#смотритесами
Анастасия Хаустова о выставке «Новая новая эра» в ГЭС-2. Часть 1:
В ГЭС-2 до 9 марта идет выставка «Новая новая эра» под кураторством Андрея Паршикова и Карена Саркисова — групповой проект о «популярных сегодня околодуховных практиках», который собрал в Насосной электростанции художников из разных стран, работающих в разных медиумах. В рамках параллельной программы прошел перформанс «Великое здоровье» Ани Кравченко и Антона Вдовиченко (с аккомпанементом Анастасией Толчневой Lovozero), а также «Танц-оракул» Ольги Цветковой (который повторят 8 и 9 марта). Отдельного, но не здесь, внимания заслуживает кураторский манифест, который на поверку может оказаться любопытнее экспозиции. Но все-таки о ней.
Выставка утверждает представление о возросшем интересе к различным эзотерическим практикам, зависая между серьезностью и иронией и предоставляя зрителям самостоятельно выбрать точку зрения на них. Новая новая эра — капиталистический апогей так называемой «Эры Водолея», которая, по мысли именитых эзотериков и духовных практиков 1970-х, должна была прийти на смену «Эре Рыб». Чаяния касались завершения двухтысячелетней истории христианства, наступления эпохи осознанного индивидуализма и смены материалистической парадигмы духовной. Но, кажется, что-то пошло не так: постмодернизм извратил понятия, а капитализм цифровых платформ превратил духовность в очередной коммерческий тренд, популяризовав приложения с гаданиями и гороскопы от искусственного интеллекта.
Выставка устроена как тотальная инсталляция, особенно благодаря «Эону» Дарьи Бреслер и Зои Беловой — спектаклю-променаду, который можно включить во время просмотра. В нем биоэнерготерапевты, тарологи, хилеры, астрологи, шаманы и последователи дизайна человека рассказывают о своем пути и опыте, представлениях о жизни, любви и смерти. Каждый эпизод спектакля становится своеобразным комментарием к работе, который помогает определиться с отношением к проблематике. Ризоматическая логика расположения работ превращает опыт посещения выставки в танец и в некотором смысле вторит бормотанию околодуховных практик в искусстве всех мастей: здесь создают супрематическую колоду таро (Игорь Макаревич), рефлексируют о тринадцатом знаке зодиака — «змееносце» (Саша Госмант), изучают алхимические возможности хлорки (Александра Сухарева).
Михаил Максимов в «Глазовском эзотерическом обществе» потешается над тайным знанием — его ии-аксолотль Анатолий натаскан на теософской литературе и комично отвечает на вопросы типа «Как мне завести друзей?» и «Где заработать биткоины?». В какой-то момент оракул может сломаться, и цифровой экран заполонит фишинговый спам — все как в виртуальной реальности. Максимову удается субверсировать и историю искусства — свою инсталляцию он сопровождает работами, в духе Хильмы аф Клинт, своей родственницы — учительницы рисования Ларисы Винокуровой. В конце концов, мир искусства — чем не тайное общество со своими инициацией, знаниями и иерархией?
Агентство Сингулярных Исследований в «Формулах зеленого разума» создают своеобразный алтарь, напоминающий техногенный лес, в котором, правда, от природного остались лишь обугленные коряги. Он основан на идее эколога-урбаниста Аглаи Щегловой (гугл, кстати, такую не знает), которая в рамках «программы одухотворенного озеленения городов» предложила засеять все улицы семенами деревьев и поместить в них «индивидуальные психические данные» горожан. Обращаясь к ученым, мистикам и визионерам типа Роберта Антона Уилсона и Анни Безант, АСИ предлагает поразмыслить о человеческом посмертии: поместить свой аватар в дерево — альтернатива сложившимся коммеморативным практикам (в некотором смысле реализованная, кстати, в «Саду им.» Артема Филатова и Алексея Корси при нижегородском крематории).
Анастасия Хаустова о выставке «Новая новая эра» в ГЭС-2. Часть 1:
В ГЭС-2 до 9 марта идет выставка «Новая новая эра» под кураторством Андрея Паршикова и Карена Саркисова — групповой проект о «популярных сегодня околодуховных практиках», который собрал в Насосной электростанции художников из разных стран, работающих в разных медиумах. В рамках параллельной программы прошел перформанс «Великое здоровье» Ани Кравченко и Антона Вдовиченко (с аккомпанементом Анастасией Толчневой Lovozero), а также «Танц-оракул» Ольги Цветковой (который повторят 8 и 9 марта). Отдельного, но не здесь, внимания заслуживает кураторский манифест, который на поверку может оказаться любопытнее экспозиции. Но все-таки о ней.
Выставка утверждает представление о возросшем интересе к различным эзотерическим практикам, зависая между серьезностью и иронией и предоставляя зрителям самостоятельно выбрать точку зрения на них. Новая новая эра — капиталистический апогей так называемой «Эры Водолея», которая, по мысли именитых эзотериков и духовных практиков 1970-х, должна была прийти на смену «Эре Рыб». Чаяния касались завершения двухтысячелетней истории христианства, наступления эпохи осознанного индивидуализма и смены материалистической парадигмы духовной. Но, кажется, что-то пошло не так: постмодернизм извратил понятия, а капитализм цифровых платформ превратил духовность в очередной коммерческий тренд, популяризовав приложения с гаданиями и гороскопы от искусственного интеллекта.
Выставка устроена как тотальная инсталляция, особенно благодаря «Эону» Дарьи Бреслер и Зои Беловой — спектаклю-променаду, который можно включить во время просмотра. В нем биоэнерготерапевты, тарологи, хилеры, астрологи, шаманы и последователи дизайна человека рассказывают о своем пути и опыте, представлениях о жизни, любви и смерти. Каждый эпизод спектакля становится своеобразным комментарием к работе, который помогает определиться с отношением к проблематике. Ризоматическая логика расположения работ превращает опыт посещения выставки в танец и в некотором смысле вторит бормотанию околодуховных практик в искусстве всех мастей: здесь создают супрематическую колоду таро (Игорь Макаревич), рефлексируют о тринадцатом знаке зодиака — «змееносце» (Саша Госмант), изучают алхимические возможности хлорки (Александра Сухарева).
Михаил Максимов в «Глазовском эзотерическом обществе» потешается над тайным знанием — его ии-аксолотль Анатолий натаскан на теософской литературе и комично отвечает на вопросы типа «Как мне завести друзей?» и «Где заработать биткоины?». В какой-то момент оракул может сломаться, и цифровой экран заполонит фишинговый спам — все как в виртуальной реальности. Максимову удается субверсировать и историю искусства — свою инсталляцию он сопровождает работами, в духе Хильмы аф Клинт, своей родственницы — учительницы рисования Ларисы Винокуровой. В конце концов, мир искусства — чем не тайное общество со своими инициацией, знаниями и иерархией?
Агентство Сингулярных Исследований в «Формулах зеленого разума» создают своеобразный алтарь, напоминающий техногенный лес, в котором, правда, от природного остались лишь обугленные коряги. Он основан на идее эколога-урбаниста Аглаи Щегловой (гугл, кстати, такую не знает), которая в рамках «программы одухотворенного озеленения городов» предложила засеять все улицы семенами деревьев и поместить в них «индивидуальные психические данные» горожан. Обращаясь к ученым, мистикам и визионерам типа Роберта Антона Уилсона и Анни Безант, АСИ предлагает поразмыслить о человеческом посмертии: поместить свой аватар в дерево — альтернатива сложившимся коммеморативным практикам (в некотором смысле реализованная, кстати, в «Саду им.» Артема Филатова и Алексея Корси при нижегородском крематории).
