Эх, я бы с удовольствием сходил на anki meetup, заодно как раз и anki начал бы снова пользоваться. Одному скучно сидеть и делать карточки, а в компании веселее.

В Израиле, небось, не найдется столько энтузиастов этого дела, чтобы на митап собраться :-(

Хороший канал в ТГ показали. Только депрессивный немножко. Показывает всякие новости многолетней давности.

@livefrom2007

Процитирую из закрытого поста: "Не знаю, почему именно эта книга, но, кажется, во всех советских домах стоял томик с рассказами Андре Моруа."

Я с подросткового возраста любил "Письма к незнакомке" Андре Моруа (которые тогда казались очень глубокими, не уверен, что сейчас согласился бы, и не очень хочется перечитать и проверить) и рассказы его, которые были в одном сборнике. И действительно, кажется, Моруа был очень популярным автором в СССР. Меж тем я вообще ни разу не встречал его имя в англоязычных обсуждениях литературы (да, страница в википедии есть, но по-моему он прочно забыт). Не уверен насчет французской литературы - насколько это автор, которого помнят и читают, подскажите, кто знает?

Откуда такая разница в знакомстве/признании? Одно из двух: или по каким-то таинственным причинам стиль этого автора особенно удачно уложился в русскую культуру в русском переводе; или это следствие искусственного дефицита - мало хороших авторов переводили, тех, кого переводили, издавали огромными тиражами и они стояли во всех книжных магазинах, итд. итп. Какая из этих причин верна в случае Андре Моруа?

Чё-то меня пробило на ностальгию...

В поэзии свою нашел я нишу:
Даю другим цветистый вздор плести --
-----------------------------------------------
----------------------------------------

Нет правды здесь; но правды нет и выше!
И нет во мне желанья мир спасти.
-----------------------------------------------
----------------------------------------

Достичь нирваны сможет тот, кто ищет.
Я не сойду с священного пути.
-----------------------------------------------
----------------------------------------

(тех, кто не понимает, что это, приглашаю сюда. 2006 год, пора расцвета ЖЖ, 23 страницы комментариев)

Горько было узнать о неожиданной и преждевременной смерти, в 48 лет, Сергея Маркелова. Я не знал его лично и общался только в комментариях в фейсбуке и ЖЖ, но его энтузиазм на тему любых математических задач был заразительным, а доброта, о которой говорят так много его друзья на его странице в ФБ, была очень заметна в разговорах и на эти темы. R.I.P.

После Сергея осталось множество придуманных им задач, некоторые из которых можно увидеть здесь.

Пару дней назад наткнулся на старый спор об одной букве (!) у Пушкина, который немного сломал мне мозг. Попробую вкратце рассказать о нем - по-моему, яркий и интересный пример того, какие битвы ведут филологи-текстологи за разные варианты прочтения не самых ясных слов.

В "Борисе Годунове" есть сцена, когда Лжедмитрий вначале признается Марине Мнишек в том, что он самозванец, а затем бросается перед ней на колени, умоляя о любви, а она отвечает --

Встань, бедный самозванец.
Не мнишь ли ты коленопреклоненьем,
Как девочки доверчивой и слабой
Тщеславное мне сердце умилить?

Именно так написано в рукописях Пушкина и прижизненных изданиях, и так печатали сто лет, но в 1935г. Григорий Винокур, редактор ПСС (Полного Собрания Сочинений) Пушкина, решил заменить одну букву и превратить родительный падеж в дательный, т.е. слово "девочки" - в "девочке":

Встань, бедный самозванец.
Не мнишь ли ты коленопреклоненьем,
Как девочке доверчивой и слабой
Тщеславное мне сердце умилить?

Он объяснил, что Пушкин мог, подразумевая дательный падеж (кому/чему? - девочке), использовать неправильное окончание -и, потому что в рукописях неоднократно так делал (и это правда - письма и рукописи Пушкина полны орфографических ошибок, которые тщательно исследуют пушкинисты).

Выбор Винокура в свою очередь раскритиковал в своей рецензии Борис Городецкий. С его точки зрения Пушкин несомненно имел в виду по смыслу именно родительный падеж (кого/чего? - девочки), поэтому замена -и на -е необоснованна.

