Рушатся все идеалы этого мира, которые переполнили нас теориями о свободах и правах человека. Разрушаются все законы, которые так рьяно продвигались международными конвенциями, призванными защищать права детей.
Пусть исчезнут все ложные религии и политические системы, пусть рухнет всё, что мы знаем перед взглядом этого ребенка
Пусть исчезнут все ложные религии и политические системы, пусть рухнет всё, что мы знаем перед взглядом этого ребенка
Эти дети были лицами, наполненными невинностью, и глазами, сияющими большими мечтами, несмотря на их юный возраст.
В чем вина этих детей?
Омар, Усама, Фади, Адель, Мухаммед, Батул, Хала и Ахмед — дети семьи Абу Дакка, которые погибли при обстреле их дома в городе Иссан к востоку от Хан-Юниса в секторе Газа.
Они ушли со своими мечтами и надеждами, но память о них останется, чтобы мы могли рассказать историю детей Газы, погибших в войне.
В чем вина этих детей?
Омар, Усама, Фади, Адель, Мухаммед, Батул, Хала и Ахмед — дети семьи Абу Дакка, которые погибли при обстреле их дома в городе Иссан к востоку от Хан-Юниса в секторе Газа.
Они ушли со своими мечтами и надеждами, но память о них останется, чтобы мы могли рассказать историю детей Газы, погибших в войне.
Последняя сцена из жизни имама Али (да будет доволен им Аллах) отражает суть его личности, где начало гармонично сочетается с завершением.
Когда он очнулся после удара отравленным мечом, нанесенного ему Ибн Мулджамом, и узнал, что убийцу схватили, он осознал, что находится в своих последних часах из-за раны и яда. Тогда он произнес нечто удивительное:
"Накормите моего убийцу из моего еды!"
Он выбрал путь уважения к своему убийце, даже приказав кормить его из своей собственной пищи, без голода, пыток или плохого обращения.
Если бы Аллах исцелил его, он бы рассмотрел дело убийцы, но если бы наступил час смерти — как он и все вокруг понимали — он приказал бы наказать его одним ударом, без пыток и без продления его смерти.
Удивительно, что человек, придя в сознание, первым делом спрашивает о том, как обращаются с его убийцей, а затем организует наказание самым легким и быстрым способом, предварительно приказав накормить его из своей еды. Этим он дает понять окружающим, как он хочет, чтобы с его убийцей обращались.
Затем он собрал род Бану Хашим и приказал им убивать только убийцу, подавлять смуту и не мстить никому, кроме того, кто его убил.
Согласованность в этой удивительной сцене заключается в том, что она отражает его поведение на протяжении всей жизни, и это было последним испытанием для Али (да будет доволен им Аллах).
Однажды, когда он проповедовал с минбара, один из хариджитов оскорбил его. Один из его сторонников бросился на обидчика, но Али (да будет доволен им Аллах) остановил его, сказав:
"Это просто оскорбление за оскорбление... или прощение за грех."
То есть: либо я оскорблю его, как он оскорбил меня (но вы знаете, что я не сделаю этого), либо прощу его (и это то, что подходит мне).
Эта великодушие и огромная внутренняя сила отличали его в боях на протяжении всей его жизни. Он был бесстрашным воином, которого никто никогда не побеждал в поединке, и он никогда не избегал встречи с врагом. Говорят, что среди арабов не было никого, подобного Али и его мечу.
Даже в возрасте за шестьдесят он сражался с врагами один на один и в группах, и его меч не щадил никого. Возраст, долгие перерывы в боях и время не ослабили его решимости.
Али, с его седыми волосами, зрелыми чертами лица, с достоинством аскета и благочестием праведника, оставался тем же Али, который в молодости побеждал героев Курайша, разрушал крепости евреев Хайбара и побеждал всех, кто сталкивался с ним. Он не оставлял ни одного сильного противника, не победив его в поединке, и не оставлял ни одной группы врагов, не рассеяв их. Ни один дом среди арабов не остался без уважения и восхищения им. Никто не осмеливался сражаться с ним, кроме глупцов или самонадеянных.
