Forwarded from RINGGERED🌒 (звуковая курва)
Мой главный итог года: то, что #призма_хтонизма@otkuda_oni обрела, наконец плоть, кровь и кости. Дальше, разумеется, больше!
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
#книжный_раф_с_карамельным_сиропом
«Книжный магазин и безумные праздники» Петры Хартлиб – хорошая книжка. Она мне помогла доформулировать в голове очень важную вещь.
Торговля – особенно книжная, с миллиардом мелких сложностей и постоянным...эээ...идеологическим накалом – не место для саможаления. Вообще. У тебя должна быть ооот-такенная броня и вечная улыбка на роже. Причём панцирь должен быть незаметным, а улыбка – не пугающей, участливой. Ты не должен привлекать слишком много внимания, но при этом быть умным, вежливым, тактичным и глубоким собеседником. И не бояться сложной работы. Чёто получился такой портрет истинной светской леди, Татьяны Лариной в её финальной форме. И да, всё так. Тебя может передёргивать от фразы «уютный книжный магазинчик», но если ты не обеспечишь уют, то закроешься. Тебя могут бесконечно бесить недалёкие, хамовитые и попросту неприятные покупатели, но если ты начнёшь им отвечать, как они того заслуживают, проблем не оберёшься. Ты тратишь кучу сил, просто поддерживая вежливый разговор с человеком, который ярко высказывает какую-то людоедскую позицию, потому что главное – шоб он что-нибудь купил. Коллеги знают, как легко меня поджечь и взорвать самой безобидной фразой про какие-то естественные ограничения женщин, при этом однажды зашёл мужик с дочкой, который выдал что-то вроде «будем честными: заслуги женщин в истории сейчас принято преувеличивать, непонятно вообще, откуда взялись эти энциклопедии типа "сто великих женщин", это всё подтасовки какие-то нездоровые, явно чей-то заказ», и что? Я просто продала ему книжку, где не было женщин. В конце концов, через пару лет его дочка подрастёт достаточно, чтобы добраться до интернета.
Хартлиб мне хорошо напомнила о необходимости книготоргоблина быть гибким и неуязвимым. Это дома ты можешь быть левым там, правым, зелёным, веганом, чем угодно, а за прилавком ты удобный собеседник, поворачивайся быстрее, пакетик не забудь, жаловаться не надо, ты сам в это полез. Внимательность к себе? Осознанное замедление? Честность, искренность, умение отстаивать границы? Прислушиваться к своим потребностям? Ха. Это в другом мире. Ты даёшь себе ровно столько, сколько нужно, чтобы не сдохнуть, а в остальное время фигачишь, как проклятый, – почему? Да потому что прёт тебя. Потому что нравится. Наблюдать людей в самых разных состояниях. Находить интересные аргументы в безнадёжных спорах. Оставаться спокойным и вежливым там, где не остался бы никто. Это, наверное, на цирк похоже: ты не имеешь права на слабости, ты весь – такой специальный механизм, чтобы люди ржали. Тебе может быть вообще ни разу не уютно, но вот это ощущение власти над эмоциями, и своими, и чужими, – «мм, это не наркотик. Это супернаркотик!», как говорил один инопланетный заяц.
Хартлиб даёт замечательно позитивную картину: поддерживающий муж, самостоятельные дети, чуткие друзья, у всех сложных ситуаций есть выход – и признаётся, что пишет по книге в год. И действительно пишет, потому что после международного успеха «Мы купили книжный магазин» надо постоянно крутиться, подсвечиваться в инфополе, постоянно поддерживать приток народу в магазин, чтобы выходить в плюс не только в Рождество. И да, постоянно держать лицо, нужный баланс честности, чтобы не было приторно, и оптимизма, потому что пессимизм плохо продаётся. У неё нет задачи быть полностью честной. У неё хорошая прикладная задача – остаться на плаву до тех пор, пока не устанешь и не выйдешь из гонки. Нужно для этого торговать не только книжками, но и своим эмоциональным опытом? Да пожалуйста. У нас за день этого опыта, учитывая количество разнообразного общения, набирается столько, что рефлексировать сил нет.
