В сети разгораются страсти о том, нужно ли освобождать Одессу или же нужно поскорее прекратить боевые действия, сохранив тем самым жизни наших бойцов.
Действительно, многие устали и хотят мира, простые люди с обеих сторон продолжают гибнуть, череда страданий не прекращается. И я вполне понимаю, что появилась некая надежда на прекращение кровопролития. Но, к сожалению, эта надежда ложная.
Если бы была возможность не начинать СВО, уверен, её бы не начинали. Но в январе-феврале 2022 на линии боевого соприкосновения сосредоточилось 2/3 всей украинской армии, в полевые госпиталя завозилась донорская кровь, наполнялись склады БК и ГСМ... Война в любом случае началась бы, только в сводках вместо Артемовска, Торецка и Рубежного фигурировали бы Краснодон, Харцизск, Новоазовск и Свердловск. А вместо Херсона и Запорожья - Воронеж и Ростов.
Причины, которые привели к вооруженному противостоянию, никуда не делись. А значит, любое прекращение боевых действий - это отложенная война на потом, только на менее выгодных условиях. Хотим ли мы чтобы с данной проблемой столкнулись наши дети и внуки? Конечно же нет. Поэтому, чтобы действительно прекратить войну, необходимо устранить противоречия, которые к ней привели. Или победить.
Недобитый враг - это всегда угроза. Но когда именно мы сможем считать врага по-настоящему поверженным? Десятки тысяч идейных нацистов уничтожены. Сухопутный коридор в Крым находится под нашим контролем. У России появилось внутреннее море - Азовское, и ещё одна атомная электростанция. Так где же тот самый "конец"? Где должна пройти граница, между "нами" и "ними"? Должны ли мы оставить врагу Полтаву, Киев, Днепропетровск? Или идти до Галича и Владимира-Волынского - столиц древнерусских княжеств?
Мне кажется, чтобы ответить на этот вопрос нужно понять, сможет ли Украинский рейх восстановиться, если всё оставить "как есть"? Сможет ли восстановить и увеличить количественный состав своих вооруженных сил? Восстановить экономику? Конечно же сможет. Торговля через оставшиеся порты (которых только в Одесской обл. насчитывается семь), пром. производство, сельское хозяйство, генерация электроэнергии - всё это будет восстановлено и направлено против России, против наших с вами детей и внуков. (Я знаю, что меня читают и те, кто остался в Одессе сегодня - это касается и ваших детей и внуков тоже. Именно их пошлют на убой, если государство Украина продолжит существовать в том виде, в котором оно существует сегодня).
Возможности продолжать войну против России украинское государство лишится лишь в одном случае - тогда, когда у него исчезнет доступ к морю. Это подорвёт военную логистику, приведет к демографическим потерям врага, лишит значительной части предприятий, в том числе и из сферы ВПК.
Добиться этого можно лишь одним способом - освободив те регионы, которые были присоединены к России нашими предками, в результате русско-турецких войн. Для нас, коммунистов, национальный вопрос не является центральным, но для той части политического истеблишмента России, которая публично декларирует свои националистические взгляды, называет себя правыми, отказ от русских селений на юге Одесской области, таких как Старонекрасовка, Русскоивановка, Бородино, Березино, Тарутино, отказ от русского города Тучкова (переименованного позже в Измаил), как и от наших родных Одессы, Николаева, Очакова, Вознесенска - выглядит странным.
Отказ от освобождения регионов, которые реально страдают под гнётом праворадикальной украинской власти равносильно предательству. А верить в то, что нам удастся договориться с фашистами о том, что они перестанут сжигать людей в концлагерях, травить их Циклоном-Б уничтожать памятники, запрещать говорить на родном русском языке, бросать в тюрьмы не согласных и разрешат всем антифашистским и пророссийским силам участвовать в политической жизни страны, как минимум наивно.
Тогда о чём мы сегодня договариваемся? С кем? Можем ли мы доверять тем, с кем договариваемся? Правильно ли это делать в тот момент, когда силы врага на исходе, а наша армия наступает?
