-ленинской идеологии и практики всеобщей занятости, институционализированной со времен штурмовой индустриализации”. Иными словами - все должны быть заняты. Это, во-первых, обеспечивалось как откровенным закрыванием глаз на снижение трудовой дисциплины и низкую производительность труда (в народном фольклоре отразилось в виде идеологемы “все заборы объявлениями о найме увешаны”). Во-вторых, велась откровенная имитация технологического развития. “Чтобы хоть как-то противодействовать снижающейся эффективности экономики, избегая при этом социальных конфликтов, советское правительство продолжало политику экстенсивного роста путем новых капиталовложений в строительство гигантских промышленных объектов и бездумной механизации сельского хозяйства. Подобный подход производил поводы для рапортов об успехах и поддерживал идеологическую видимость сохранения динамики ускоренного индустриального развития – хотя подлинный рывок развития остался все дальше позади и источники его динамики делались все более невоспроизводимы. Ценой имитации продолжающейся государственной индустриализации без сталинизма стала хроническая неэффективность использования ресурсов и рабочей силы”. То есть средства вкладывались не в модернизацию производства, а банально в закупку оборудования. Модернизация повлекла бы неизбежное сокращение занятой рабочей силы, кроме того, нарушила бы установленные плановые показатели (на предприятиях процесс введения нового оборудования занимает недели, если не месяцы, а бюрократия с этим считаться не желала). Таким образом получается, что и тогда, и сейчас речь шла о технологической стагнации, хотя причины были несколько разные.

Зато результат один. Технологический рывок, безусловно, всегда сначала приводит к высвобождению некоторого количества рабочей силы. Но в долгосроке - к увеличению ВВП, высвобождению средств на развитие и создание новых сфер занятости. Причем, происходит это ественным путем, по экономическим законам, а не в результате искусственного введения “пролетарской ренты” и фактически, проедания ресурсных запасов.

Технологическая модернизация очень хорошо сочеталась бы с развитием внутреннего рынка, о котором пишет в своей заметке уже Д. Дризе. Но здесь есть несколько преград, главная из которых - ментальная. За несколько десятилетий в России окончательно оформилась экономика природных ресурсов. И абсолютно все стратегии развития, механизмы финансирования, технологические и торговые цепочки были заточены именно под нее. Поэтому сейчас инерция настолько велика, что даже при самых благих намерениях мысль просто не работает в сторону насыщения собственного рынка и отношения к населению как к экономическому контрагенту, а не как к сырьевой базе. Хотя, те немногие случаи, когда система все же работает по другому, показывают, как сильно все могло бы перемениться. Взять хотя бы Москву, которая в последние годы существенно нарастила кластеры высокотехнологичных производств. Но если Москва в России является витриной, во многом демонстрационной площадкой, где обкатываются такие новшества, то в регионах такой процесс шансов спонтанно возникнуть не имеет. Нужна политическая воля. Хватит ли ее - совсем другой вопрос.

Ваш Юрий Долгорукий

BY Юрий Долгорукий