Наш разговор об Истине выходит на неожиданные темы. Философ и публицист Роман Коноплев предлагает связывать истину или правду с определенным пространственным локусом, который он называет «территорией правды». Для автора истина пространственно конкретно, впрочем, мысль автора хочется продолжит и признать существование «времени правды», ибо сказано: «всему свое время, и время всякой вещи под небом». Но объединив пространство и время, мы получим «хронотоп правды», то место и то время, где и когда спадают маски и обнажается та самая агамбеновская «голая жизнь». Но тогда возникает и другой вопрос: «постыдна ли истина», как постыдно обнаженное тело, застигнутое в неподходящий момент? Тут у нас возникает сразу много всяких культурных ассоциаций, в которых также необходимо разбираться, не отрекаясь при этом от всех тех возвышенных мечтаний, которые мы обычно маркируем словом «правда», награждая его эпитетом «русский»
Наш разговор об Истине выходит на неожиданные темы. Философ и публицист Роман Коноплев предлагает связывать истину или правду с определенным пространственным локусом, который он называет «территорией правды». Для автора истина пространственно конкретно, впрочем, мысль автора хочется продолжит и признать существование «времени правды», ибо сказано: «всему свое время, и время всякой вещи под небом». Но объединив пространство и время, мы получим «хронотоп правды», то место и то время, где и когда спадают маски и обнажается та самая агамбеновская «голая жизнь». Но тогда возникает и другой вопрос: «постыдна ли истина», как постыдно обнаженное тело, застигнутое в неподходящий момент? Тут у нас возникает сразу много всяких культурных ассоциаций, в которых также необходимо разбираться, не отрекаясь при этом от всех тех возвышенных мечтаний, которые мы обычно маркируем словом «правда», награждая его эпитетом «русский»
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from kr