#смотритесами
Анастасия Хаустова о выставке «Новая новая эра» в ГЭС-2. Часть 2:
Однако пока Щеглова предлагала засеять улицы семенами растений, пользователи форума alt.pave.the.earth в 1990-х предлагали заасфальтировать всю землю для разгрузки автомобильного трафика. Это хорошо иллюстрирует возможности спекулятивного и фантазийного мышления о сценариях будущего. Джошуа Ситарелла и вовсе превращает этот выбор в настольную игру. Его «Выбери свое будущее II» предлагает поразмыслить над такими сценариями: платформенный социализм, глобальный кризис рождаемости, облачный феодализм и т.д. — как будто бы для того, чтобы оказаться в одном из них достаточно бросить кости. Однако, все прогнозы Ситареллы неутешительны, что не удивительно, учитывая экологические и социальные последствия капитализма.
Дэа Джанкович в «Sanctum» раскручивает эту геймификацию до предела. В своих спекулятивных рекламных видеороликах она рассказывает о том, как расклад по таро приведет к успеху, что полностью переворачивает логику капиталистической рациональности, превращая ее в новую религию. Джанкович создает свою колоду карт, деконструируя и саму магическую систему таро: вместо старших арканов Фортуны, Башни и Мира она создает Рынок, Слияние и Сеть.
Кажется, что этому ироническому переворачиванию уже нечего противопоставить. Как показывает инсталляция Алины Гуткиной «ALL-IN. THINKBACK», посвященная рейв-культуре, протестный потенциал эмансипаторных практик запросто поглощается рынком. Тем не менее, также очевидно, что чаяние перемен и их необходимость будет маячить всегда, особенно на фоне крупных политических и социальных потрясений. Их кажущаяся невозможность как это ни странно инвертируется через проблематику конца. Как говорит одна из героинь «Эона», интерпретируя карточный расклад: «Без магической работы новая эра не наступит. Сколько мы готовы заплатить за ее наступление? Предел говорит по сути о тупике, крахе материального. Это финал… Кажется, это про капитализм?».
Тема эзотеризма и обращения к религиозным практикам стара как мир, а в России и вовсе обладает особой спецификой. Книга «Запрещенный союз» Владимира Видемана показывает, как эзотеризм в позднем Советском союзе стал прививкой от идеологии. А вот в нулевые, в эпоху апогея постмодернизма, религия, теории заговора и эзотеризм и вовсе сомкнулись с идеологией в смертельных объятиях, и Илья Яблоков в «Русской культуре заговора» приводит достаточное количество примеров конспирологических теорий, господствующих на постсоветском пространстве. Тем временем, реакционный постмодернизм даже здравые идеи превращает в фарс.
Но проблематики, затронутые выставкой, не только объект для насмешек. Специфика эзотерического и интуитивного знания заключается в его альтернативе дискурсу, который иногда оказывается бессильным перед контингентностью и необъяснимым с помощью слов. Как напишет Бенхамин Лабатут, «мы перестали понимать мир», и поиск возможностей для его глубинного восприятия — вопрос изобретения новых языков. Художественный, в этом смысле, становится одним из возможных. Поэтому центральным звеном всей выставки мне кажется работа Мирчи Кантора «По следам счастья», которая демонстративно субверсирует всю иронию проекта. В его видео девушки в белом кубе ступают по белому песку, и тут же каждая стирает след предыдущей. Эта работа метафорически показывает, как происходит циклическая смена времен и поколений, разрушение и возникновение нового, что, конечно, созвучно рассматриваемой проблематике. Думаю, поисков, несмотря на неразличительные насмешки, в этом отношении будет все больше (в конце концов, кто из нас не читал гороскоп или не делал расклад на таро?).
Анастасия Хаустова о выставке «Новая новая эра» в ГЭС-2. Часть 2:
Однако пока Щеглова предлагала засеять улицы семенами растений, пользователи форума alt.pave.the.earth в 1990-х предлагали заасфальтировать всю землю для разгрузки автомобильного трафика. Это хорошо иллюстрирует возможности спекулятивного и фантазийного мышления о сценариях будущего. Джошуа Ситарелла и вовсе превращает этот выбор в настольную игру. Его «Выбери свое будущее II» предлагает поразмыслить над такими сценариями: платформенный социализм, глобальный кризис рождаемости, облачный феодализм и т.д. — как будто бы для того, чтобы оказаться в одном из них достаточно бросить кости. Однако, все прогнозы Ситареллы неутешительны, что не удивительно, учитывая экологические и социальные последствия капитализма.
Дэа Джанкович в «Sanctum» раскручивает эту геймификацию до предела. В своих спекулятивных рекламных видеороликах она рассказывает о том, как расклад по таро приведет к успеху, что полностью переворачивает логику капиталистической рациональности, превращая ее в новую религию. Джанкович создает свою колоду карт, деконструируя и саму магическую систему таро: вместо старших арканов Фортуны, Башни и Мира она создает Рынок, Слияние и Сеть.
Кажется, что этому ироническому переворачиванию уже нечего противопоставить. Как показывает инсталляция Алины Гуткиной «ALL-IN. THINKBACK», посвященная рейв-культуре, протестный потенциал эмансипаторных практик запросто поглощается рынком. Тем не менее, также очевидно, что чаяние перемен и их необходимость будет маячить всегда, особенно на фоне крупных политических и социальных потрясений. Их кажущаяся невозможность как это ни странно инвертируется через проблематику конца. Как говорит одна из героинь «Эона», интерпретируя карточный расклад: «Без магической работы новая эра не наступит. Сколько мы готовы заплатить за ее наступление? Предел говорит по сути о тупике, крахе материального. Это финал… Кажется, это про капитализм?».
Тема эзотеризма и обращения к религиозным практикам стара как мир, а в России и вовсе обладает особой спецификой. Книга «Запрещенный союз» Владимира Видемана показывает, как эзотеризм в позднем Советском союзе стал прививкой от идеологии. А вот в нулевые, в эпоху апогея постмодернизма, религия, теории заговора и эзотеризм и вовсе сомкнулись с идеологией в смертельных объятиях, и Илья Яблоков в «Русской культуре заговора» приводит достаточное количество примеров конспирологических теорий, господствующих на постсоветском пространстве. Тем временем, реакционный постмодернизм даже здравые идеи превращает в фарс.
Но проблематики, затронутые выставкой, не только объект для насмешек. Специфика эзотерического и интуитивного знания заключается в его альтернативе дискурсу, который иногда оказывается бессильным перед контингентностью и необъяснимым с помощью слов. Как напишет Бенхамин Лабатут, «мы перестали понимать мир», и поиск возможностей для его глубинного восприятия — вопрос изобретения новых языков. Художественный, в этом смысле, становится одним из возможных. Поэтому центральным звеном всей выставки мне кажется работа Мирчи Кантора «По следам счастья», которая демонстративно субверсирует всю иронию проекта. В его видео девушки в белом кубе ступают по белому песку, и тут же каждая стирает след предыдущей. Эта работа метафорически показывает, как происходит циклическая смена времен и поколений, разрушение и возникновение нового, что, конечно, созвучно рассматриваемой проблематике. Думаю, поисков, несмотря на неразличительные насмешки, в этом отношении будет все больше (в конце концов, кто из нас не читал гороскоп или не делал расклад на таро?).
#чтогдекогда
О ярмарке современного искусства «Контур» 2025
За последние недели о начале опен-колла объявили сразу три ярмарки современного искусства — петербургская «1703», московский «blazar» и нижегородский «Контур». Особенно внимание привлек последний своим нововведением, а точнее созданием второй полноценной ярмарки, которая будет идти параллельно с привычной.
Ярмарка графики «Контур» и новая ярмарки фотографии «Контур. Фото» пройдут с 15 по 18 мая 2025 года на разных площадках в шаговой доступности друг от друга. В пресс-релизе нам рассказывают, что формат нового проекта «позволит зрителям и коллекционерам познакомиться с творчеством российских фотографов, жанрами и техниками фотографии».
