Парадоксально, но именно в ту неделю, когда я смотрела в три раза больше фильмов, чем обычно, я молчала здесь, потому что когда работаешь целый день, смотришь два фильма за вечер, а потом опять работаешь, остается только либо спать, либо вести телеграм-канал. А сразу после ММКФ я укатила в отпуск, так что, видимо, никогда уже не напишу про то, что посмотрела и что понравилось на фестивале.

Зато поделюсь забавными наблюдениями из отпуска. Первые три дня провела в Санкт-Петербурге. На Достоевского, 14 обнаружила душевнейшую таверну «Белый волк», где выступал веселый и заводной бэнд «Пророчество сбылось». Под «Ну-ка мечи стаканы на стол» и «Ведьмаку заплатите чеканной монетой» плясали и пели все. По залу мрачно бродил Геральт, похожий на молодого Дмитрия Нагиева. Сказал, что работает в таверне барменом, а в свои выходные тусуется там в образе ведьмака.

Открывая новые грани Питера, сгоняла на Канонерский остров, где полупустые хрущевки путаются под ногами у исполинской автострады. Именно здесь стоят одинокие шестнадцатиэтажки, где живут герои «Фармы», «Химеры» и других российских сериалов. А в десяти минутах ходьбы оттуда, на берегу Финского залива, завершают свое путешествие герои сериала «Она такая классная». И не раз еще видела это место в кино, но сейчас уже не вспомню, где именно.

Чтобы подчеркнуть замкнутость, наигранность и несвободу высшего общества, режиссер Джо Райт снимал «Анну Каренину» в помещении театра – даже сцены зимних гуляний с нарисованным на заднике Собором Василия Блаженного. В фильме есть буквально три-четыре сцены на натуре. И одна из них – приезд Левина в деревню с молодой женой Китти – снималась на острове Кижи.

Кижи – это музей-заповедник под открытым небом с впечатляющими деревянными церквями и домами, привезенными из разных карельских деревень. Летом добраться в Кижи можно на «Ракете» или «Метеоре» из Петрозаводска (идет 1,5 часа), а зимой – на хивусах (судах на воздушной подушке), иногда из Петрозаводска, но чаще только из ближайших деревень Оятевщина и Великая Губа, до которых из Петрозаводска 4 часа езды на машине. И вот в такую глушь в тридцатиградусный мороз Джо Райт привез Донала Глисона, Алисию Викандер и большую съемочную группу ради 40-секундной сцены.

Я оказалась в Кижах не в самый подходящий момент – до 1 мая там практически ничего не работает, все закрыто и можно только гулять по территории. Но архитектурными красотами полюбовалась и фоточки засветившихся в фильме мест сделала.

Воспоминания об отпуске финализирую фоткой из Знаменского подворья в Великом Новгороде — здесь развернулась площадь перед дворцом Берендея в фильме «Огниво». Обветшалость придает этому месту исторический шарм. В этих трещинах и облупившейся краске тяжесть веков чувствуется гораздо отчетливее, чем в нарядном, но чересчур прилизанном Кремле, в одной из башен которого, кстати, снимали кирпичные интерьеры дворца, но оттуда фоточек, увы, не будет.

Впервые за много лет выбиралась в центр города 9 и 10 мая, чтобы посмотреть два совершенно разных, но в то же время похожих фильма на одну и ту же тему – «Иди и смотри» Элема Климова и «Зону интересов» Джонатана Глейзера.

Обе картины насыщены визуальными приемами, передающими ужас описываемых событий. При этом «Иди и смотри» напомнил мне «Апокалипсис сегодня», медленно и постепенно все глубже погружающий нас в ад и безумие. «Зона интересов» в этом смысле более монотонный и держит зрителя на одном уровне эмоционального напряжения.

Но что объединяет эти два абсолютно разных фильма, – это работа со звуком. В «Зоне интересов» все действо сопровождает круглосуточный гул крематория, крики надзирателей и заключенных и лай собак, которые невыносимо слышать, и оттого еще более жутко наблюдать семейную драму, разворачивающуюся под этой чудовищный аккомпанемент. В «Иди и смотри» голоса, звуки природы, механические шумы и музыка сливаются в нарастающий апокалиптический гомон, который не дает ясно мыслить и насильно разворачивает восприятие фильма от разумного осмысления к чувственному сопереживанию.

Конечно, множество кадров из обоих фильмов отпечатались в памяти, но именно звук – то, что пока дольше всего остается в моей голове.

Отвлеченный PS: между просмотром этих двух картин заехала к своей бабуле. Ей 95 лет. Почти всю войну она провела в немецкой оккупации в Западной Украине. Рассказывала, как расстреляли мальчика, который ее всегда защищал, и учительницу-еврейку. Как дети бегали в лес за хворостом и прятались от обстрелов за кучей щебня. Как боялись партизан не меньше, чем немцев, потому что они «всякие были». Как 7 января 1944 года кормили скромным рождественским угощением своих освободителей. Каждый раз, слушая ее, восхищаюсь теми, кто прошел через все это. Великое несгибаемое поколение.