В общем, оказалось очень тёплое и поддерживающее чтение, с должной долей самоиронии, с хорошей, располагающей интонацией – самое то, чтобы напомнить себе, почему ты ещё не уволился из этого цирка.
«Книжный магазин и безумные праздники» Петры Хартлиб – хорошая книжка. Она мне помогла доформулировать в голове очень важную вещь.
Торговля – особенно книжная, с миллиардом мелких сложностей и постоянным...эээ...идеологическим накалом – не место для саможаления. Вообще. У тебя должна быть ооот-такенная броня и вечная улыбка на роже. Причём панцирь должен быть незаметным, а улыбка – не пугающей, участливой. Ты не должен привлекать слишком много внимания, но при этом быть умным, вежливым, тактичным и глубоким собеседником. И не бояться сложной работы. Чёто получился такой портрет истинной светской леди, Татьяны Лариной в её финальной форме. И да, всё так. Тебя может передёргивать от фразы «уютный книжный магазинчик», но если ты не обеспечишь уют, то закроешься. Тебя могут бесконечно бесить недалёкие, хамовитые и попросту неприятные покупатели, но если ты начнёшь им отвечать, как они того заслуживают, проблем не оберёшься. Ты тратишь кучу сил, просто поддерживая вежливый разговор с человеком, который ярко высказывает какую-то людоедскую позицию, потому что главное – шоб он что-нибудь купил. Коллеги знают, как легко меня поджечь и взорвать самой безобидной фразой про какие-то естественные ограничения женщин, при этом однажды зашёл мужик с дочкой, который выдал что-то вроде «будем честными: заслуги женщин в истории сейчас принято преувеличивать, непонятно вообще, откуда взялись эти энциклопедии типа "сто великих женщин", это всё подтасовки какие-то нездоровые, явно чей-то заказ», и что? Я просто продала ему книжку, где не было женщин. В конце концов, через пару лет его дочка подрастёт достаточно, чтобы добраться до интернета.
Хартлиб мне хорошо напомнила о необходимости книготоргоблина быть гибким и неуязвимым. Это дома ты можешь быть левым там, правым, зелёным, веганом, чем угодно, а за прилавком ты удобный собеседник, поворачивайся быстрее, пакетик не забудь, жаловаться не надо, ты сам в это полез. Внимательность к себе? Осознанное замедление? Честность, искренность, умение отстаивать границы? Прислушиваться к своим потребностям? Ха. Это в другом мире. Ты даёшь себе ровно столько, сколько нужно, чтобы не сдохнуть, а в остальное время фигачишь, как проклятый, – почему? Да потому что прёт тебя. Потому что нравится. Наблюдать людей в самых разных состояниях. Находить интересные аргументы в безнадёжных спорах. Оставаться спокойным и вежливым там, где не остался бы никто. Это, наверное, на цирк похоже: ты не имеешь права на слабости, ты весь – такой специальный механизм, чтобы люди ржали. Тебе может быть вообще ни разу не уютно, но вот это ощущение власти над эмоциями, и своими, и чужими, – «мм, это не наркотик. Это супернаркотик!», как говорил один инопланетный заяц.
Хартлиб даёт замечательно позитивную картину: поддерживающий муж, самостоятельные дети, чуткие друзья, у всех сложных ситуаций есть выход – и признаётся, что пишет по книге в год. И действительно пишет, потому что после международного успеха «Мы купили книжный магазин» надо постоянно крутиться, подсвечиваться в инфополе, постоянно поддерживать приток народу в магазин, чтобы выходить в плюс не только в Рождество. И да, постоянно держать лицо, нужный баланс честности, чтобы не было приторно, и оптимизма, потому что пессимизм плохо продаётся. У неё нет задачи быть полностью честной. У неё хорошая прикладная задача – остаться на плаву до тех пор, пока не устанешь и не выйдешь из гонки. Нужно для этого торговать не только книжками, но и своим эмоциональным опытом? Да пожалуйста. У нас за день этого опыта, учитывая количество разнообразного общения, набирается столько, что рефлексировать сил нет.
В общем, оказалось очень тёплое и поддерживающее чтение, с должной долей самоиронии, с хорошей, располагающей интонацией – самое то, чтобы напомнить себе, почему ты ещё не уволился из этого цирка.
