#методичка_гридиной В середине 2000-х я была приглашена вместе с коллегами решать разнообразные проблемы одной немаленькой группы компаний. Судебных споров было море, за один месяц у нас бывало около 40 заседаний в разных городах и весях. Но, несмотря на то, что мы работали, не покладая рук, день ото дня руководитель и один из бенефициаров группы, слушая рассказы о наших успехах на общих совещаниях, становился все мрачнее. Наконец, примерно через полгода работы, в беседе со мной с глазу на глаз он буквально взорвался, стукнул по дорогому столу хрустальной пепельницей и спросил, а какого черта мы не решаем вот эту конкретную задачу? Вы здесь уже несколько месяцев, а воз и ныне там! За что мы деньги платим?!
Я опешила. Дело в том, что все задачи, которые перед юристами ставил клиент, доносились до нас через зама генерального, который курировал работу с нами. С ним же мы согласовывали направления и объем своих действий. Поэтому я удивлённо ответила, что впервые слышу о необходимости решения этой проблемы, никто мне о ней не рассказывал. Тут уже удивился руководитель.
Небольшое расследование показало, что зам.директора специально не озвучивал задачу адвокатам, поскольку ее решение было лично ему невыгодным (правда, ему ничего за это не было, так как он тоже являлся бенефициаром группы компаний).
А с руководителем клиента мы условились, что отныне все стратегические направления юридической работы мы с коллегами согласовываем лично с ним, а заму - оставляем мелкие детали. Я проработала с этим доверителем больше 10 лет.
Что я вынесла из этой истории? Стараюсь больше общаться с клиентами, пытаясь понять, что же именно им нужно, как они видят себе происходящее, чем недовольны или напряжены. Согласовываю с ними важные процессуальные ходы, объясняю, что будет, если суд примет тот или иной судебный акт. Не принимаю решений за них и не скрываю от них существенную информацию. В ситуации, когда мой доверитель – юрлицо – стремлюсь к тому, чтобы между мной и руководителем не стояла прослойка в виде замдиректора, главбуха или штатного юриста. Если доверителю что-то неясно – трачу больше времени на объяснения.
В конечном итоге доверитель должен: а) быть уверенным в порядочности юриста; б) быть уверен в его профессионализме. Без этих двух слагаемых эффективного взаимодействия не получится. А эта уверенность рождается, в том числе из взаимопонимания доверителя и адвоката, формируемого на основе личного общения.
Эта проблема возникает иногда в крупных юрфирмах, когда новому клиенту лучезарно улыбается симпатичный и адекватный партнер, а руководителем проекта назначается юная малоопытная девушка, с которой клиент не может найти общий язык, хотя она вроде бы делает все как положено. Поэтому клиент уходит к тому, кто будет лично с ним общаться и заниматься его делом.
Совсем недавно ко мне приехал потенциальный доверитель из другого региона. Я спросила, в чем причина расставания с предыдущим юристом. А она простая – юрист, не выслушав внятно, чего хочет клиент, предложил поверхностное и неэффективное решение проблемы. Подал неудачный иск, проиграл, не разобрал с клиентом причину проигрыша, не предложил других путей решения (а они были). И просто тихонько ушел в закат, получив весь оговоренный гонорар. Клиент сказал так – "я ему был неинтересен".
Некоторые юристы, в силу личных особенностей, пренебрегают личным общением, избегая лишний раз звонить клиенту и писать ему сообщения. На мой взгляд, это неверный путь. Чем больше разговариваешь с доверителем, тем больше узнаешь его и начинаешь понимать мотивацию его действий, выстраивая стратегию работы по делу уже с учетом его личных особенностей и характера. К тому же, составная часть нашей работы – давать понять доверителю, что его дело находится под контролем, и решается именно та проблема, которая больше всего беспокоит доверителя, а не куча второстепенных.
Нам нужно больше живого человеческого общения! Так победим. Позвоните доверителям. Они очень обрадуются.