Выпуск «Контура» этого года станет уже третьим, а статистика прошлых лет только убеждает нас в том, что он уже прочно вошел в ярмарочный календарь: в 2024 году ярмарку посетили более 5000 человек, участие приняли 39 ведущих российских галереи, а параллельная программа проходила сразу на нескольких площадках. О том, каким будет ежегодный проект в этот раз и как будет устроено новое его ответвление мы узнали у сооснователя «Контура» — Дмитрия Володина:
— Почему именно с этого года было принято решение ввести ярмарку-саттелит, посвященную фотографии?
— Про направление фотографии мы думали с первой ярмарки, но подготовка занимала достаточное время. Сейчас, отточив механизмы подготовки ярмарки графики, мы можем взяться и за ярмарку «Контур.Фото» — это полноценный проект.
— Что вы можете рассказать, о том, как будет устроен «Контур.Фото»?
— Проект «Контур.Фото» — это, конечно же, галереи, представляющие фотографию, но будет много и некоммерческих стендов. Большое внимание будет уделено образовательной части программы.
— Ждут ли нас какие-то обновление в разделе графики?
— «Контур» имеет большой интерес со стороны галерей, профессионалов и любителей. В этом году программа будет насыщенной, мы надеемся на международных участников. Также мы намерены продлить проект «Новые Времена — Новые меценаты»*.
*В рамках этого проекта коллекционеры выкупают работы, отобранные экспертным советом ярмарки, для пополнения собрания Нижегородского художественного музея. За два года в коллекцию было передано более 15 работ выдающихся современных авторов.
Фото: предоставлено пресс-службой ярмарки
О ярмарке современного искусства «Контур» 2025
За последние недели о начале опен-колла объявили сразу три ярмарки современного искусства — петербургская «1703», московский «blazar» и нижегородский «Контур». Особенно внимание привлек последний своим нововведением, а точнее созданием второй полноценной ярмарки, которая будет идти параллельно с привычной.
Ярмарка графики «Контур» и новая ярмарки фотографии «Контур. Фото» пройдут с 15 по 18 мая 2025 года на разных площадках в шаговой доступности друг от друга. В пресс-релизе нам рассказывают, что формат нового проекта «позволит зрителям и коллекционерам познакомиться с творчеством российских фотографов, жанрами и техниками фотографии».
Выпуск «Контура» этого года станет уже третьим, а статистика прошлых лет только убеждает нас в том, что он уже прочно вошел в ярмарочный календарь: в 2024 году ярмарку посетили более 5000 человек, участие приняли 39 ведущих российских галереи, а параллельная программа проходила сразу на нескольких площадках. О том, каким будет ежегодный проект в этот раз и как будет устроено новое его ответвление мы узнали у сооснователя «Контура» — Дмитрия Володина:
— Почему именно с этого года было принято решение ввести ярмарку-саттелит, посвященную фотографии?
— Про направление фотографии мы думали с первой ярмарки, но подготовка занимала достаточное время. Сейчас, отточив механизмы подготовки ярмарки графики, мы можем взяться и за ярмарку «Контур.Фото» — это полноценный проект.
— Что вы можете рассказать, о том, как будет устроен «Контур.Фото»?
— Проект «Контур.Фото» — это, конечно же, галереи, представляющие фотографию, но будет много и некоммерческих стендов. Большое внимание будет уделено образовательной части программы.
— Ждут ли нас какие-то обновление в разделе графики?
— «Контур» имеет большой интерес со стороны галерей, профессионалов и любителей. В этом году программа будет насыщенной, мы надеемся на международных участников. Также мы намерены продлить проект «Новые Времена — Новые меценаты»*.
*В рамках этого проекта коллекционеры выкупают работы, отобранные экспертным советом ярмарки, для пополнения собрания Нижегородского художественного музея. За два года в коллекцию было передано более 15 работ выдающихся современных авторов.
Фото: предоставлено пресс-службой ярмарки
#большаятема
Максим Агаджанов о том, зачем бизнесу поддерживать арт-резиденции
На первый взгляд, у бизнеса и искусства противоположные цели: первый стремится упростить и оптимизировать процессы для получения прибыли, второй дает волю и пространство для креативности, уделяя доходу меньшее внимание. На самом деле такое непривычное для многих сотрудничество часто плодотворно и выгодно для обеих сторон.
Основатель фонда современного искусства MaxArt, эксперт в корпоративном управлении с более чем 25-летним опытом в крупнейших российских компаниях, выпускник программы Executive MBA Школы управления Сколково Максим Агаджанов рассказал нам о возможностях сотрудничества бизнеса и арт-среды:
Что такое арт-резиденции?
Арт-резиденции – это формат организации творческой жизни художника, когда на определенное время он попадает в специальные условия для созидания. Ему предоставляется все необходимое для жизни и работы и аудитория, с которой можно обсудить искусство. Такие проекты становятся центрами притяжения творческих людей для создания и обмена идеями.
Почему бизнесу стоит поддерживать искусство и в частности арт-резиденции?
1. Корпоративная социальная ответственность
Сегодня все чаще делается акцент на поддержке местных инициатив: сложности выездов за границу стимулируют людей искать новые возможности внутри страны. Одной из таких перспектив для бизнеса является создание «точек притяжения» с помощью художественных резиденций, которые способствуют развитию культурной жизни и сообщества в регионах.
Помимо этого, поддержка культурных проектов идеально вписывается в ESG-стратегию. Активное участие в процессах арт-индустрии демонстрирует приверженность организации к социальным инициативам, что в дальнейшем положительно сказывается на репутации, повышает узнаваемость и способствует привлечению инвестиций.
2. Социальный капитал
По данным исследования Deloitte в 2024 году, молодые люди чаще готовы отказаться от предложения о работе, если ценности компании не соответствуют их собственным.
Если бизнес не коммуницирует о своих ценностях в публичное пространство или, что еще хуже, не придерживается их на практике, сотрудники, особенно поколение зумеров, скорее всего, покинут организацию в краткосрочной перспективе. Именно поэтому поддержка современного искусства и арт-резиденций является важной для тех организаций, которые нацелены на привлечение более молодых кадров. Для многих из них важно знать, что компания заинтересована в поддержке талантов, и партнерство с арт-резиденциями помогает транслировать это стремление.
3. Технологии и инновации
Помимо финансирования бизнес может предложить арт-резиденциям техническую поддержку. Доступ к технологиям помогает художникам и кураторам создавать объекты новой современной реальности. Например, покупка 3D-принтера обеспечит возможность создавать аддитивное искусство, а специальные гарнитуры и программы — виртуальные арт-объекты. Художники, работая с новыми технологиями и программами, могут развивать их и предлагать новые решения. А компания, тем временем, становится источником развития инноваций в современном искусстве.
4. Продвижение
Освещение процессов арт-резиденции в медиа становится отличной возможностью для продвижения как для художников, так и для компаний. Чаще всего в СМИ и социальных сетях публикуются новости об open call, о процессах работы, итогах сезона и внутренних мероприятиях резиденции. Так, количество упоминаний компании дает дополнительную возможность для повышения узнаваемости, особенно в индустрии искусства, и привлекает новые целевые аудитории.
Если ваша компания только начинает поддерживать арт-резиденции, прежде всего необходимо понять, какие ценности вы хотите транслировать через свои инициативы. Это не должно быть просто «галочкой» для отчета о социальной ответственности. Важно, чтобы участие в подобных проектах становилось частью долгосрочной стратегии компании.
Максим Агаджанов о том, зачем бизнесу поддерживать арт-резиденции
На первый взгляд, у бизнеса и искусства противоположные цели: первый стремится упростить и оптимизировать процессы для получения прибыли, второй дает волю и пространство для креативности, уделяя доходу меньшее внимание. На самом деле такое непривычное для многих сотрудничество часто плодотворно и выгодно для обеих сторон.
Основатель фонда современного искусства MaxArt, эксперт в корпоративном управлении с более чем 25-летним опытом в крупнейших российских компаниях, выпускник программы Executive MBA Школы управления Сколково Максим Агаджанов рассказал нам о возможностях сотрудничества бизнеса и арт-среды:
Что такое арт-резиденции?