Рассказала коллеге по «Фонтанке» и замечательной писательнице (От Одиссея до Гарри Поттера) Лене Кузнецовой о своих книжных ожиданиях в 2025. Попала в разношёрстную компанию. Читаю получившуюся общую подборку и ржу от вот каких вещей:
– Лена спросила об ожидаемых книгах Лену, Лену и ещё парней каких-то. Надо было поставить кого-нибудь посерединке, он бы тогда мог желание загадывать.
– рекомендация Мильчина, с должной степенью изящества выдающая некоторую усталость от актуального литпроцесса.
– Лена спросила об ожидаемых книгах Лену, Лену и ещё парней каких-то. Надо было поставить кого-нибудь посерединке, он бы тогда мог желание загадывать.
– рекомендация Мильчина, с должной степенью изящества выдающая некоторую усталость от актуального литпроцесса.
Telegram
Литературный нытик
Что читать в 2025-м — советуют книжные блогеры и критики
Спросила тех, кого сама читаю в телеграме, какие книжные релизы 2025 года они ждут больше всего.
@bookninja Егор Михайлов, редактор «Афиши Daily» и автор телеграм-канала «Литература и жизнь»: «Джеймс»…
Спросила тех, кого сама читаю в телеграме, какие книжные релизы 2025 года они ждут больше всего.
@bookninja Егор Михайлов, редактор «Афиши Daily» и автор телеграм-канала «Литература и жизнь»: «Джеймс»…
Шёл седьмой день выходных. В ВВГ позвонил ребёнок.
– Здравствуйте, это книжный магазин?
– Здравствуйте! Да, это книжный магазин «Во весь голос»
– А можно заказать у вас книжку?
– Заказать нельзя, у нас доставки нет, но отложить из наличия для вас могу. Какую книжку?
– Ну... какую-нибудь книжку.
– Какая она должна быть?
– Ну... Восемнадцать плюс.
– А ещё какая? Восемнадцать плюс – это просто ограничение. А что за книжка должна быть?
– Ну любая... Но восемнадцать плюсик.
– Но про что книжка-то?
– *шуршание и возня, возможно, хихиканье, с моей стороны звучит как преисподняя с щенками*
Ну... про кексик.
– Господи, – сказала я и положила трубку.
Перезванивает. Видимо, отдышавшись. Пытается говорить в нижнем регистре, прямо в непривычных низах.
– Здравствуйте! Магазин «Во весь голос».
– Здравствуйте. Хочу заказать у вас книгу...
– О, снова вы.
*на тон выше, испуганно*
– Это был мой ребёнок!
– Вы пока не совсем удачно подделываете голоса. Всего доброго.
Звонит третий раз. Поднимаю трубку. Очень обиженный, но совершенно натуральный голос пятиклассника:
– Заказ мой отказываешься принимать, да ещё и звонки сбрасываешь!.. Дура.
И короткие гудки.
И вот я сижу и думаю: ладно это реально пятиклассник был... Но вдруг это взрослая дама с невероятно писклявым голосом, которая к тому же жутко застенчива, но хочет романов погорячее... Бывает же такое?
#с_нами_босх_marcellus_live
– Здравствуйте, это книжный магазин?
– Здравствуйте! Да, это книжный магазин «Во весь голос»
– А можно заказать у вас книжку?
– Заказать нельзя, у нас доставки нет, но отложить из наличия для вас могу. Какую книжку?
– Ну... какую-нибудь книжку.
– Какая она должна быть?
– Ну... Восемнадцать плюс.
– А ещё какая? Восемнадцать плюс – это просто ограничение. А что за книжка должна быть?
– Ну любая... Но восемнадцать плюсик.
– Но про что книжка-то?
– *шуршание и возня, возможно, хихиканье, с моей стороны звучит как преисподняя с щенками*
Ну... про кексик.
– Господи, – сказала я и положила трубку.
Перезванивает. Видимо, отдышавшись. Пытается говорить в нижнем регистре, прямо в непривычных низах.
– Здравствуйте! Магазин «Во весь голос».
– Здравствуйте. Хочу заказать у вас книгу...
– О, снова вы.
*на тон выше, испуганно*
– Это был мой ребёнок!
