Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/baavgay/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Баавгай | Telegram Webview: baavgay/563 -
По преданиям алтайцев, душа после смерти не зависит от тела - она самостоятельна и чаще всего настроена враждебно к живым. Поэтому в древности покойников выносили из юрты не через дверь, а проделывали другие отверстия. Это было нужно, чтобы душа не нашла дорогу обратно. Чтобы запереть душу покойника в могиле, как пишет этнограф Дмитрий Кацюба в книге «Духовная культура телеутов», забивали на могиле кол или клали камень.
Как телеуты, так и шорцы верили, что душа человека имеет несколько разновидностей. Шорцы, как описывает этнограф Валерий Кимеев, считали, что у души четыре свойства. Первое – «тын», или жизненность. Тын есть не только у человека, но вообще у всего живого. Появляется он при рождении и живёт в человеке, пока айна (злой дух) не украдёт душу «кут». Кут – это жизненная сила человека, его здоровье. Это свойство души может отделяться от человека, например, если он сильно испугался или упал в обморок. Вернуть её может только шаман. После физической смерти человека появляется другая разновидность души – «сюне». Она отделяется от тела и блуждает там, где привыкла находиться при жизни. Путешествуя по знакомым местам, сюне издаёт страшные вопли, которые слышат живые люди. Чтобы её успокоить, у изголовья покойника ставили угощения. На седьмой день шаман проводил обряд, чтобы изгнать сюне из дома. И в этот момент она переходила в новое состояние – «узют», в котором находилась возле живых родственников в течение года.
Узют – не просто душа умершего, но и злой дух. Присутствие его родственники всегда ощущают: порыв ветра, вихрь, стук. Узют хочет проникнуть внутрь человека. Если ей это удаётся, то человек начинает болеть. Помочь ему сможет только шаман. В мир мёртвых узют также провожает шаман. Обряд он проводит два раза: на 40-й день и через год после поминок.
Как описывает обряды Валерий Кимеев в книге «Шорцы. Кто они?», как только шорцы убеждались, что человек умер, они убирали из-под его головы подушку. Это было нужно, чтобы отошла душа «тын». Затем в печи зажигали огонь, а в изголовье покойника ставили пищу для сюне. Три дня родственники сидели возле покойника, причитали и восхваляли его заслуги. Существовал даже плач-причитание «сыгыт». Через три дня тело обмывали, одевали в чистую одежду и клали в гроб.
После принятия христианства шорцы стали делать кладбища на горах. На могилах оставляли берестяную коробочку с пищей. Когда уходили домой, путали следы, чтобы душа не нашла дорогу с кладбища: через плечо кидали пихтовые ветки и на тропинке оставляли топор лезвием к кладбищу. Дома шаман разжигал огонь и камлал, уговаривая сюне не возвращаться. Чтобы блуждающая душа не проникла в дом, у дверей ставили два берестяных сосуда и вешали сеть.
До принятия христианства алтайцы заворачивали покойников в бересту, перевязывали верёвкой и подвешивали к дереву в чаще. Обычно выбирали старую берёзу. В таком положении покойник висел, пока не высохнет. С дерева его никто не снимал. Детей обычно хоронили недалеко от дома, чтобы мать могла их навещать. Как отмечает Дмитрий Кацюба в книге «Духовная культура телеутов», этот способ вызывал эпидемии холеры и чумы. Такой способ захоронения описан и в сказании о богатыре Кизил Тасе: «Через семь лет битвы я умру. Мои мёртвые кости поместите на вершину семи лиственниц».
Поминки по душе «узют» шорцы проводили три раза: на 7 и 40 день и через год. На них съезжались из соседних улусов родственники, которые привозили с собой туеса с напитком арака и продуктами. Часть араки сливали в один большой туес, а мясо складывали в особую чашу. Шаман в сопровождении родственников относил угощения на могилу и рядом разводил костёр. Сам совершал обряд: брызгал аракой и бросал кусочки мяса то в костёр, то на могилу. Остатками угощал родственников и ел сам.
