В тысяча девятьсот восемнадцатом от Рождества Христова году Генерал Алексеев в температурном бреду Борется с инфлюэнцией, затыкает ей рот: молчи же! Давит ей на глазные белки, Рвет на ней струны, выдирает с мясом колки: Ладонь у него в крови, и в печени у него грыжа!
Но жар плавит мозги, скукоживаются в огне, Свиваются черным дымом, сливаются в вышине Золотокудрый ангел, всадник на черном на коне И Государь император – самодержец Российский, Польский, Финлянский, Казанский. Впрок Жара нагнали, кровь стучится в висок, И генералу на грудь давит крест мальтийский
И Государь перед ним как вживую – атлант, гигант: «Ваше превосходительство, генерал-адъютант, Вы хоть не предадите?» И словно жало: «Вы ж не из христопродавцев! Не тать, не зверь!» «Ваше величество, полно, к чему теперь?» – Так отвечает кто-то голосом генерала.
Генерал Алексеев кончается! Тиф, пневмония, круп. Он смотрит и смотрит в небо, как пруд, как труп, Не моргая, руки по швам и убиты нервы. Только отблеск кровавый из-под открытых век – Там горят синим пламенем девятнадцатый век, И двадцатый век и век двадцать первый.
Там горят Предел Богородицы, Царский род, Юнкера, офицеры, солдаты, крестьянский сход, Круг казачий, хохляцкий шлях, иерейское сердце, И дворянские идеалы – и стать, и масть, И купечества честное слово, и почвы власть, И монашеский дух вольнолюбца и страстотерпца.
Догорай, умирай и воскресни! В знак этой вины Осаждай снова Плевну, пройди три стены, три войны, У черты роковой помолись Приснодеве Марии, Доложи Государю: «Подавлены бунтовщики, И пожары потушены, и при параде полки Царской армии генерала от инфантерии!».
В тысяча девятьсот восемнадцатом от Рождества Христова году Генерал Алексеев в температурном бреду Борется с инфлюэнцией, затыкает ей рот: молчи же! Давит ей на глазные белки, Рвет на ней струны, выдирает с мясом колки: Ладонь у него в крови, и в печени у него грыжа!
Но жар плавит мозги, скукоживаются в огне, Свиваются черным дымом, сливаются в вышине Золотокудрый ангел, всадник на черном на коне И Государь император – самодержец Российский, Польский, Финлянский, Казанский. Впрок Жара нагнали, кровь стучится в висок, И генералу на грудь давит крест мальтийский
И Государь перед ним как вживую – атлант, гигант: «Ваше превосходительство, генерал-адъютант, Вы хоть не предадите?» И словно жало: «Вы ж не из христопродавцев! Не тать, не зверь!» «Ваше величество, полно, к чему теперь?» – Так отвечает кто-то голосом генерала.
Генерал Алексеев кончается! Тиф, пневмония, круп. Он смотрит и смотрит в небо, как пруд, как труп, Не моргая, руки по швам и убиты нервы. Только отблеск кровавый из-под открытых век – Там горят синим пламенем девятнадцатый век, И двадцатый век и век двадцать первый.
Там горят Предел Богородицы, Царский род, Юнкера, офицеры, солдаты, крестьянский сход, Круг казачий, хохляцкий шлях, иерейское сердце, И дворянские идеалы – и стать, и масть, И купечества честное слово, и почвы власть, И монашеский дух вольнолюбца и страстотерпца.
Догорай, умирай и воскресни! В знак этой вины Осаждай снова Плевну, пройди три стены, три войны, У черты роковой помолись Приснодеве Марии, Доложи Государю: «Подавлены бунтовщики, И пожары потушены, и при параде полки Царской армии генерала от инфантерии!».
BY Олеся Николаева
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from kr