Арт-резиденции – это формат организации творческой жизни художника, когда на определенное время он попадает в специальные условия для созидания. Ему предоставляется все необходимое для жизни и работы и аудитория, с которой можно обсудить искусство. Такие проекты становятся центрами притяжения творческих людей для создания и обмена идеями.
Почему бизнесу стоит поддерживать искусство и в частности арт-резиденции?
1. Корпоративная социальная ответственность
Сегодня все чаще делается акцент на поддержке местных инициатив: сложности выездов за границу стимулируют людей искать новые возможности внутри страны. Одной из таких перспектив для бизнеса является создание «точек притяжения» с помощью художественных резиденций, которые способствуют развитию культурной жизни и сообщества в регионах.
Помимо этого, поддержка культурных проектов идеально вписывается в ESG-стратегию. Активное участие в процессах арт-индустрии демонстрирует приверженность организации к социальным инициативам, что в дальнейшем положительно сказывается на репутации, повышает узнаваемость и способствует привлечению инвестиций.
2. Социальный капитал
По данным исследования Deloitte в 2024 году, молодые люди чаще готовы отказаться от предложения о работе, если ценности компании не соответствуют их собственным.
Если бизнес не коммуницирует о своих ценностях в публичное пространство или, что еще хуже, не придерживается их на практике, сотрудники, особенно поколение зумеров, скорее всего, покинут организацию в краткосрочной перспективе. Именно поэтому поддержка современного искусства и арт-резиденций является важной для тех организаций, которые нацелены на привлечение более молодых кадров. Для многих из них важно знать, что компания заинтересована в поддержке талантов, и партнерство с арт-резиденциями помогает транслировать это стремление.
3. Технологии и инновации
Помимо финансирования бизнес может предложить арт-резиденциям техническую поддержку. Доступ к технологиям помогает художникам и кураторам создавать объекты новой современной реальности. Например, покупка 3D-принтера обеспечит возможность создавать аддитивное искусство, а специальные гарнитуры и программы — виртуальные арт-объекты. Художники, работая с новыми технологиями и программами, могут развивать их и предлагать новые решения. А компания, тем временем, становится источником развития инноваций в современном искусстве.
4. Продвижение
Освещение процессов арт-резиденции в медиа становится отличной возможностью для продвижения как для художников, так и для компаний. Чаще всего в СМИ и социальных сетях публикуются новости об open call, о процессах работы, итогах сезона и внутренних мероприятиях резиденции. Так, количество упоминаний компании дает дополнительную возможность для повышения узнаваемости, особенно в индустрии искусства, и привлекает новые целевые аудитории.
Если ваша компания только начинает поддерживать арт-резиденции, прежде всего необходимо понять, какие ценности вы хотите транслировать через свои инициативы. Это не должно быть просто «галочкой» для отчета о социальной ответственности. Важно, чтобы участие в подобных проектах становилось частью долгосрочной стратегии компании.
#чистаякоммерция
Аукционы 6 — 12 февраля:
• Торги от ArtInvestment пройдут в 12:00 в пятницу (сейчас идут предаукционные торги) и представят «Четыре туза» (2008) Владимира Немухина, «Городской пейзаж» (1983) Оскара Рабина и «Без названия» (1980) Вадима Сидура. Комиссия аукционного дома составляет 18% от цены молотка.
• В пуле субботнего аукциона от Литфонда (сейчас идут предаукционные торги), который пройдет в 19:00, обнаружили «Мужской портрет» (1968-69) Виталия Комара, графику Николая Вечтомова (лоты 85-88), Ивана Чуйкова (лот 99), Михаила Рогинского (лоты 100, 101), Владимира Яковлева (лот 124), Константина Батынкова (лот 153, 156), Льва Повзнера (лот 155). Комиссия аукционного дома составляет 23% от цены молотка.
• Торги от ArtSale привычно завершатся во вторник в 12:00 (сейчас идут предаукционные торги). Обратим внимание на следующие работы: «Неожиданное появление» (1986) Петра Беленка, «Футболист № 3» (2018) Константина Батынкова, «Коричневое изделие» (1997) Андрея Гросицкого, «Дон Кихот» (1974) Анатолия Зверева, «Акробатический этюд» (1960-70-е) Эрнста Неизвестного, «Фигура (Ломберный стол)» (2014) Владимира Немухина, «Композиция с красными пятнами» (1961) Дмитрия Плавинского, «Кукла в деревне» (1972) Оскара Рабина, «Тревожные новости» (1995) Бориса Свешникова, «Обнаженная» (1982) Василия Ситникова, «Маска» (1959) Юло Соостер и «Красный цветок» (1960-70-е) Владимира Яковлева. Комиссия аукционного дома составляет 15% от цены молотка.
• В среду в 19:00 пройдут торги от галереи искусств Даев (сейчас идут предаукционные торги), где будут представлены работы Владимира Немухина (лоты 382, 383, 384, 385). Комиссия аукционного дома составляет 20% от цены молотка.
Аукционы 6 — 12 февраля:
• Торги от ArtInvestment пройдут в 12:00 в пятницу (сейчас идут предаукционные торги) и представят «Четыре туза» (2008) Владимира Немухина, «Городской пейзаж» (1983) Оскара Рабина и «Без названия» (1980) Вадима Сидура. Комиссия аукционного дома составляет 18% от цены молотка.
• В пуле субботнего аукциона от Литфонда (сейчас идут предаукционные торги), который пройдет в 19:00, обнаружили «Мужской портрет» (1968-69) Виталия Комара, графику Николая Вечтомова (лоты 85-88), Ивана Чуйкова (лот 99), Михаила Рогинского (лоты 100, 101), Владимира Яковлева (лот 124), Константина Батынкова (лот 153, 156), Льва Повзнера (лот 155). Комиссия аукционного дома составляет 23% от цены молотка.
• Торги от ArtSale привычно завершатся во вторник в 12:00 (сейчас идут предаукционные торги). Обратим внимание на следующие работы: «Неожиданное появление» (1986) Петра Беленка, «Футболист № 3» (2018) Константина Батынкова, «Коричневое изделие» (1997) Андрея Гросицкого, «Дон Кихот» (1974) Анатолия Зверева, «Акробатический этюд» (1960-70-е) Эрнста Неизвестного, «Фигура (Ломберный стол)» (2014) Владимира Немухина, «Композиция с красными пятнами» (1961) Дмитрия Плавинского, «Кукла в деревне» (1972) Оскара Рабина, «Тревожные новости» (1995) Бориса Свешникова, «Обнаженная» (1982) Василия Ситникова, «Маска» (1959) Юло Соостер и «Красный цветок» (1960-70-е) Владимира Яковлева. Комиссия аукционного дома составляет 15% от цены молотка.
• В среду в 19:00 пройдут торги от галереи искусств Даев (сейчас идут предаукционные торги), где будут представлены работы Владимира Немухина (лоты 382, 383, 384, 385). Комиссия аукционного дома составляет 20% от цены молотка.
#большаятема
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 1:
В конце прошлого года вышел отчет по российскому арт-рынок от команды проекта MyInvest.Art — платформы для инвестирования в современное искусство. Для местной среды подобная инициатива является новаторской: периодически появляются проектные попытки высчитать инвестиционную выгоду в покупке произведений, но комплексного, а тем более ежегодного, рекапа с выстроенной внутренней логикой и системой нет. MyInvest.Art заинтересованная публика может знать по довольно резонансному кейсу с размещением ЦФА на произведение современного искусства — работу Юрия Злотникова «Протосигналы #43» (на фото) на платформе Московской биржи. Наш интерес в деятельности платформы прост — они изучают взаимоотношения денег с искусством, а полученные данные выводят в практическое поле, создавая полноценные инвестиционные продукты. В этом материале мы наметим основные точки обзора MYREPORT.ART и прокомментируем преимущества и недостатки инициативы на данном этапе.