Как могут сосуществовать эти две версии? Вопрос в том, к чему относится слово "как". Если "девочки", то к сердцу: "умилить мне сердце, как сердце доверчивой и слабой девочки". Если "девочке", то ко "мне": "умилить мне, как доверчивой и слабой девочке, сердце".

Понимание усложняет также слово "тщеславное", и то, как "мне" разбивает "тщеславное сердце" пополам. Главный аргумент Городецкого следующий: что в прочтении с родительным падежом тщеславным оказывается сердце гипотетической девочки, а не самой Марины, не "меня": то есть, "ты надеешься умилить мне сердце, как будто это было тщеславное сердце слабой и доверчивой девочки". А с дательным падежом тщеславным явлется сердце самой Марины: "ты надеешься умилить мне тщеславное сердце, как будто слабой и доверчивой девочке". Марина Мнишек, по словам Городецкого, не стала бы напрямую выпячивать свое тщеславие, это против ее характера, и поэтому дательный падеж тут неверен.

С аргументами Городецкого безусловно согласился знаменитый и влиятельный филолог и языковед Виктор Виноградов, в своей статье "Язык художественного произведения" (1954). Вместе с тем, они не убедили полностью всех, поскольку с тех пор в изданиях Пушкина происходит неразбериха, одни печатают "девочки", другие "девочке".

Я эти строки крутил в голове несколько часов, пока перестал что-либо понимать, потом на следующий день крутил опять, и пришел к выводу, что все-таки мне больше нравится версия Винокура с дательным падежом. Главная причина - это что если "сердце девочки", то синтаксис всей фразы получается очнь сложный и не поддающийся нормальному язывому восприятию, уж точно на слух:

Как девочки доверчивой и слабой - как что именно? - скоро узнаем - // Тщеславное - окей, тщеславное что? - МНЕ - ээээ, это что такое? - сердце - а, тщеславное сердце девочки - УМИЛИТЬ?

Получается как бы перекрест такой: "мне" перебивает "девочки тщеславное сердце", а "сердце" перебивает "мне умилить". Как бы А Б А Б, где второе А тянет влево к первому, а первое Б - вправо ко второму, и выходит очень неестественно, даже при всей гибкости русского синтаксиса. С дательным падежом такой проблемы не возникает, потому что "мне" перебивает только "тщеславное сердце" (а не "девочки... тщеславное сердце"), а это небольшое встревание, не мешает пониманию.

👇

👆

Кроме того, я не согласен с тем, что если родительный падеж, то "тщеславное" уходит к сердцу девочки; мне кажется, что даже в этом случае все равно естественнее понять это как "умилить мне тщеславное сердце, как сердце девочки..." - а не, как по Городецкому, "умилить мне сердце", как тщеславное сердце девочки...". Но в таком случае аргументы Городецкого о характере Мнишек оказываются ни к чему.

Короче, я за "девочке" и дательный падеж.

P.S. Уже дописывая эту запись, я обнаружил интересную статью "Наблюдения над употреблением в текстах Пушкина окончаний 'я' и 'ѣ' ", которая приводит множество примеров ошибочных окончаний в этих падежах у Пушкина (ѣ это буква ять, в слове "девочке" в дательном падеже на конце была именно она, а не "е"). А в ней нашлась ссылка на статью Сергея Бонди "Заметки (об удачах и ошибках текстологов)" - в сборнике 1970 года "Черновики Пушкина", в которой подробно разбирается именно этот вопрос. К моему удовольствию и некоторому конфузу Бонди почти целиком повторяет мои аргументы выше (ну то есть, это я его.. то есть независимо... ну вы поняли) и тоже выбирает версию дательного падежа. С "тщеславной девочкой"/"тщеславной Мариной" он резонно замечает, что тщеславие Марины Мнишек ясно и откровенно показано ей на протяжении всего диалога, и поэтому еще тоже согласиться с Городецким о том, что "девочке" хуже из-за откровенности этого тщеславия - никак нельзя.

Мой ребенок учит в школе на уроках английского в 11-м классе пьесу Артура Миллера "Все мои сыновья".

Ту же пьесу я учил на уроках английского в 11-м классе больше 30 лет назад.

Столь многое изменилось за это время в Израиле, но некоторые скрепы незыблемы. Думаю, еще через 30 лет в 11-м классе в Израиле (если будет Израиль, 11-й класс, английский язык, и в нем будут его учить) школьники будут читать "Все мои сыновья" Артура Миллера...