В сети разгораются страсти о том, нужно ли освобождать Одессу или же нужно поскорее прекратить боевые действия, сохранив тем самым жизни наших бойцов.
Действительно, многие устали и хотят мира, простые люди с обеих сторон продолжают гибнуть, череда страданий не прекращается. И я вполне понимаю, что появилась некая надежда на прекращение кровопролития. Но, к сожалению, эта надежда ложная.
Если бы была возможность не начинать СВО, уверен, её бы не начинали. Но в январе-феврале 2022 на линии боевого соприкосновения сосредоточилось 2/3 всей украинской армии, в полевые госпиталя завозилась донорская кровь, наполнялись склады БК и ГСМ... Война в любом случае началась бы, только в сводках вместо Артемовска, Торецка и Рубежного фигурировали бы Краснодон, Харцизск, Новоазовск и Свердловск. А вместо Херсона и Запорожья - Воронеж и Ростов.
Причины, которые привели к вооруженному противостоянию, никуда не делись. А значит, любое прекращение боевых действий - это отложенная война на потом, только на менее выгодных условиях. Хотим ли мы чтобы с данной проблемой столкнулись наши дети и внуки? Конечно же нет. Поэтому, чтобы действительно прекратить войну, необходимо устранить противоречия, которые к ней привели. Или победить.
Недобитый враг - это всегда угроза. Но когда именно мы сможем считать врага по-настоящему поверженным? Десятки тысяч идейных нацистов уничтожены. Сухопутный коридор в Крым находится под нашим контролем. У России появилось внутреннее море - Азовское, и ещё одна атомная электростанция. Так где же тот самый "конец"? Где должна пройти граница, между "нами" и "ними"? Должны ли мы оставить врагу Полтаву, Киев, Днепропетровск? Или идти до Галича и Владимира-Волынского - столиц древнерусских княжеств?
Мне кажется, чтобы ответить на этот вопрос нужно понять, сможет ли Украинский рейх восстановиться, если всё оставить "как есть"? Сможет ли восстановить и увеличить количественный состав своих вооруженных сил? Восстановить экономику? Конечно же сможет. Торговля через оставшиеся порты (которых только в Одесской обл. насчитывается семь), пром. производство, сельское хозяйство, генерация электроэнергии - всё это будет восстановлено и направлено против России, против наших с вами детей и внуков. (Я знаю, что меня читают и те, кто остался в Одессе сегодня - это касается и ваших детей и внуков тоже. Именно их пошлют на убой, если государство Украина продолжит существовать в том виде, в котором оно существует сегодня).
Возможности продолжать войну против России украинское государство лишится лишь в одном случае - тогда, когда у него исчезнет доступ к морю. Это подорвёт военную логистику, приведет к демографическим потерям врага, лишит значительной части предприятий, в том числе и из сферы ВПК.
Добиться этого можно лишь одним способом - освободив те регионы, которые были присоединены к России нашими предками, в результате русско-турецких войн. Для нас, коммунистов, национальный вопрос не является центральным, но для той части политического истеблишмента России, которая публично декларирует свои националистические взгляды, называет себя правыми, отказ от русских селений на юге Одесской области, таких как Старонекрасовка, Русскоивановка, Бородино, Березино, Тарутино, отказ от русского города Тучкова (переименованного позже в Измаил), как и от наших родных Одессы, Николаева, Очакова, Вознесенска - выглядит странным.
Отказ от освобождения регионов, которые реально страдают под гнётом праворадикальной украинской власти равносильно предательству. А верить в то, что нам удастся договориться с фашистами о том, что они перестанут сжигать людей в концлагерях, травить их Циклоном-Б уничтожать памятники, запрещать говорить на родном русском языке, бросать в тюрьмы не согласных и разрешат всем антифашистским и пророссийским силам участвовать в политической жизни страны, как минимум наивно.
Тогда о чём мы сегодня договариваемся? С кем? Можем ли мы доверять тем, с кем договариваемся? Правильно ли это делать в тот момент, когда силы врага на исходе, а наша армия наступает?
Мне кажется, ответ очевиден.
BY Хроники Хабаровского края
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried.
from us