И из согласованности его поступков: когда он отправился сражаться с иудеями Хайбара после того, как они поступили с мусульманами, он спросил Пророка (да благословит его Аллах и приветствует):
"За что я буду сражаться с ними?"
Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) ответил своей вечной фразой (и все слова пророчества вечны):
"Если Аллах наставит через тебя одного человека, это будет лучше для тебя, чем красные верблюды."
Тогда Али понял, что он сражается за наставление на путь истинный. Если они примут ислам без боя, цель шариата будет достигнута, несмотря на враждебность, предательство и коварство иудеев в тот день.
Таким образом, весь его бой был ради наставления.
В войнах великой смуты он шел впереди своего войска, иногда в одиночку переходя на другую сторону, чтобы призвать лидеров вражеского лагеря, спорить с ними и убеждать их, прежде чем сражаться с ними. Он разрушал их аргументы своим красноречием, трогал их души своей любовью и доказывал им свою правоту и ложность их пути. Прочные аргументы рушились перед его логикой, а изощренные оправдания меркли перед его величием.
Он сражался только по необходимости, и когда он сражался, никто не мог устоять перед ним. Он никогда не терпел поражения в битве, пока не встретил Аллаха.
Когда он очнулся после удара отравленным мечом, нанесенного ему Ибн Мулджамом, и узнал, что убийцу схватили, он осознал, что находится в своих последних часах из-за раны и яда. Тогда он произнес нечто удивительное:
"Накормите моего убийцу из моего еды!"
Он выбрал путь уважения к своему убийце, даже приказав кормить его из своей собственной пищи, без голода, пыток или плохого обращения.
Если бы Аллах исцелил его, он бы рассмотрел дело убийцы, но если бы наступил час смерти — как он и все вокруг понимали — он приказал бы наказать его одним ударом, без пыток и без продления его смерти.
Удивительно, что человек, придя в сознание, первым делом спрашивает о том, как обращаются с его убийцей, а затем организует наказание самым легким и быстрым способом, предварительно приказав накормить его из своей еды. Этим он дает понять окружающим, как он хочет, чтобы с его убийцей обращались.
Затем он собрал род Бану Хашим и приказал им убивать только убийцу, подавлять смуту и не мстить никому, кроме того, кто его убил.
Согласованность в этой удивительной сцене заключается в том, что она отражает его поведение на протяжении всей жизни, и это было последним испытанием для Али (да будет доволен им Аллах).
Однажды, когда он проповедовал с минбара, один из хариджитов оскорбил его. Один из его сторонников бросился на обидчика, но Али (да будет доволен им Аллах) остановил его, сказав:
"Это просто оскорбление за оскорбление... или прощение за грех."
То есть: либо я оскорблю его, как он оскорбил меня (но вы знаете, что я не сделаю этого), либо прощу его (и это то, что подходит мне).
Эта великодушие и огромная внутренняя сила отличали его в боях на протяжении всей его жизни. Он был бесстрашным воином, которого никто никогда не побеждал в поединке, и он никогда не избегал встречи с врагом. Говорят, что среди арабов не было никого, подобного Али и его мечу.
Даже в возрасте за шестьдесят он сражался с врагами один на один и в группах, и его меч не щадил никого. Возраст, долгие перерывы в боях и время не ослабили его решимости.
Али, с его седыми волосами, зрелыми чертами лица, с достоинством аскета и благочестием праведника, оставался тем же Али, который в молодости побеждал героев Курайша, разрушал крепости евреев Хайбара и побеждал всех, кто сталкивался с ним. Он не оставлял ни одного сильного противника, не победив его в поединке, и не оставлял ни одной группы врагов, не рассеяв их. Ни один дом среди арабов не остался без уважения и восхищения им. Никто не осмеливался сражаться с ним, кроме глупцов или самонадеянных.
И из согласованности его поступков: когда он отправился сражаться с иудеями Хайбара после того, как они поступили с мусульманами, он спросил Пророка (да благословит его Аллах и приветствует):
"За что я буду сражаться с ними?"
Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) ответил своей вечной фразой (и все слова пророчества вечны):
"Если Аллах наставит через тебя одного человека, это будет лучше для тебя, чем красные верблюды."