Отчет в первую очередь подкупает своими принципами, а конкретнее тем, что они называют «необходимыми условиями» для развития российского арт-рынка. Во главе встают три слова: прозрачность, доступность, ликвидность. Первое — про данные (уж мы, как фактически единственные сборщики аукционных продаж не можем переоценить этот фактор), второе — про их практическое и понятное применение, третье — про совокупность, создание системы, в которой бы все могло работать. Формат проекта — аналитический отчет, который обращен к инвесторам, однако на данный момент на него следует обратить внимание непосредственным участникам процесса — галеристам, искусствоведам, дилерам, коллекционерам и, конечно, художникам. Если посмотреть на реакцию в инфополе, то в череде анонсов отметим комментарий Сергея Гущина, основателя галереи Fragment, который довольно емко сформулировал три важных момента: 1 — здорово, что такая инициатива появилась, 2 — российских художников практически невозможно рассматривать как инвестиционное искусство («хотя авторы пытаются доказать обратное»), 3 — опять Ротко.
В разделе с объяснением методологии авторы оговариваются о «турбулентности», в рамках которой формировался первый выпуск. На стабилизацию внутренних процессов рынка намека пока нет, поэтому ее следует позиционировать не столько как феноменологическую сложность, сколько как характеристику, моделирующую контекст. Команда проекта считает ее условием, которое лишь убеждает в необходимости внедрения инноваций. Под инновациями первоначально можно подразумевать систематический подход к ранжированию авторов, к которому подступается проект. К примеру, триггерный (особенно для участников blazar'а) возрастной критерий здесь опущен в пользу учета количества лет карьеры, заметно внимание к разнице репрезентативных форматов для художников (прогрессия от размещения работ на нескольких онлайн-платформах до эксклюзивного контракта с крупной галереей), а также учтены такие критерии как публикации. Помимо художников исследователи изучают коллекционеров и галереи — данные о них собирали и обрабатывали из открытых источников и прямой коммуникации.
В одной из первых аналитических диаграмм, которая посвящена наверно одному из самых животрепещущих вопросов о факторах, влияющих на формирование цены на произведения, обученная модель категориального бустинга показывает, что важнее всего то, где живет и работает художник. К слову, критерий об институциональной репрезентации практически замыкает список. Невооруженным взглядом понятно, что так быть не может, что спешат подтвердить и сами исследователи: дальнейший анализ показывает, что этот фактор зависит от других, при замерке которых значимость «зарубежности» рассыпается. Отсюда вопрос — возможно ли подступаться к вопросу о ценообразовании в разноплановых, но часто зависимых друг от друга категориях?
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 1:
В конце прошлого года вышел отчет по российскому арт-рынок от команды проекта MyInvest.Art — платформы для инвестирования в современное искусство. Для местной среды подобная инициатива является новаторской: периодически появляются проектные попытки высчитать инвестиционную выгоду в покупке произведений, но комплексного, а тем более ежегодного, рекапа с выстроенной внутренней логикой и системой нет. MyInvest.Art заинтересованная публика может знать по довольно резонансному кейсу с размещением ЦФА на произведение современного искусства — работу Юрия Злотникова «Протосигналы #43» (на фото) на платформе Московской биржи. Наш интерес в деятельности платформы прост — они изучают взаимоотношения денег с искусством, а полученные данные выводят в практическое поле, создавая полноценные инвестиционные продукты. В этом материале мы наметим основные точки обзора MYREPORT.ART и прокомментируем преимущества и недостатки инициативы на данном этапе.
Отчет в первую очередь подкупает своими принципами, а конкретнее тем, что они называют «необходимыми условиями» для развития российского арт-рынка. Во главе встают три слова: прозрачность, доступность, ликвидность. Первое — про данные (уж мы, как фактически единственные сборщики аукционных продаж не можем переоценить этот фактор), второе — про их практическое и понятное применение, третье — про совокупность, создание системы, в которой бы все могло работать. Формат проекта — аналитический отчет, который обращен к инвесторам, однако на данный момент на него следует обратить внимание непосредственным участникам процесса — галеристам, искусствоведам, дилерам, коллекционерам и, конечно, художникам. Если посмотреть на реакцию в инфополе, то в череде анонсов отметим комментарий Сергея Гущина, основателя галереи Fragment, который довольно емко сформулировал три важных момента: 1 — здорово, что такая инициатива появилась, 2 — российских художников практически невозможно рассматривать как инвестиционное искусство («хотя авторы пытаются доказать обратное»), 3 — опять Ротко.
В разделе с объяснением методологии авторы оговариваются о «турбулентности», в рамках которой формировался первый выпуск. На стабилизацию внутренних процессов рынка намека пока нет, поэтому ее следует позиционировать не столько как феноменологическую сложность, сколько как характеристику, моделирующую контекст. Команда проекта считает ее условием, которое лишь убеждает в необходимости внедрения инноваций. Под инновациями первоначально можно подразумевать систематический подход к ранжированию авторов, к которому подступается проект. К примеру, триггерный (особенно для участников blazar'а) возрастной критерий здесь опущен в пользу учета количества лет карьеры, заметно внимание к разнице репрезентативных форматов для художников (прогрессия от размещения работ на нескольких онлайн-платформах до эксклюзивного контракта с крупной галереей), а также учтены такие критерии как публикации. Помимо художников исследователи изучают коллекционеров и галереи — данные о них собирали и обрабатывали из открытых источников и прямой коммуникации.
В одной из первых аналитических диаграмм, которая посвящена наверно одному из самых животрепещущих вопросов о факторах, влияющих на формирование цены на произведения, обученная модель категориального бустинга показывает, что важнее всего то, где живет и работает художник. К слову, критерий об институциональной репрезентации практически замыкает список. Невооруженным взглядом понятно, что так быть не может, что спешат подтвердить и сами исследователи: дальнейший анализ показывает, что этот фактор зависит от других, при замерке которых значимость «зарубежности» рассыпается. Отсюда вопрос — возможно ли подступаться к вопросу о ценообразовании в разноплановых, но часто зависимых друг от друга категориях?
#большаятема
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 2:
Еще в конце прошлого года мы рассматривали ежегодные итоги года от порталов Artsy и Artnet. Оттуда мы знакомы с зарубежной ситуацией на вторичном рынке и тенденцией к цифровизации, которым уделяется значительное внимание в обзоре MyInvest. Если на международных рынках объем аукционных продаж по сравнению с прошлым годом снизился на 4%, составив около $65 млн, то в России внутренний рынок вырос на 125% и превысил $25 млн. Настроения галеристов и аукционных домов даже по нашим наблюдениям в последние два года (2023-2024) действительно улучшились по сравнению со сложным 2022 и предшествующим ковидным годам. Здесь хочется сослаться на вышедшее буквально вчера интервью Сергея Попова, основателя галереи pop/off/art, где свидетельствуется: «по отношению к 2023 году у нас рост на 50% в обороте и на 30% в прибыли». Хотелось бы узнать подобные хотя бы процентные рамки и от представителей вторичного рынка, даже не смотря на цифры, которые приводят авторы отчета: в первой половине 2024 года российские аукционные продажи достигли $13,55 млн, что на 48% больше, чем в аналогичный период прошлого года, и составили 68% всех аукционных продаж за 2023 год.
Продолжая разговор о новостях с российского вторичного рынка, который переживает «трансформацию» (с чем мы не можем не согласиться, даже если взять во внимание только появление новых игроков), авторы заходят на довольно спорную тему с актуальным представлением русского искусства на международном рынке — в число соответствующих художников в MyInvest включили Кандинского, Ротко, Шагала, Сутина и прочих по списку. Проблема такого позиционирования кроется не только в вечных вопросах о происхождении вышеупомянутых авторов, но и в практической невозможности сравнивать их данные. Отсюда кажется, что какие-то выводы и разделы отчета можно было бы либо сократить, либо опустить, либо разделить сводку по авторам разного порядка на отдельные полноценные блоки.
