Изучила новости за 1 января. Давайте что ли уже не читать новости.

Когда случайно вышел не из гроба, а из шкафа (извините).

Прогрессивный джихадизм момент

Прослезилась. Спасибо, орки, что вы есть

Ну да, у меня каникулы, отдыхаю от постинга

Я считаю надо 88-метровый памятник с 14-метровым петром

В Петербурге у Лахта-центра установят 82-метровый «триумфальный столп» в честь победы России в Северной войне.

На его верху будет 10-метровый памятник Петру I — уже второй в этом районе.

Постановление подписал губернатор Александр Беглов. Идея монумента принадлежит Фонду поддержки культурных инициатив «Газпрома», который и оплатит установку столпа. В проекте указано, что этот столп станет самым высоким в мире — в документах его сравнивают с киевским монументом независимости Украины (62 метра).

Высота проекта объясняется тем, что в 1682 году Петр I зашел на престол. К слову, 10-метровый Петр I будет стоять и на этом монументе. При этом рядом с «Лахта центром» уже есть памятник императору — его установили в прошлом году.

Что делают мальчики в память о том, что член когда-то стоял

Премьер Гренландии заявил о желании добиться независимости от Дании, пишет Reuters.

«История и нынешние условия показали, что наше сотрудничество с Королевством Дания не привело к созданию полного равенства. Теперь настало время для нашей страны сделать следующий шаг. Как и другие страны мира, мы должны работать над устранением препятствий на пути сотрудничества, которые мы можем назвать оковами колониализма, и двигаться вперед. Настало время нам самим сделать шаг и определить свое будущее, в том числе и в отношении того, с кем мы будем тесно сотрудничать и кто будет нашими торговыми партнерами», сказал Муте Эгеде в новогоднем обращении.

Он заявил, что решение о независимости должно быть принято народом Гренландии.

Ой да неужели (ебало к осмотру примерно дохуя людей)

https://www.group-telegram.com/bbbreaking/197432

Естественно, когда столько вкладывались, какой уж тут мир

Читаю "Минская политика ещё со времён первого императора Чжу Юаньчжана была традиционно направлена на поддержку независимости Палембанга от яванского государства Маджапахит."
и у меня просто от неиспользовния мозга с середины декабря жестко закоротило
типа
фигасе батька Лукашенко усы протянул в какое-то яванское государство...

Пошли с Димой в кино. У кинотеатра к нам подходит мужчина. Ну, как мужчина — как будто чуть постарше меня. Я уже и не знаю, как говорить правильно: парень? Мужчина? Да и себя не знаю, как называть — женщина, девушка? Хотя, наверное, без разницы. А незнакомец пусть будет, все-таки, парень.

Просит сигарету. Даем. Молчит секунд десять, и тихо говорит:

— Я отца похоронить пытаюсь. На место на кладбище собираю.

Трезвый. Взгляд отрешенный — даже не вглубь себя смотрит, а куда-то вникуда. Глаза голубые. Первая мысль — сейчас просить будет. Пытаюсь отсканировать, врет ли. Но не просит.

Молчим. Стоит напротив. Чтобы прервать молчание, решаю спросить:

— А как давно умер? Соболезную вам.

— Я... из армии меня не дождался.

— Значит, недавно?

Думаю — раз из армии, значит точно моложе.

И тут как будто что-то щелкает. Как будто лавина начинает сходить.

— Такого человека, как мой отец, больше нет. Не было такого, чтоб я хоть что-то от него утаивал, боялся сказать... Я приходил — и все говорил как есть. Не страшно было чувства скрывать. Я иду, слезы текут, в прострации, люди смотрят. А я думаю — да плевать. Я папе мог любые чувства показывать. Он лучший друг мне был. Он был и мама, и папа, и брат, и друг. Мне собака мочку порвала однажды... кровища, а скорая не доедет быстро... Так он мне сам ее зашивал, сам спасал. Нет больше такого человека, как мой отец. Я не ем, не сплю. Вот (показывает на пакет с продуктами в руке) — сорвался, купил с денег на участок, надо поесть.

— А что родня? Неужели никто не помогает?

Молчит. В глазах слезы стоят, глаза красные, но крепится — держит, не текут. Сжимает кулак.

