В последний день октября престижную международную премию «Верховенство права» получили преследуемые в России адвокаты Алексея Навального. Но не все, а лишь трое из пяти: Вадим Кобзев, Алексей Липцер и Ольга Михайлова. Жюри премии проигнорировало Игоря Сергунина, вероятно, за то, что он дал признательные показания по делу об “экстремизме”, а Александра Федулова, видимо, за то, что уехал из страны после возбуждения уголовных дел против его коллег.
Я считаю это решение ошибочным. Делить смелых адвокатов, рискнувших работать по очень опасному делу на “достойных высокой премии” и “недостойных” — значит помогать репрессивному аппарату добиваться его целей. Я призываю коллег-адвокатов и всех неравнодушных людей выразить свою солидарность со всеми адвокатами Алексея Навального — и с Кобзевым, Липцером, Михайловой, и с Сергуниным и Федуловым.
О том, почему это важно и для адвокатского сообщества и для всех россиян вообще, я написал в колонке для Репаблика.
В последний день октября престижную международную премию «Верховенство права» получили преследуемые в России адвокаты Алексея Навального. Но не все, а лишь трое из пяти: Вадим Кобзев, Алексей Липцер и Ольга Михайлова. Жюри премии проигнорировало Игоря Сергунина, вероятно, за то, что он дал признательные показания по делу об “экстремизме”, а Александра Федулова, видимо, за то, что уехал из страны после возбуждения уголовных дел против его коллег.
Я считаю это решение ошибочным. Делить смелых адвокатов, рискнувших работать по очень опасному делу на “достойных высокой премии” и “недостойных” — значит помогать репрессивному аппарату добиваться его целей. Я призываю коллег-адвокатов и всех неравнодушных людей выразить свою солидарность со всеми адвокатами Алексея Навального — и с Кобзевым, Липцером, Михайловой, и с Сергуниным и Федуловым.
О том, почему это важно и для адвокатского сообщества и для всех россиян вообще, я написал в колонке для Репаблика.
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp.
from us
