В прошлом посте я задался вопросом, кто такой современный сибиряк. Понятно, что нынешний житель Сибири не может полностью совпадать со своими предками в ощущении этого мира, но все же, мы и не можем понимать окружающую нас реальность также, как соседи, например, из Нижнего Новгорода.
Для начала, попробую разобраться с собой, что я чувствую. Мне 39 лет, родился и вырос в Красноярске, последние пять лет живу в Москве. Всю жизнь прожил в городе, бабушка была строителем и жила в соседнем микрорайоне. У нас была дача, но не более чем просто загородный дом. Люблю манго, шоссейный велосипед и оверсайз. Ненавижу карабкаться в снегу куда-то вверх, вид крови и иметь рабочие дела с южанами...
Работая с людьми, выросшими в теплых местах, я впервые почувствовал отличие в менталитете с, казалось бы, таким же, как ты, человеком. В одной стране живете, на одном языке разговариваете, один контент потребляете, а понимаете все совсем по-разному. Многие, с кем я обсуждаю тему Сибири, говорят, что надо почувствовать настоящую зиму, осознать ее холод во всей полноте. В машине на трассе между городами, в лесу на прогулке, на остановке в ожидании автобуса — темный холодный космос, окутывающий тебя бесконечной зимой.
Ты не можешь долго договариваться с человеком об общем деле, а когда договорился, не можешь передумать, захотеть передоговориться или забить. Даже если ты живешь в городе, даже если у тебя айфон, вайфай и флэтвайт. Зимой нельзя проехать мимо стоящей на обочине машины на трассе, нельзя халатно ухаживать за техникой, на которой отправляешься в лес. Холод учит быть четким, содержательным, дальновидным и сознательным, прямо как в студенческие времена, когда первые три секунды разговора по сотовому были бесплатными.
И вот я, всю жизнь проживший в квартире, казалось бы: по телевизору идут мультики, если сильно холодно, в школе отменяют уроки, в кране всегда горячая вода, в магазине всегда есть апельсины с бананами. Точно так же, как и у Пети из Сочи или Оли из Ростова. Но нет, зима меня сделала другим. Это я вижу и чувствую, общаясь с ними и имея с ними дела.
Итак, первый мой вывод: сибиряк жил в настоящей зиме. Это не может не оставить свой след на человеке.
В прошлом посте я задался вопросом, кто такой современный сибиряк. Понятно, что нынешний житель Сибири не может полностью совпадать со своими предками в ощущении этого мира, но все же, мы и не можем понимать окружающую нас реальность также, как соседи, например, из Нижнего Новгорода.
Для начала, попробую разобраться с собой, что я чувствую. Мне 39 лет, родился и вырос в Красноярске, последние пять лет живу в Москве. Всю жизнь прожил в городе, бабушка была строителем и жила в соседнем микрорайоне. У нас была дача, но не более чем просто загородный дом. Люблю манго, шоссейный велосипед и оверсайз. Ненавижу карабкаться в снегу куда-то вверх, вид крови и иметь рабочие дела с южанами...
Работая с людьми, выросшими в теплых местах, я впервые почувствовал отличие в менталитете с, казалось бы, таким же, как ты, человеком. В одной стране живете, на одном языке разговариваете, один контент потребляете, а понимаете все совсем по-разному. Многие, с кем я обсуждаю тему Сибири, говорят, что надо почувствовать настоящую зиму, осознать ее холод во всей полноте. В машине на трассе между городами, в лесу на прогулке, на остановке в ожидании автобуса — темный холодный космос, окутывающий тебя бесконечной зимой.
Ты не можешь долго договариваться с человеком об общем деле, а когда договорился, не можешь передумать, захотеть передоговориться или забить. Даже если ты живешь в городе, даже если у тебя айфон, вайфай и флэтвайт. Зимой нельзя проехать мимо стоящей на обочине машины на трассе, нельзя халатно ухаживать за техникой, на которой отправляешься в лес. Холод учит быть четким, содержательным, дальновидным и сознательным, прямо как в студенческие времена, когда первые три секунды разговора по сотовому были бесплатными.
И вот я, всю жизнь проживший в квартире, казалось бы: по телевизору идут мультики, если сильно холодно, в школе отменяют уроки, в кране всегда горячая вода, в магазине всегда есть апельсины с бананами. Точно так же, как и у Пети из Сочи или Оли из Ростова. Но нет, зима меня сделала другим. Это я вижу и чувствую, общаясь с ними и имея с ними дела.
Итак, первый мой вывод: сибиряк жил в настоящей зиме. Это не может не оставить свой след на человеке.
DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from jp