— Суки они. На улице встречу — мимо пройду. Все отвернулись.

И вдруг отчетливо понимаю, что ему на самом деле нужно. Обнимаю его крепко. Он на плече уже не сдерживается, плачет. Говорю то, что сама хотела бы услышать:

— Папа с тобой,  он на тебя смотрит и тебя теперь охраняет, твой ангел-хранитель. Он хотел бы, чтобы ты справился, чтобы переборол боль. Ты пьющий?

— Нет. И папа... алкоголизм поборол.

— Это хорошо, а то спиться это самое страшное в такой ситуации. Я тоже пила, так что папа твой реально сильный, алкоголизм побороть это тяжело. Представь, как тебе повезло с отцом — он в твоей жизни был, не всем так везет.

Парень смотрит на меня, как будто проясняется что-то в глазах. Понимаю, что надо продолжать говорить — говорить-говорить, в таком состоянии у людей хорошо закладывается то, что им говоришь, если заговаривать одним и тем же, можно настроить на нужный лад. Но можно и на не нужный — поэтому в секты так часто попадают уязвимые люди, после смертей близких. Тут главное говорить.

— Папа с тобой, смотрит на тебя. Ты главное с собой ничего не делай — а то знаешь, и такое бывает, люди в петлю лезут. Вот это уж точно не то, что папа бы твой хотел. У тебя не было таких мыслей?

Трясет головой в разные стороны.

— Нет, не было... знаю таких, кто-то вешается, а кто-то самоубивается... и жить продолжает. Ни живой и не мертвый.

— Ты верующий? Я не очень, но в церковь хожу. И свечки ставлю, мои умершие близкие верующие были, им точно это важно, и мне спокойно становится. Сходи в церковь может, ну, попробуй, вдруг спокойнее станет.

Кивает. Так кивают люди, с которыми долго никто не разговаривал — и они впервые слышат слова об их трагедии со стороны, и видят в этом знак, глоток воздуха. Видеть знак это хорошо — это дает уверенность, следуешь за мыслью. Главное, чтобы знак был хороший, а не плохой.

— Папа... Я к нему приходил и все вываливал. И он просто мне отвечал. Как с тобой сейчас мы с ним разговаривали.

Потоптались еще немного. Думаю — взять его контакт? Помочь собрать деньги? Да он ведь не просил. А я хочу этим заниматься? Нет, если честно. Если попросил бы — занялась. Обнялись напоследок. "Папа с тобой" — мантра.

Идем в ТЦ, видимо, лицо у меня затрапезное. Дима:

— Ну ты не бери на себя.

И тут понимаю, что он прав. Зачем брать чувства за чужое горе — меня свое ждет, тоже родители умрут, или кто-то еще. Я дала то, что было не сложно и честно: тепло и мысль. Моя задача теперь — забыть поскорее. Хотя забыть целиком, конечно, не получится. Но стряхнуть чужую боль.

Что я поняла за три года работы в нашем маленьком НКО — ты ничего не сможешь сделать, если решишь, что глубокая эмпатия равно помощь. Нет, эмпатия может быть толчком к помощи, но и здесь желательно вывести ее в зону отработанного механизма. Вижу проблему — решаю проблемы своими силами. Ни больше и не меньше.

И, это удивительно, но в кино мне удалось забыть этого парня. После, конечно, снова вспомнила — но уже с тихой радостью, с верой в то, что скоро его острая боль отступит, и быть может я к этому тоже приложила руку.

Все еще не воюют с Рашкой!

❗️При ударе дрона по гражданской машине на трассе Донецк — Горловка в ДНР погиб внештатный корреспондент «Известий» Александр Мартемьянов, сообщает РИА Новости.

По данным агентства, ранены корреспондент РИА Новости и еще четыре сотрудника СМИ.

Внештатный корреспондент «Известий» Александр Мартемьянов погиб при ударе дрона по машине на трассе Донецк-Горловка.

Об этом сообщает РИА Новости, их журналист ранен, пострадали еще четверо. Как следует из сообщения агентства, удар был нанесен по гражданской машине далеко от линии соприкосновения.

Я до сих пор в непонимании того, что эта трагедия произошла с нами.

Вчера утром мы с коллегами уехали в Горловку. Весь день город нещадно атаковали дроны. Нам везло - удавалось увиливать - то прятались в подъездах, то успели заезжать во дворы, что бы скрыть свои машины.