Вслед за первичными подсчетами исследователи приоткрыли данные выборки респондентов, а точнее опрошенных для отчета художников, галеристов и коллекционеров и здесь есть что прокомментировать. Сразу стоит оговориться, что из тех, к кому обращалась команда MyInvest ответили лишь 34,7%, поэтому данный отчет служит хорошим заделом на будущий год (все таки когда пока что неизвестная команда просит данные такого рода без примера можно не понять важность подобного исследования). Интересно, что в процессе подготовки экспертами было выделено 49 галерей, работающих на российском рынке в сегментах modern, contemporary и ultra-contemporary. Они, к сожалению, перечислены не были, но по отчету становится ясно, кто из них данные все-таки предоставил.
Исходя из этого становится понятно каким образом в списке с количеством эксклюзивных контрактов нет ни Marina Gisich, ни Anna Nova, ни Ovcharenko. Не очень прозрачной кажется история с подсчетами галерейных активностей: считается ли за ярмарочное участие представление художников на арт-маркетах (а это все же разные вещи), потому что ASKERI GALLERY на первом месте — это интригующе; как считается выставочная и ярмарочная активность, при которых у fabula и Sistema проектов больше чем у pop/off/art и Ruarts; почему фактически некоммерческая институция ГРАУНД Солянка встает в один список «старейших» с галереями; как формируется список молодых коммерческих проектов, за появлением которых сейчас крайне сложно уследить. Из того, что не ясно по художникам: на каких данных основан подсчет активности продаж на аукционах (неужели Вейсберг и Немухин не вышли бы в топ?) и как высчитывается ликвидность (особенно на примере Льва Повзнера или Андрея Красулина). С коллекционерами проще — здесь в критерии выделили их возраст, предпочтения, локацию и профессиональную сферу деятельности (а еще подписчиков в соцсетях, которых здорово накрутили pop/off/art, неправильно поставив запятую в числе (кстати, позиционировать галерейный аккаунт как коллекционерский тоже довольно спорно)).
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 2:
Еще в конце прошлого года мы рассматривали ежегодные итоги года от порталов Artsy и Artnet. Оттуда мы знакомы с зарубежной ситуацией на вторичном рынке и тенденцией к цифровизации, которым уделяется значительное внимание в обзоре MyInvest. Если на международных рынках объем аукционных продаж по сравнению с прошлым годом снизился на 4%, составив около $65 млн, то в России внутренний рынок вырос на 125% и превысил $25 млн. Настроения галеристов и аукционных домов даже по нашим наблюдениям в последние два года (2023-2024) действительно улучшились по сравнению со сложным 2022 и предшествующим ковидным годам. Здесь хочется сослаться на вышедшее буквально вчера интервью Сергея Попова, основателя галереи pop/off/art, где свидетельствуется: «по отношению к 2023 году у нас рост на 50% в обороте и на 30% в прибыли». Хотелось бы узнать подобные хотя бы процентные рамки и от представителей вторичного рынка, даже не смотря на цифры, которые приводят авторы отчета: в первой половине 2024 года российские аукционные продажи достигли $13,55 млн, что на 48% больше, чем в аналогичный период прошлого года, и составили 68% всех аукционных продаж за 2023 год.
Продолжая разговор о новостях с российского вторичного рынка, который переживает «трансформацию» (с чем мы не можем не согласиться, даже если взять во внимание только появление новых игроков), авторы заходят на довольно спорную тему с актуальным представлением русского искусства на международном рынке — в число соответствующих художников в MyInvest включили Кандинского, Ротко, Шагала, Сутина и прочих по списку. Проблема такого позиционирования кроется не только в вечных вопросах о происхождении вышеупомянутых авторов, но и в практической невозможности сравнивать их данные. Отсюда кажется, что какие-то выводы и разделы отчета можно было бы либо сократить, либо опустить, либо разделить сводку по авторам разного порядка на отдельные полноценные блоки.
Вслед за первичными подсчетами исследователи приоткрыли данные выборки респондентов, а точнее опрошенных для отчета художников, галеристов и коллекционеров и здесь есть что прокомментировать. Сразу стоит оговориться, что из тех, к кому обращалась команда MyInvest ответили лишь 34,7%, поэтому данный отчет служит хорошим заделом на будущий год (все таки когда пока что неизвестная команда просит данные такого рода без примера можно не понять важность подобного исследования). Интересно, что в процессе подготовки экспертами было выделено 49 галерей, работающих на российском рынке в сегментах modern, contemporary и ultra-contemporary. Они, к сожалению, перечислены не были, но по отчету становится ясно, кто из них данные все-таки предоставил.
Исходя из этого становится понятно каким образом в списке с количеством эксклюзивных контрактов нет ни Marina Gisich, ни Anna Nova, ни Ovcharenko. Не очень прозрачной кажется история с подсчетами галерейных активностей: считается ли за ярмарочное участие представление художников на арт-маркетах (а это все же разные вещи), потому что ASKERI GALLERY на первом месте — это интригующе; как считается выставочная и ярмарочная активность, при которых у fabula и Sistema проектов больше чем у pop/off/art и Ruarts; почему фактически некоммерческая институция ГРАУНД Солянка встает в один список «старейших» с галереями; как формируется список молодых коммерческих проектов, за появлением которых сейчас крайне сложно уследить. Из того, что не ясно по художникам: на каких данных основан подсчет активности продаж на аукционах (неужели Вейсберг и Немухин не вышли бы в топ?) и как высчитывается ликвидность (особенно на примере Льва Повзнера или Андрея Красулина). С коллекционерами проще — здесь в критерии выделили их возраст, предпочтения, локацию и профессиональную сферу деятельности (а еще подписчиков в соцсетях, которых здорово накрутили pop/off/art, неправильно поставив запятую в числе (кстати, позиционировать галерейный аккаунт как коллекционерский тоже довольно спорно)).
#большаятема
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 3:
Из остальных разделов вычленить что-то уникальное о российском рынке довольно сложно. Они представляют собой замеры общих тенденций в репрезентации искусства на рынке — похожие материалы мы читаем каждый год на уже упомянутых ранее Artsy и Artnet'е. Здорово разбавляют общую статистику опросы приглашенных экспертов — формат с интеграцией мини-интервью кажется даже более уместным, чем переложения зарубежных итогов.
Два блока составляют маст-хэвы любого отчета об искусства — технологии и регионы. Первая тема отдана вопросам токенизации и уже упомянутой нами ранее истории со Злотниковым. А вторая представляет собой текст-размышление от Дарьи Кузнецовой о том, как развивается арт-среда за пределами Москвы и Петербурга. В фокусе ее материала в первую очередь ярмарки (вроде нижегородского Контура, красноярской SCAN и владивостокской Manifest) и коллекционеры, которые их поддерживают. Так мы узнаем, что на Manifest из всех клиентов где-то 60% составляют жители Владивостока, а соотношение приезжих покупателей к местным в Нижнем Новгороде составляет 60% к 40%. Среди уже более менее очевидных центров ждем рост интереса к Калининграду, где строится «Русский центр искусства» Рустама Алиева, и к Суздалю, где внимание концентрируется вокруг культурного центра «МИРА», учреждённого Дмитрием Разумовым.
Первый выпуск ежегодного отчета от MyInvest отличается хорошей версткой, понятной концепцией и продуманной выборкой экспертов (количество которых, надеемся, будет увеличиваться). Знаем, что команда уже начала собирать данные для следующего материала, который, мы уверенны, учтет все пробы и ошибки дебютного выпуска и увереннее закрепит MyInvest в теоретическом поле российского арт-рынка. Как написал во вступительном письме Владимир Шабасон, директор по стратегии проекта — «этот отчет — приглашение к диалогу и сотрудничеству». Такой подход не может не быть нам близок — остается лишь пожелать успехов и, конечно, пригласить галеристов, коллекционеров и художников к соучастию!
MYREPORT.ART: обзор инвестиционного арт-рынка России 2023-2024. Часть 3:
Из остальных разделов вычленить что-то уникальное о российском рынке довольно сложно. Они представляют собой замеры общих тенденций в репрезентации искусства на рынке — похожие материалы мы читаем каждый год на уже упомянутых ранее Artsy и Artnet'е. Здорово разбавляют общую статистику опросы приглашенных экспертов — формат с интеграцией мини-интервью кажется даже более уместным, чем переложения зарубежных итогов.