– Вы пока не совсем удачно подделываете голоса. Всего доброго.
Звонит третий раз. Поднимаю трубку. Очень обиженный, но совершенно натуральный голос пятиклассника:
– Заказ мой отказываешься принимать, да ещё и звонки сбрасываешь!.. Дура.
И короткие гудки.
И вот я сижу и думаю: ладно это реально пятиклассник был... Но вдруг это взрослая дама с невероятно писклявым голосом, которая к тому же жутко застенчива, но хочет романов погорячее... Бывает же такое?
#с_нами_босх_marcellus_live
С другой стороны, сегодня нас посетил Платон. Ему лет десять. Он вбежал в магазин с громким воплем «СПАСИТЕ» и драматически швырнул две коробки конфет на прилавок:
– Заверните! Всё равно во что! Только быстро! АааАа уже поздно! А можно сверху... как бы это цензурно... при... при... при как-нибудь эту штуку?
Эта штука – самодельная объёмная открытка, каким-то двум девицам с днём рождения. Пока Надя примеривается к упаковке конфет, дитя роется в полке с классикой. У меня собирается очередь, потому что открытый чек висит.
– Мелкий! – ору я таким же трагическим воплем, с каким он ворвался.
Мелкий с ледяным достоинством оборачивается и протягивает мне руку:
– Платон.
Под мышкой у него Лавкрафт.
Он просит присоединить Лавкрафта к подарку. Денег не хватает, только на упаковку. Он просит у меня мобильный и звонит матери со словами «возможно, я неделю буду мыть дома всё, что только можно, чтобы порадовать человека Некрономиконом. Зато как звучит! Порадовать Некрономиконом. А человек порадуется вообще? Да нет, думаю, порадуется.»
Пока он звонит, к кассе подваливает смешанная компания старшеклассников и младшекурсников. Все вместе похожи на стадо гусей. Старшие покупают младшим Сорокина, гордо показывая паспорта с цифрами 2002-2004. Я не удерживаюсь от ремарки типа «господи, как быстро растут чужие дети, вот уже и выучились читать». Сбоку высовывается Платон с моим телефоном и ехидно спрашивает:
– А удобно кататься на динозаврах?
– Да ничо так, – отвечает ему умудрённая жизнью Надя, 25.
– Да, только жопу отбивает, – добавляю я.
– А седло? – деловито уточняет Платон.
– Да какое седло в палеолите! – безнадёжно машет рукой Надя и идёт упаковывать Лавкрафта.
Когда Платон уносит свой свёрток, я кричу:
– Я запомню тебя молодым и неизмученным мойкой!
– А я запомню вас! – радостно отвечает Платон и добавляет:
– Почти молодыми.
#с_нами_босх_marcellus_live
– Заверните! Всё равно во что! Только быстро! АааАа уже поздно! А можно сверху... как бы это цензурно... при... при... при как-нибудь эту штуку?
Эта штука – самодельная объёмная открытка, каким-то двум девицам с днём рождения. Пока Надя примеривается к упаковке конфет, дитя роется в полке с классикой. У меня собирается очередь, потому что открытый чек висит.
– Мелкий! – ору я таким же трагическим воплем, с каким он ворвался.
Мелкий с ледяным достоинством оборачивается и протягивает мне руку:
– Платон.
Под мышкой у него Лавкрафт.
Он просит присоединить Лавкрафта к подарку. Денег не хватает, только на упаковку. Он просит у меня мобильный и звонит матери со словами «возможно, я неделю буду мыть дома всё, что только можно, чтобы порадовать человека Некрономиконом. Зато как звучит! Порадовать Некрономиконом. А человек порадуется вообще? Да нет, думаю, порадуется.»
Пока он звонит, к кассе подваливает смешанная компания старшеклассников и младшекурсников. Все вместе похожи на стадо гусей. Старшие покупают младшим Сорокина, гордо показывая паспорта с цифрами 2002-2004. Я не удерживаюсь от ремарки типа «господи, как быстро растут чужие дети, вот уже и выучились читать». Сбоку высовывается Платон с моим телефоном и ехидно спрашивает:
– А удобно кататься на динозаврах?
– Да ничо так, – отвечает ему умудрённая жизнью Надя, 25.