Ехали мы двумя - Саша Мартемьянов на своей мазде. Я следом за ним на своем старом медленном таксоне. В машине со мной была редактор «Блокнот Донецк» Светлана Ларина и наши коллеги, которые также захотели помочь гуманитарной помощью храму.

Мы доехали в район Комсомолец. В какой-то момент мы разделились - Саша, Максим Романенко, журналист РИА НОВОСТИ, и Света пошли к людям, чтобы узнать ситуацию в городе. Утром район обстреляли кассетными боеприпасами. Были пострадавшие. На глазах у ребят прилетело в гражданскую машину. За тот день, как мы прочитали в новостях, что было выпущено более 50 украинских фпв.

Саша ,как всегда , профессионально выполнял работу. Записывал интервью с продавцами магазина, где оказали первую помощь раненым. Затем делал сьемку на улице.

Подбадривал коллег, чтобы не было так страшно. Сказал, что вообще планировал ехать под Курахово, но с утра у его коллеги сломалась машина на их пути туда. И он вернулся в Донецк, а потом отправился в Горловку.

Мы разделились с ребятами и с Мишей Кевхиевым на несколько часов остались в храме - послушать службу. Прихожан было всего двое - люди сейчас боятся ходить по улице Болотникова. После мы передали отцу Михаилу гуманитарку, попили чай, а он нам подарил две иконы Богородицы. И благословил.

Затем мы с Мишей дошли до квартиры бабушки, к которой всегда заходил Саша, когда приезжал в Горловку. Когда-то она пустила его переждать обстрел - так и завязалась дружба. Сладости и обязательно баклажки с водой - это Саша захватил с собой, чтобы порадовать женщину. А еще купил местную газету, статьи из которой мы читали, когда вместе пили чай. Уже стемнело.

Теперь это будет наша штаб-квартира. Редакция. - пошутил Саша, обняв бабушку.

Темнело. Пора было ехать в Донецк.
Двигались мы с большим напряжением - то и дело дронодетектор сигналил об FPV. Читали чаты Горловки, где сообщали каждые 10 минут либо об ударах, либо о том, что видят Дрон. В темноте не было видно ям на дорогах и наши машины слабо набирали скорость.

Сашина мазда едва выехала из такой ямы. Колесо не выдержало. Через какое-то время пришлось остановиться на опасном участке и делать замену. Запасного колеса не было - только докатка.

Мы проехали еще немного. До Пантелеймоновки. Докатка не встала как нужно, машина ехать не могла дальше. Погнулся порог. Саша принял решение вместе добираться на моей машине до Донецка.

Шестерым было трудно вместиться. Нам пришлось трижды пересаживаться, чтобы все влезли. Саше досталось переднее пассажирское место - среди нас он был самым крупненьким. Тронулись. Саша руководил маршрутом - показывал нам дорогу по которой обычно ездил в Донецк.

От Горловки мы отдалялись. Дронодетекторы, которых у нас было два, молчали. Становилось спокойнее.

Внезапно - вспышка. Ярко желтое пятно. Громкий звук. Мне показалось что я ослепла. Или умерла. Я успела крикнуть Свете, сидевшей сбоку от меня - дверь!

Машина не останавливалась и Света выпала на ходу и в тумане я увидела как она лежит на асфальте. Следом выпала я. Что было с парнями я не видела - из-за густого дыма.

Контуженные, мы стояли на дороге. Я кашляла и пыталась разглядеть что вокруг. Миша крикнул бежать в лесополосу - все ожидали, что начнут бить снова. В темноте не было понятно кто выбрался из машины. Мы включили фонарики. Не хватало одного. Саши. Парни побежали к горящей машине.

Он погиб мгновенно от прямого попадания.
Спасти было невозможно.

На звук взрыва подошли люди. Оказали помощь. Нас эвакуировали. В обратный путь мы ехали вместе с Сашей. В больнице нас отправили на обследование. Подъехали коллеги, друзья.

Я еще не до конца поверила, что Саши больше нет. Что это все было с нами. Как будто это просто страшный сон. Открыть глаза и перекреститься. Но мы на войне.
Погибают лучшие.

Светлая память.