Среди огромного количества книг о цветах, от классических работ Гете или Витгенштейна до популярной серии штудий Мишеля Пастуро или «Хромы» Дерека Джармена, синий сильнее всего волнует и исследователей, и, что любопытней, хороших прозаиков. Эссе о синем цвете открывает книгу Александра Теру «Первичные цвета»; Уильям Гэсс написал небольшую книжку «О том, что значить быть синим», чьи художественные достоинства даже вдохновили Пола Уэста на пламенную речь в защиту пурпурной прозы; у Мэгги Нельсон есть очень личные «Синеты», переведенные на русский язык. А через год после публикации книги Нельсон, на сайте Triple Canopy вышло микроскопическое коллажное эссе «Тридцать шесть оттенков прусской сини» Джошуа Коэна, посвященное траектории этого пигмента в «химии, живописи, фотографии, промышленности, войне, Холокосте и ядерном терроризме». Стоит ли говорить, что в Европе романы Коэна выходят под полностью синими обложками издательства Fitzcarraldo Press?
Перевел очень милый текст Александра Теру — о соперничестве с Полом, да и вообще о братьях-соперниках из самых разных эпох, о прогулках с отцом по литературным местам Новой Англии, и о том, как тяга к писательству, если не сам стиль, зарождается еще детстве.
Telegram
Kongress W Press
У автора «Кота Дарконвилля» и «Первичных цветов» четверо братьев, и трое из них тоже стали писателями.
В своем проникновенном эссе он погружается в воспоминания о первых литературных впечатлениях, определивших такое единодушие в обращении к писательству…
В своем проникновенном эссе он погружается в воспоминания о первых литературных впечатлениях, определивших такое единодушие в обращении к писательству…
Продолжаем медленнотекущую теруризацию немногочисленной общественности этого канала: перевел «Теру Метафраст: эссе о литературе», ключевой внероманный текст писателя, в котором он постулирует центральную тему своего творчества — отмщение, — попутно воздавая должное величию римской католической церкви и преподавая уроки изящной словесности «афазиатам, моноглотам и вербальным слизнякам». В сущности, «Теру Метафраст» — никакое не эссе, и уж тем более не один только бодрый обстрел обзывательствами плохо знающих латынь критиков и бесталанных виршеплетов, а небольшой, но оттого не менее громогласный, осколок той художественной прозы, что можно найти только в романах Александра Теру: витийствующей, ернической, чревовещающей на несколько голосов, расшитой громыхающей канонадой слов, повыуженных из самых потаенных мест оксфордского словаря английского языка и продолжающей, с одной стороны, сатирическую линию, тянущуюся от Ювенала к Свифту (через Рабле, Стерна и Поупа), а с другой — утонченно-экстравагантную Барона Корво. И да, если фамилия достопочтенного кардинала Тэру д’Арконвилля вам покажется смутно знакомой, то это, конечно, неспроста.
Telegram
Kongress W Press
Писательница и рецензентка Дайан Джонсон, которая вместе со Стэнли Кубриком написала сценарий к фильму "Сияние", имела неосторожность опубликовать недостаточно восторженную рецензию на дебютный роман Александра Теру "Три чурки". В ответ писатель выдал т…
Информации об Александре Теру и его романах в русскоязычном интернете очень мало, а упоминаний о главном из них, «Коте Дарконвилля», еще меньше, и тем удивительнее обнаружить обсуждение творчества Теру в интервью Тоомаса Хендрика Ильвеса, на тот момент действующего президента Эстонии:
Насчет мнений со стороны – я недавно прочла книгу Александра Теру «Эстония»…
Ильвес: Да, я ее тоже читал, и я, наверное, единственный человек в Эстонии, кто читал его «Кота Дарконвиля» в 1981-м, и еще «Трех черномазых».
И в контексте его романов, что вы можете сказать об Эстонии?
Ну, это типичная книга Александра Теру, одного из самых мизантропических авторов. Если вы помните, в «Коте Дарконвиля» есть целая 30-страничная глава – просто подборка латинских ругательств, в большинстве непристойных, а потом перевод на английский. Так вот, этот дядя приезжает в Эстонию в самое пасмурное время года. Он ненавидит все, что только видит вокруг, – и пусть себе, это его взгляд, все в порядке. Знаете, раньше была такая шутка насчет финнов, а теперь она применима к эстонцам, с нашей одержимостью всеми и всяческими табелями о рангах и рейтингами. Звучит так: немец, француз и финн обнаружили слона. Немец пишет трехтомник «Введение в изучение слона». Француз пишет «Пятнадцать способов приготовить слона». А финн пишет книгу «Слон – что он думает о нас». Этой шутке лет двадцать, и теперь она уже не так актуальна в отношении финнов, а в Эстонии носятся с каждым мнением. По крайней мере, с мнениями, исходящими с Запада. Я утверждаю, что я единственный, кто знал об Александре Теру до того, как он написал эту книгу, и что я читал его романы – они были опубликованы в те годы, когда я ничем другим не занимался, только книжки читал.
Не ради сюжета, а ради языка?
Ильвес: На мой взгляд, это единственный способ чтения. Почитайте Набокова или Пинчона, и вы никогда больше не будете думать о языке по-прежнему. Большинство людей вообще не могут осилить язык Теру, хотя читать его – на самом деле удовольствие, прекрасные фразы, согласитесь же?
Насчет мнений со стороны – я недавно прочла книгу Александра Теру «Эстония»…
Ильвес: Да, я ее тоже читал, и я, наверное, единственный человек в Эстонии, кто читал его «Кота Дарконвиля» в 1981-м, и еще «Трех черномазых».
И в контексте его романов, что вы можете сказать об Эстонии?
Ну, это типичная книга Александра Теру, одного из самых мизантропических авторов. Если вы помните, в «Коте Дарконвиля» есть целая 30-страничная глава – просто подборка латинских ругательств, в большинстве непристойных, а потом перевод на английский. Так вот, этот дядя приезжает в Эстонию в самое пасмурное время года. Он ненавидит все, что только видит вокруг, – и пусть себе, это его взгляд, все в порядке. Знаете, раньше была такая шутка насчет финнов, а теперь она применима к эстонцам, с нашей одержимостью всеми и всяческими табелями о рангах и рейтингами. Звучит так: немец, француз и финн обнаружили слона. Немец пишет трехтомник «Введение в изучение слона». Француз пишет «Пятнадцать способов приготовить слона». А финн пишет книгу «Слон – что он думает о нас». Этой шутке лет двадцать, и теперь она уже не так актуальна в отношении финнов, а в Эстонии носятся с каждым мнением. По крайней мере, с мнениями, исходящими с Запада. Я утверждаю, что я единственный, кто знал об Александре Теру до того, как он написал эту книгу, и что я читал его романы – они были опубликованы в те годы, когда я ничем другим не занимался, только книжки читал.
Не ради сюжета, а ради языка?
Ильвес: На мой взгляд, это единственный способ чтения. Почитайте Набокова или Пинчона, и вы никогда больше не будете думать о языке по-прежнему. Большинство людей вообще не могут осилить язык Теру, хотя читать его – на самом деле удовольствие, прекрасные фразы, согласитесь же?
ru.rigaslaiks.art
Гордый эстонский парень - Rīgas Laiks
С президентом Эстонии Тоомасом Хендриком Ильвесом беседует Иева Лешинска