Забавная игра на знание английской орфографии:

https://web.archive.org/web/20130805142443/http://toys.usvsth3m.com/write/

Я с детства не понимаю с этими ивАновыми и иванОвыми, если честно - как это случилось.

И вот я постарался разобраться, и теперь еще больше не понимаю.

В монографии Унбенгауна "Русские фамилии" (1969) написано так:

"И все же в некоторых случаях перестановки ударения объяснить трудно, как, например, в самой распространенной русской фамилии Ива́нов > Ивано́в. В XIX в. эта фамилия употреблялась с ударением Ива́нов, которое не только соответствует ударению крестильного имени Ива́н (род. п. Ива́на), но и входит по основным признакам в акцентологическую модель фамилий на ‑а́нов (ср. Молча́нов). Тем не менее сейчас эта фамилия обычно используется с ударением на последнем слоге. Характерно, однако, что некоторые ее носители настаивают на форме с ударением Ива́нов, которая, видимо, представляется им более благородной, чем Ивано́в. Художник Александр Иванов, писатель Всеволод Иванов, поэты Вячеслав Иванов и Георгий Иванов — все Ива́новы. В названии пьесы Чехова «Ива́нов» ударение также на втором слоге."

В википедии сказано:

" В XIX в. (по крайней мере в начале и середине века) фамилия преимущественно употреблялась с ударением на а — Ива́нов. Сейчас она чаще используется с ударением на последнем слоге — Ивано́в."

Хорошо, подытожим. В 19-м веке говорили Ива́нов. Сейчас говорят Ивано́в, кроме очень редких Ива́новых, которые настаивают на этом варианте (живых или исторических лиц). Когда случился этот переход? Должны были остаться какие-то свидетельства, заметки современников. Отец всю жизнь Ива́нов, а сын называет себя Ивано́в - о времена, о нравы! Это же 19-й век, не темные времена какие-то. Это самая частая русская фамилия! Фельетоны должны быть, обыгрываться как-то саркастически в театрах, в письмах люди должны жаловаться, еще что-то - должна быть возможность восстановить примерно траекторию этого сдвига. Неужели нет такого?

Неожиданный совет из реддита.

(я не помню, чтобы когда-то в прошлом транслировал в своем блоге секс-советы, и не думаю, что скоро придется снова. Но мимо этого не смог пройти)

В Америке есть серийный насильник, сидит в тюрьме уже много лет (с 97 года). Зовут Vince Champ. Попал на его вики-страницу случайно.

Читаю: "Предполагаемая дата его освобождения - 2033 год..."

Прикидываю в уме - да, думаю, в США действительно очень длинные сроки дают (без оценки, просто отмечаю факт). Тут замечаю, что предложение еще не закончилось:

"... после чего он начнет отбывать два последовательных пожизненных срока в штате Айова."

Вот про такое я даже не знал, что бывает. Что последовательные пожизненные бывают знал, но что они могут начаться ПОСЛЕ другого - не припомню.

"Винс, у нас для тебя две новости, хорошая и плохая. Хорошая - это что сегодня заканчивается твой 35-летний срок..."

Сегодня узнал, почему код на SQL принято писать заглавными буквами, хотя в принципе язык позволяет маленькими тоже и любые сочетания: "Просто надо орать на базу данных. Она тогда немного быстрее работает."

"Как это было" - хорошо.

"Как это менялось" - стократ интереснее.

В воспоминаниях, в любых исторических сочинениях.

Как было устроено что-то в какое-то время в прошлом (общество, государственное управление, школы, шахматные турниры, частная переписка, передвижение, что угодно) - хорошо!

Как это устройство менялось - на протяжении десяти лет, или жизни, или веков - стократ интереснее.

В 1942-м году Набоков, к тому времени два года живший в Америке, написал стихотворение про Супермена и послал в журнал New Yorker. Журнал его отверг, и потом текст считали утерянным (Брайан Бойд, биограф Набокова, упоминает его в "Американских годах"). Три года назад Андрей Бабиков нашел его текст в архивах Эдмунда Уилсона, критика, с которым Набоков дружил и активно переписывался.

Содержание стихотворения (забавного, немного пошлого) - Суперман страдает от того, что ему недоступна любовь, потому что во время любовного акта он неизбежно убьет не только Лоис Лэйн, но еще и несколько зданий разрушит; а даже если этого чудом не произойдет, ребенок от такого союза будет очень опасен из-за своих суперспособностей во время младенчества.