По преданиям алтайцев, душа после смерти не зависит от тела - она самостоятельна и чаще всего настроена враждебно к живым. Поэтому в древности покойников выносили из юрты не через дверь, а проделывали другие отверстия. Это было нужно, чтобы душа не нашла дорогу обратно. Чтобы запереть душу покойника в могиле, как пишет этнограф Дмитрий Кацюба в книге «Духовная культура телеутов», забивали на могиле кол или клали камень.
Как телеуты, так и шорцы верили, что душа человека имеет несколько разновидностей. Шорцы, как описывает этнограф Валерий Кимеев, считали, что у души четыре свойства. Первое – «тын», или жизненность. Тын есть не только у человека, но вообще у всего живого. Появляется он при рождении и живёт в человеке, пока айна (злой дух) не украдёт душу «кут». Кут – это жизненная сила человека, его здоровье. Это свойство души может отделяться от человека, например, если он сильно испугался или упал в обморок. Вернуть её может только шаман. После физической смерти человека появляется другая разновидность души – «сюне». Она отделяется от тела и блуждает там, где привыкла находиться при жизни. Путешествуя по знакомым местам, сюне издаёт страшные вопли, которые слышат живые люди. Чтобы её успокоить, у изголовья покойника ставили угощения. На седьмой день шаман проводил обряд, чтобы изгнать сюне из дома. И в этот момент она переходила в новое состояние – «узют», в котором находилась возле живых родственников в течение года.
Узют – не просто душа умершего, но и злой дух. Присутствие его родственники всегда ощущают: порыв ветра, вихрь, стук. Узют хочет проникнуть внутрь человека. Если ей это удаётся, то человек начинает болеть. Помочь ему сможет только шаман. В мир мёртвых узют также провожает шаман. Обряд он проводит два раза: на 40-й день и через год после поминок.
Как описывает обряды Валерий Кимеев в книге «Шорцы. Кто они?», как только шорцы убеждались, что человек умер, они убирали из-под его головы подушку. Это было нужно, чтобы отошла душа «тын». Затем в печи зажигали огонь, а в изголовье покойника ставили пищу для сюне. Три дня родственники сидели возле покойника, причитали и восхваляли его заслуги. Существовал даже плач-причитание «сыгыт». Через три дня тело обмывали, одевали в чистую одежду и клали в гроб.
После принятия христианства шорцы стали делать кладбища на горах. На могилах оставляли берестяную коробочку с пищей. Когда уходили домой, путали следы, чтобы душа не нашла дорогу с кладбища: через плечо кидали пихтовые ветки и на тропинке оставляли топор лезвием к кладбищу. Дома шаман разжигал огонь и камлал, уговаривая сюне не возвращаться. Чтобы блуждающая душа не проникла в дом, у дверей ставили два берестяных сосуда и вешали сеть.
До принятия христианства алтайцы заворачивали покойников в бересту, перевязывали верёвкой и подвешивали к дереву в чаще. Обычно выбирали старую берёзу. В таком положении покойник висел, пока не высохнет. С дерева его никто не снимал. Детей обычно хоронили недалеко от дома, чтобы мать могла их навещать. Как отмечает Дмитрий Кацюба в книге «Духовная культура телеутов», этот способ вызывал эпидемии холеры и чумы. Такой способ захоронения описан и в сказании о богатыре Кизил Тасе: «Через семь лет битвы я умру. Мои мёртвые кости поместите на вершину семи лиственниц».
Поминки по душе «узют» шорцы проводили три раза: на 7 и 40 день и через год. На них съезжались из соседних улусов родственники, которые привозили с собой туеса с напитком арака и продуктами. Часть араки сливали в один большой туес, а мясо складывали в особую чашу. Шаман в сопровождении родственников относил угощения на могилу и рядом разводил костёр. Сам совершал обряд: брызгал аракой и бросал кусочки мяса то в костёр, то на могилу. Остатками угощал родственников и ел сам.
BY Баавгай
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from kr