– Да, только жопу отбивает, – добавляю я.
– А седло? – деловито уточняет Платон.
– Да какое седло в палеолите! – безнадёжно машет рукой Надя и идёт упаковывать Лавкрафта.
Когда Платон уносит свой свёрток, я кричу:
– Я запомню тебя молодым и неизмученным мойкой!
– А я запомню вас! – радостно отвечает Платон и добавляет:
– Почти молодыми.
#с_нами_босх_marcellus_live
Набираем материал на подкаст, завели канал, чтобы было куда новости подкаста складывать. Мы записали уже час и щас запишем ещё час, и потихоньку выползаем на всякие платформы, но я всё ещё не верю, что вот мы делаем, ща всё будет. Но глаза боятся, а хвосты тово, уже горят:
https://www.group-telegram.com/brnngtails
https://www.group-telegram.com/brnngtails
Telegram
Горящие хвосты 🐀 Подкаст
Подкаст с крысиными звуками
*мечтательно*
Ого! Да эдак я могу всю Вселенную обворовать! Всему населению карманы вывернуть...
в этой тряпочке заветной
не схватить меня вовек,
я в ней самый неприметный
и ваще не человек!
как пойду я по базару,
без фигуры, без лица,
покупать товары даром
у богатого купца!
это наш любимый с фотографом и руководителем этого безумия фильм, «Царевич Проша». Эстетика там совершенно другая, но взаимодействие героя Золотухина с шапкой-невидимкой гениальное и страшное. Они вытащили очень разные аспекты невидимости в этом фильме, я просто восхищаюсь.
#призма_хтонизма@otkuda_oni
Ого! Да эдак я могу всю Вселенную обворовать! Всему населению карманы вывернуть...
в этой тряпочке заветной
не схватить меня вовек,
я в ней самый неприметный
и ваще не человек!
как пойду я по базару,
без фигуры, без лица,
покупать товары даром
у богатого купца!
это наш любимый с фотографом и руководителем этого безумия фильм, «Царевич Проша». Эстетика там совершенно другая, но взаимодействие героя Золотухина с шапкой-невидимкой гениальное и страшное. Они вытащили очень разные аспекты невидимости в этом фильме, я просто восхищаюсь.
#призма_хтонизма@otkuda_oni
Telegram
RINGGERED🌒
Люди в Питере! Нужна ваша помощь!
Anonymous Poll
10%
я приду к книготоргоблину в книжный клуб платно в будни после 19.00
6%
я приду к книготоргоблину в книжный клуб платно в выходные после 19.00
14%
было бы бесплатно – я бы пришёл
62%
я не в Питере
8%
понастроють книжных клубов своих и сношают друг друга в мозги, отвратительно
24%
жопа крокодилия
#шляпа_какая_то и внезапно идеальная загадка для Сфинкса вместо объяснения:
– Вот её дают, но если берёшь, то сажают.(взятка)
а также настоящее искусство ассоциаций, блин:
– такое слово... по душнильству где-то между диалектикой и клаустрофобией... конгруэнтность, о!
(как он это сделал, НИЧЕГО ОБЩЕГО же)
– Вот её дают, но если берёшь, то сажают.
а также настоящее искусство ассоциаций, блин:
– такое слово... по душнильству где-то между диалектикой и клаустрофобией... конгруэнтность, о!
(как он это сделал, НИЧЕГО ОБЩЕГО же)
С редакцией Театра To Go выбрали список из 15 лучших книг года. Как это делалось? Мы выкладывали любимое прочитанное за год, и если книга была в списке больше чем у двух человек, она становилась лучшей. Ни одной книги из моей десяточки в этом списке нет (а нефиг читать фантастику в одно лицо), но из тех, что есть, я искренне считаю хорошими и всеми лапами рекомендую «Аул» и обе книги Аси Демишкевич.
Театр To Go
15 лучших художественных книг 2024 года. Выбор редакции | Театр To Go
В этой выборке вы найдете книги, которые редакция считает лучшими за 2024 год. Мы, как обычно, выбирали из новинок, о которых чаще всего писали критики, которые продавались на ярмарках и в книжных, но главное – их прочитали и полюбили мы сами. В этом году…