The Man of To-morrow’s Lament

I have to wear these glasses – otherwise,
when I caress her with my super-eyes,
her lungs and liver are too plainly seen
throbbing, like deep-sea creatures, in between
dim bones. Oh, I am sick of loitering here,
a banished trunk (like my namesake in “Lear”),
but when I switch to tights, still less I prize
my splendid torso, my tremendous thighs,
the dark-blue forelock on my narrow brow,
the heavy jaw; for I shall tell you now
my fatal limitation … not the pact
between the worlds of Fantasy and Fact
which makes me shun such an attractive spot
as Berchtesgaden, say; and also not
that little business of my draft; but worse:
a tragic misadjustment and a curse.

I’m young and bursting with prodigious sap,
and I’m in love like any healthy chap –
and I must throttle my dynamic heart
for marriage would be murder on my part,
an earthquake, wrecking on the night of nights
a woman’s life, some palmtrees, all the lights,
the big hotel, a smaller one next door
and half a dozen army trucks – or more.

But even if that blast of love should spare
her fragile frame – what children would she bear?
What monstrous babe, knocking the surgeon down,
would waddle out into the awestruck town?
When two years old he’d break the strongest chairs,
fall through the floor and terrorize the stairs;
at four, he’d dive into a well; at five,
explore a roaring furnace – and survive;
at eight, he’d ruin the longest railway line
by playing trains with real ones; and at nine,
release all my old enemies from jail,
and then I’d try to break his head – and fail.

So this is why, no matter where I fly,
red-cloaked, blue-hosed, across the yellow sky,
I feel no thrill in chasing thugs and thieves –
and gloomily broad-shouldered Kent retrieves
his coat and trousers from the garbage can
and tucks away the cloak of Superman;
and when she sighs – somewhere in Central Park
where my immense bronze statue looms – “Oh, Clark …
Isn’t he wonderful!?!”, I stare ahead
and long to be a normal guy instead.

Еще недавно я узнал к своему изумлению, что в русском языке было слово "сём" (часто с -ка, сём-ка) в значении примерно как "давай", "а ну". Сём пойду погуляю. Сём-ка посмотрим сериал.

Оно было просторечием, но не диалектным. Есть в Дале, встречается у классиков - но очень редко. "«Сем-ка я», подумал про себя Чичиков: «сыграю с ним в шашки»".

В 20-м веке считанные примеры нашел. Может, где-то оно и живо в устной речи, но я за всю жизнь ни разу не припомню, чтобы слышал такое.

Ребенок читает "Детство" Л. Толстого. Я попросил подчеркивать все незнакомые слова, чтобы мы их потом разобрали.

"... maman положила на поднос шесть кусочков сахару для некоторых почетных слуг, встала и подошла к пяльцам, которые стояли у окна."

- А почему "пяльцы" не подчеркнуто? Ты знаешь это слово?
- О, точно, я не была уверена, подчеркивать или нет. Я его не знала, но догадалась по контексту: это какие-то люди, которые стоят снаружи у окна и пялятся, да?

На бумажном пакете из тель-авивской пекарни "Лехамим" написано "Ахават эмет". Это можно понять и как "настоящая (буквально: истинная) любовь", и как "любовь к истине". Я это почему-то неправильно понял и минуту пытался понять, что за философский призыв на пакете от пекарни. То есть я очень даже за любовь к истине, просто не подозревал о таких союзниках. Через минуту дошло.

P.S. Почему "настоящая любовь"? Ну видимо к ее изделиям должна быть.

P.P.S. Настоящей любовью не раскидываются, но справедливости ради должен отметить, что в этой пекарне есть всегда 100% ржаной хлеб, что вообще-то для Израиля редкость - почти всегда добавляют цельнозерновую пшеницу в разном количестве. И еще она открыта 24/5.75.

Большой супермаркет в центре Израиля (Ришон ле-Цион).

Честно говоря, я не ожидал, супермаркет конечно некошерный, но вот прямо так голову свиньи в витрине - это меня немного фраппировало. При этом я ем свинину вполне, но вот как-то.

Я спросил у продавцов отдела "это у вас на продажу или просто так?", и этот вопрос отчего-то их очень развеселил.