Два блока составляют маст-хэвы любого отчета об искусства — технологии и регионы. Первая тема отдана вопросам токенизации и уже упомянутой нами ранее истории со Злотниковым. А вторая представляет собой текст-размышление от Дарьи Кузнецовой о том, как развивается арт-среда за пределами Москвы и Петербурга. В фокусе ее материала в первую очередь ярмарки (вроде нижегородского Контура, красноярской SCAN и владивостокской Manifest) и коллекционеры, которые их поддерживают. Так мы узнаем, что на Manifest из всех клиентов где-то 60% составляют жители Владивостока, а соотношение приезжих покупателей к местным в Нижнем Новгороде составляет 60% к 40%. Среди уже более менее очевидных центров ждем рост интереса к Калининграду, где строится «Русский центр искусства» Рустама Алиева, и к Суздалю, где внимание концентрируется вокруг культурного центра «МИРА», учреждённого Дмитрием Разумовым.
Первый выпуск ежегодного отчета от MyInvest отличается хорошей версткой, понятной концепцией и продуманной выборкой экспертов (количество которых, надеемся, будет увеличиваться). Знаем, что команда уже начала собирать данные для следующего материала, который, мы уверенны, учтет все пробы и ошибки дебютного выпуска и увереннее закрепит MyInvest в теоретическом поле российского арт-рынка. Как написал во вступительном письме Владимир Шабасон, директор по стратегии проекта — «этот отчет — приглашение к диалогу и сотрудничеству». Такой подход не может не быть нам близок — остается лишь пожелать успехов и, конечно, пригласить галеристов, коллекционеров и художников к соучастию!
#смотритесами
Анастасия Тимофеенко о выставке Франциско Инфантэ «Метафоры бесконечности» в Новой Третьяковке. Часть 1:
В то время как поверхности ГЭС-2 распались на множество фракталов в «Небесных артефактах», стены Третьяковской галереи растворились в пустоте белого и глубине чёрного. На Крымском валу появились «Метафоры бесконечности» Франциско Инфанте, разделившие выставочное пространство, за архитектуру которого отвечал Евгений Асс, на три части: лабиринт из артефактов, «пещера» с картами звёздного неба и «азбукой» бесконечности, лаборатория с архивными чертежами, эскизами и фотографиями. К перечисленным частям скромно прилегает нескромная биография художника, уходящая от главного входа по стене вдаль, в бесконечное движение кинетического объекта из «Очагов искривлённого пространства» (1979).
Первая зона экспозиции включает более 200 артефактов Франциско Инфанте и Нонны Горюновой от первых экспериментов с наследием Малевича в «Супрематических играх» (1968) до совсем недавних «Интервалов» (2024). Заснеженные равнины, виды Парижа, заросли леса, вертикали гор и горизонтали полей объединены в единую инсталляцию, представляя зрителю многоликую идею артефакта. Артефакт, непрерывно наполняющий творчество Инфанте вот уже 50 лет, есть мгновение встречи природного (бесконечного и запредельного) и технического (вторая природа, творение человека). Созданный художником искусственный объект находит своё место со-прикосновения с природой: эта уникальная точка пространства становится неповторимой точкой во времени через призму фотоаппарата. Артефакт не вторгается в природу, нарушая её внутренние законы, но следует ей. Он ищет точку диалога: распознаёт траектории, акцентирует и удваивает очертания, отражает силуэты, преломляет поверхности. Артефакт воплощает волю художника преодолеть дистанцию между человеком и миром; создать пространство взаимо-действия между таинством природы, человеком и его творением, ускользающим от власти создателя.
Поиск таких сопряжений воссоздается в нашем блуждании среди подвешенных в воздухе артефактов (расположены задник к заднику). Квадратные и прямоугольные фотообъекты, содержащие в себе игру геометрии, окружены полупрозрачными лесками, вертикалями колон и горизонталями креплений, квадратным узором потолка, отражениями света и чередой теней. На белом фоне, в «метафизическом» пространстве пустоты и наполненности складывается единый Артефакт. Внутри него, перемещаясь в калейдоскопе поисков Инфанте, мы находим уже свои мгновения едва возможной встречи с Тайной.
Во второй зоне экспозиции день сменяется ночью: на фоне тёмного неба мерцают выстроенные в ряд звёзды, вращаются спирали и кубы, пульсируют точки и линии. Здесь расположены графические и живописные работы, кинетические объекты и «реквизиты» Инфанте 1960-х–1980-х годов. В их геометрии отражено стремление приблизиться к природе бесконечного, найти ёмкие символы для выходящего за пределы нашего восприятия. «Азбука» бесконечности складывается из непрерывных повторов горизонтали в «Рождении вертикали» (1962), умножении прозрачных граней «Души кристалла» (1963), метаморфоз точки в спираль из «Точка в своём пространстве» (1963), ритмичном движении в «Пространство, движение, бесконечность» (1963). Поиск сакральных символов соседствует с «Проектом реконструкции звёздного неба» (1965) и «проектом системы Ожерелье» (1970), где художник приближается к роли демиурга и трансформирует космическое пространство. Попытаться повлиять на далёкие звёзды может и зритель. Нужно лишь аккуратно повернуть штурвал инсталляции «След Большой Медведицы» (2024), запуская игру света и тени.
Анастасия Тимофеенко о выставке Франциско Инфантэ «Метафоры бесконечности» в Новой Третьяковке. Часть 1:
В то время как поверхности ГЭС-2 распались на множество фракталов в «Небесных артефактах», стены Третьяковской галереи растворились в пустоте белого и глубине чёрного. На Крымском валу появились «Метафоры бесконечности» Франциско Инфанте, разделившие выставочное пространство, за архитектуру которого отвечал Евгений Асс, на три части: лабиринт из артефактов, «пещера» с картами звёздного неба и «азбукой» бесконечности, лаборатория с архивными чертежами, эскизами и фотографиями. К перечисленным частям скромно прилегает нескромная биография художника, уходящая от главного входа по стене вдаль, в бесконечное движение кинетического объекта из «Очагов искривлённого пространства» (1979).
Первая зона экспозиции включает более 200 артефактов Франциско Инфанте и Нонны Горюновой от первых экспериментов с наследием Малевича в «Супрематических играх» (1968) до совсем недавних «Интервалов» (2024). Заснеженные равнины, виды Парижа, заросли леса, вертикали гор и горизонтали полей объединены в единую инсталляцию, представляя зрителю многоликую идею артефакта. Артефакт, непрерывно наполняющий творчество Инфанте вот уже 50 лет, есть мгновение встречи природного (бесконечного и запредельного) и технического (вторая природа, творение человека). Созданный художником искусственный объект находит своё место со-прикосновения с природой: эта уникальная точка пространства становится неповторимой точкой во времени через призму фотоаппарата. Артефакт не вторгается в природу, нарушая её внутренние законы, но следует ей. Он ищет точку диалога: распознаёт траектории, акцентирует и удваивает очертания, отражает силуэты, преломляет поверхности. Артефакт воплощает волю художника преодолеть дистанцию между человеком и миром; создать пространство взаимо-действия между таинством природы, человеком и его творением, ускользающим от власти создателя.
Поиск таких сопряжений воссоздается в нашем блуждании среди подвешенных в воздухе артефактов (расположены задник к заднику). Квадратные и прямоугольные фотообъекты, содержащие в себе игру геометрии, окружены полупрозрачными лесками, вертикалями колон и горизонталями креплений, квадратным узором потолка, отражениями света и чередой теней. На белом фоне, в «метафизическом» пространстве пустоты и наполненности складывается единый Артефакт. Внутри него, перемещаясь в калейдоскопе поисков Инфанте, мы находим уже свои мгновения едва возможной встречи с Тайной.