#методичка_гридиной В середине 2000-х я была приглашена вместе с коллегами решать разнообразные проблемы одной немаленькой группы компаний. Судебных споров было море, за один месяц у нас бывало около 40 заседаний в разных городах и весях. Но, несмотря на то, что мы работали, не покладая рук, день ото дня руководитель и один из бенефициаров группы, слушая рассказы о наших успехах на общих совещаниях, становился все мрачнее. Наконец, примерно через полгода работы, в беседе со мной с глазу на глаз он буквально взорвался, стукнул по дорогому столу хрустальной пепельницей и спросил, а какого черта мы не решаем вот эту конкретную задачу? Вы здесь уже несколько месяцев, а воз и ныне там! За что мы деньги платим?!
Я опешила. Дело в том, что все задачи, которые перед юристами ставил клиент, доносились до нас через зама генерального, который курировал работу с нами. С ним же мы согласовывали направления и объем своих действий. Поэтому я удивлённо ответила, что впервые слышу о необходимости решения этой проблемы, никто мне о ней не рассказывал. Тут уже удивился руководитель.
Небольшое расследование показало, что зам.директора специально не озвучивал задачу адвокатам, поскольку ее решение было лично ему невыгодным (правда, ему ничего за это не было, так как он тоже являлся бенефициаром группы компаний).
А с руководителем клиента мы условились, что отныне все стратегические направления юридической работы мы с коллегами согласовываем лично с ним, а заму - оставляем мелкие детали. Я проработала с этим доверителем больше 10 лет.
Что я вынесла из этой истории? Стараюсь больше общаться с клиентами, пытаясь понять, что же именно им нужно, как они видят себе происходящее, чем недовольны или напряжены. Согласовываю с ними важные процессуальные ходы, объясняю, что будет, если суд примет тот или иной судебный акт. Не принимаю решений за них и не скрываю от них существенную информацию. В ситуации, когда мой доверитель – юрлицо – стремлюсь к тому, чтобы между мной и руководителем не стояла прослойка в виде замдиректора, главбуха или штатного юриста. Если доверителю что-то неясно – трачу больше времени на объяснения.
В конечном итоге доверитель должен: а) быть уверенным в порядочности юриста; б) быть уверен в его профессионализме. Без этих двух слагаемых эффективного взаимодействия не получится. А эта уверенность рождается, в том числе из взаимопонимания доверителя и адвоката, формируемого на основе личного общения.
Эта проблема возникает иногда в крупных юрфирмах, когда новому клиенту лучезарно улыбается симпатичный и адекватный партнер, а руководителем проекта назначается юная малоопытная девушка, с которой клиент не может найти общий язык, хотя она вроде бы делает все как положено. Поэтому клиент уходит к тому, кто будет лично с ним общаться и заниматься его делом.
Совсем недавно ко мне приехал потенциальный доверитель из другого региона. Я спросила, в чем причина расставания с предыдущим юристом. А она простая – юрист, не выслушав внятно, чего хочет клиент, предложил поверхностное и неэффективное решение проблемы. Подал неудачный иск, проиграл, не разобрал с клиентом причину проигрыша, не предложил других путей решения (а они были). И просто тихонько ушел в закат, получив весь оговоренный гонорар. Клиент сказал так – "я ему был неинтересен".
Некоторые юристы, в силу личных особенностей, пренебрегают личным общением, избегая лишний раз звонить клиенту и писать ему сообщения. На мой взгляд, это неверный путь. Чем больше разговариваешь с доверителем, тем больше узнаешь его и начинаешь понимать мотивацию его действий, выстраивая стратегию работы по делу уже с учетом его личных особенностей и характера. К тому же, составная часть нашей работы – давать понять доверителю, что его дело находится под контролем, и решается именно та проблема, которая больше всего беспокоит доверителя, а не куча второстепенных.
Нам нужно больше живого человеческого общения! Так победим. Позвоните доверителям. Они очень обрадуются.
BY Младший прапорщик юстиции
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels.
from kr
