group-telegram.com/NTSP2/1479
Last Update:
«У меня никогда не было амбиций стать кем-то другим [кроме архитектора]» — откровения Адольфа Гитлера перед генералитетом Третьего Рейха в мае 1944 года (кликабельная ссылка на первоисточник).
«Когда я решил стать политиком в 1918 году, это была полная трансформация всей моей жизни. Много раз поднимался вопрос - мне здесь надо подойти к этому очень трезво, господа, - почему сегодня во главе Германского Рейха и Вермахта стоит человек, который в Мировой войне был всего лишь рядовым. Господа, поверьте мне: у меня не было никаких амбиций играть какую-либо военную роль. Я хотел стать великим архитектором в своей жизни, и я убежден, что если бы Германия одержала великую победу в тогдашней Германской империи, я стал бы величайшим архитектором в истории Германии [здесь и далее выделено нами, прим. Филфот].
Я учился бесконечно много, несмотря ни на что, потому что для меня вся жизнь на самом деле, я бы сказал, является целостным явлением, а не чем-то, что невозможно разрешить. Нельзя просто смотреть на жизнь в отдельных явлениях. Поэтому я учился в бесчисленных областях. У меня не было молодости, как у других людей. В то время, когда другие могли танцевать или развлекаться, я просто учился, учился, учился, и в то же время мне приходилось зарабатывать себе на жизнь. Могу честно сказать, что до того, как мне исполнилось 25 лет, когда я пошел на войну добровольцем, почти не было дня, когда я позволял себе свободный час - кроме одного субботнего дня. Я просто читал, и притом читал во всех мыслимых областях, не только в области архитектуры, искусствоведения, стилистики и т. д., но и в области отечественных наук и экономики, насколько их вообще можно было усвоить в то время, в области политики - я описал это в «Майн Кампф» - и, не знаю почему, также и во всех военных областях. И вдобавок ко всему, я получил уже естественное образование будущего мастера-архитектора, в рамках которого я имел дело со всеми инженерными науками и всеми техниками. Так что я читал бесконечно, но у меня никогда не было амбиций стать кем-то другим [кроме архитектора]. Если бы эта война, Мировая война, закончилась победой Германии, вы бы знали моё имя только как имя великого германского архитектора, никогда как имя политика, никогда как имя человека, который выдвинул бы себя на государственный пост.
Только в те ужасные дни, когда наступил крах, у меня созрело решение [стать политиком], которое постепенно, но все чаще представлялось мне возможным в течение 1918 года.
Оно был основано на понимании того, что немецкий народ вообще больше не сможет подняться, если не произойдут фундаментальные изменения в руководстве этого немецкого народа, в организации его общества, если, в частности, не произойдут изменения в очищении нашего немецкого народа, в поддержании чистоты нашего немецкого народа.
Для меня это было непростое решение! Я с такой безграничной любовью занимался своими архитектурными науками и чистыми исследованиями, что такое решение было для меня бесконечно трудным. Во время войны один человек носил в ранце Библию, другой что-то еще, я всю войну носил в ранце Шопенгауэра, был наполовину философом, наполовину зодчим и занимался подобными проблемами.
Теперь я должен был войти в другую жизнь, в жизнь, которую я знал сам по себе, знал, как мало кто другой, кроме меня: ибо немногим людям дано, как мне — я могу сказать это сегодня — было дано, пройти весь жизненный путь через все социальные классы.
Я происходил из мелкобуржуазной, очень порядочной и добропорядочной семьи государственных служащих. Со смертью отца, родителей, мне пришлось зарабатывать себе на хлеб. Я стал рабочим и прошел через все, в то же время я учился и учился, и у меня была очень большая цель в жизни: я хотел стать великим архитектором германской истории, одним из преемников Шинкеля [немецкий архитектор и живописец Карл Фридрих Шинкель, работал в стилях неоготики и неоренессанса, прим. Филфот] или Земплера [немецкий архитектор Готфрид Земпер, работал в стилях необарокко и неоренессанс, прим. Филфот]. Это было моей целью».
Филфот