Во второй зоне экспозиции день сменяется ночью: на фоне тёмного неба мерцают выстроенные в ряд звёзды, вращаются спирали и кубы, пульсируют точки и линии. Здесь расположены графические и живописные работы, кинетические объекты и «реквизиты» Инфанте 1960-х–1980-х годов. В их геометрии отражено стремление приблизиться к природе бесконечного, найти ёмкие символы для выходящего за пределы нашего восприятия. «Азбука» бесконечности складывается из непрерывных повторов горизонтали в «Рождении вертикали» (1962), умножении прозрачных граней «Души кристалла» (1963), метаморфоз точки в спираль из «Точка в своём пространстве» (1963), ритмичном движении в «Пространство, движение, бесконечность» (1963). Поиск сакральных символов соседствует с «Проектом реконструкции звёздного неба» (1965) и «проектом системы Ожерелье» (1970), где художник приближается к роли демиурга и трансформирует космическое пространство. Попытаться повлиять на далёкие звёзды может и зритель. Нужно лишь аккуратно повернуть штурвал инсталляции «След Большой Медведицы» (2024), запуская игру света и тени.
#смотритесами
Анастасия Тимофеенко о выставке Франциско Инфантэ «Метафоры бесконечности» в Новой Третьяковке. Часть 2:
Исследование законов мироздания и переустройство неба происходит в стенах небольшой мастерской. В углу «ночной» зоны расположена инсталляция «Фотографическое пространство моей комнаты» (1985). Это масштабный куб, с внешней стороны напоминающий крест из «Очагов искривлённого пространства», который внутри покрыт фотографиями комнаты-мастерской Инфанте. Оказавшись в кубе, нам кажется, что мир творца тоже «распадается» на простую геометрию: вертикали и горизонтали в текстуре деревянного шкафа, плитке на полу, выставленных в ряд книгах, идущими друг за другом полках, рамках окон. Камерная геометрия повседневности местами прерывается совсем другими масштабами: например, на книжных полках зияет «Душа кристалла», уходящая далеко за пределы комнаты.
В стороне от мастерской над зрителем возвышаются объекты, использованные в создании артефактов из циклов «Жизнь треугольника» (1975), «Круг» (1988), «Зимний квадрат» (1977) и «Игра жестов» (1977). На их примере мы видим, как творения второй природы, изначально подчинённые воле человека, обретают витальность и усложняют концепт артефакта. В темноте сошедшие с фотографий квадрат, крест, круг и треугольник массивны и тяжеловесны. Их зеркальные поверхности больше не оказываются полупрозрачными мембранами, аккуратно встроенными в инородные ландшафты; они утверждают собственное место в пространстве, обретают плотность и вес, устойчивость границ. Призванные быть «ключами» к разгадке тайн природы, эти лавкрафтовские вещи с собственной индивидуацией уклоняются от полного схватывания и интерпретации.
В третьей зоне экспозиции нам открывается другой режим восприятия загадочных объектов и окружающих их работ. Здесь представлены архивные фотографии и документы, письма и рисунки, «инженерные» чертежи и исписанные заметками эскизы. Мы наблюдаем за монтажом монументальных кинетических объектов Инфанте, например, «Галактики» (1967), и артифицированных сред группы «АРГО», основанной в 1970 году Франциско Инфанте, Нонной Горюновой и Валерием Осиповыми (примечательно, никаких разговоров о «Движении» и споров с Гребсуном). Мы пытаемся расшифровать световые «графики» из «Проекта кинетического подсвета старинных архитектурных сооружений Красной площади Московского Кремля» (1968); узнать замыслы Инфанте в его переписке с искусствоведом Джоном Боултом и понять ход мысли при создании артефактов, разглядывая эскизы к серии «Пейзаж диктует» (1997).
С высоты второго этажа наше тело оказывается наравне с «героями» артефактов и возвышается над символами бесконечности. Мы смотрим на них через призму эскизов и чертежей, послуживших их началом; занимаем телесное положение и оптику творца. Искусство предстаёт как techne: оно разложено на шаги и траектории организации материи. Однако пройдя путь экспозиции, мы уже знаем, как стремительно материя преображается и отдаляется от нас, уходя за пределы мастерской. Теряя понятные и знакомые объекты, мы ищем способы их вернуть. Пытаемся сократить дистанцию между нами и миром, его имманентными законами и загадочными вещами (первой и второй природы); надеемся распознать места и ракурсы нашей с ними встречи. На выставке Инфанте мы наблюдаем десятки и сотни свидетельств таких встреч, секундных сопряжений человека-мира-вещи/артефакта.
Анастасия Тимофеенко о выставке Франциско Инфантэ «Метафоры бесконечности» в Новой Третьяковке. Часть 2:
Исследование законов мироздания и переустройство неба происходит в стенах небольшой мастерской. В углу «ночной» зоны расположена инсталляция «Фотографическое пространство моей комнаты» (1985). Это масштабный куб, с внешней стороны напоминающий крест из «Очагов искривлённого пространства», который внутри покрыт фотографиями комнаты-мастерской Инфанте. Оказавшись в кубе, нам кажется, что мир творца тоже «распадается» на простую геометрию: вертикали и горизонтали в текстуре деревянного шкафа, плитке на полу, выставленных в ряд книгах, идущими друг за другом полках, рамках окон. Камерная геометрия повседневности местами прерывается совсем другими масштабами: например, на книжных полках зияет «Душа кристалла», уходящая далеко за пределы комнаты.
В стороне от мастерской над зрителем возвышаются объекты, использованные в создании артефактов из циклов «Жизнь треугольника» (1975), «Круг» (1988), «Зимний квадрат» (1977) и «Игра жестов» (1977). На их примере мы видим, как творения второй природы, изначально подчинённые воле человека, обретают витальность и усложняют концепт артефакта. В темноте сошедшие с фотографий квадрат, крест, круг и треугольник массивны и тяжеловесны. Их зеркальные поверхности больше не оказываются полупрозрачными мембранами, аккуратно встроенными в инородные ландшафты; они утверждают собственное место в пространстве, обретают плотность и вес, устойчивость границ. Призванные быть «ключами» к разгадке тайн природы, эти лавкрафтовские вещи с собственной индивидуацией уклоняются от полного схватывания и интерпретации.
В третьей зоне экспозиции нам открывается другой режим восприятия загадочных объектов и окружающих их работ. Здесь представлены архивные фотографии и документы, письма и рисунки, «инженерные» чертежи и исписанные заметками эскизы. Мы наблюдаем за монтажом монументальных кинетических объектов Инфанте, например, «Галактики» (1967), и артифицированных сред группы «АРГО», основанной в 1970 году Франциско Инфанте, Нонной Горюновой и Валерием Осиповыми (примечательно, никаких разговоров о «Движении» и споров с Гребсуном). Мы пытаемся расшифровать световые «графики» из «Проекта кинетического подсвета старинных архитектурных сооружений Красной площади Московского Кремля» (1968); узнать замыслы Инфанте в его переписке с искусствоведом Джоном Боултом и понять ход мысли при создании артефактов, разглядывая эскизы к серии «Пейзаж диктует» (1997).
С высоты второго этажа наше тело оказывается наравне с «героями» артефактов и возвышается над символами бесконечности. Мы смотрим на них через призму эскизов и чертежей, послуживших их началом; занимаем телесное положение и оптику творца. Искусство предстаёт как techne: оно разложено на шаги и траектории организации материи. Однако пройдя путь экспозиции, мы уже знаем, как стремительно материя преображается и отдаляется от нас, уходя за пределы мастерской. Теряя понятные и знакомые объекты, мы ищем способы их вернуть. Пытаемся сократить дистанцию между нами и миром, его имманентными законами и загадочными вещами (первой и второй природы); надеемся распознать места и ракурсы нашей с ними встречи. На выставке Инфанте мы наблюдаем десятки и сотни свидетельств таких встреч, секундных сопряжений человека-мира-вещи/артефакта.