Тогда Али понял, что он сражается за наставление на путь истинный. Если они примут ислам без боя, цель шариата будет достигнута, несмотря на враждебность, предательство и коварство иудеев в тот день.
Таким образом, весь его бой был ради наставления.
В войнах великой смуты он шел впереди своего войска, иногда в одиночку переходя на другую сторону, чтобы призвать лидеров вражеского лагеря, спорить с ними и убеждать их, прежде чем сражаться с ними. Он разрушал их аргументы своим красноречием, трогал их души своей любовью и доказывал им свою правоту и ложность их пути. Прочные аргументы рушились перед его логикой, а изощренные оправдания меркли перед его величием.
Он сражался только по необходимости, и когда он сражался, никто не мог устоять перед ним. Он никогда не терпел поражения в битве, пока не встретил Аллаха.
Поэтому у него было это тонкое чувство отвращения к войне, хотя он был самым способным в ней, и это горячее желание наставления, привлечения и защиты своих врагов от самих себя и их демонов, прежде чем защитить их от своего меча.
Это великодушие человека, полного силы, сплетенного с мужеством, который никогда ничего не боялся.
Он жил аскетом, тратя свое богатство на бедных и нуждающихся, сидел на земле, ходил без забот, и мирская роскошь не касалась его.
Эта жалость к своему убийце — это та же жалость, которая всегда проявлялась перед всеми, с кем он сражался с юности до момента, когда душа покинула тело.
Многие, кто глубоко изучил его жизнь, считают, что Али победил себя своим благородством и честностью, когда он не хитрил, не льстил и не шел на компромиссы. Они говорили, что Али-имам победил Али-правителя.
Он освобождал своих пленных, если они клялись, что больше не будут сражаться против него!
Он кормил своего убийцу, разговаривал со своими врагами, уважал тех, кто восстал против него, и сохранял добрую память о тех, кто сражался против него.
Даже когда он узнал о смерти аз-Зубайра ибн аль-Аввама (да будет доволен им Аллах), который сражался против него в последние дни, Али напомнил ему слова Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) о них обоих. Тогда аз-Зубайр вспомнил все и отказался от боя, пока его не убил один из преступников. Али горько плакал по нему и сказал его убийце:
"Обрадуй убийцу сына Сафии адским огнем!"
Али сражался с другими, только когда они вынуждали его к этому, как будто он сражался с ними и с их душами и демонами от их имени!
Говорят, что когда рыцарство, благочестие и имамат преобладали в его сущности, политик, правитель и лидер проиграли перед хитростью и предательством своих врагов.
Но он, да будет доволен им Аллах, словно вернулся из своей могилы, преодолевая время.
И по сей день умма празднует Али и его потомков, и вы не найдете ни одного святого или праведника на востоке и западе земли, который не был бы из его рода!
Аш-Шазили, ад-Дасуки, аль-Бадави, ар-Рифаи, аль-Кинаи и многие другие...
Как будто праздники и торжества возрождаются в память об Али и его потомках, и память о нем и его доме остается вечной до Судного дня. И никто из его врагов или их потомков не удостоится такой чести до конца времен!
Возможно, удача не сопутствовала Али-правителю (и этому есть мистические толкования, которые здесь не место упоминать), но время покорилось этому аскету и подчинилось его потомкам. Мир оживил его память из могилы, и она продолжает жить на берегах его потомков в каждой стране ислама.
Сегодня годовщина мученической смерти имама Али ибн Аби Талиба (да будет доволен им Аллах)
Автора статьи не знаю.
Это великодушие человека, полного силы, сплетенного с мужеством, который никогда ничего не боялся.
Он жил аскетом, тратя свое богатство на бедных и нуждающихся, сидел на земле, ходил без забот, и мирская роскошь не касалась его.
Эта жалость к своему убийце — это та же жалость, которая всегда проявлялась перед всеми, с кем он сражался с юности до момента, когда душа покинула тело.
Многие, кто глубоко изучил его жизнь, считают, что Али победил себя своим благородством и честностью, когда он не хитрил, не льстил и не шел на компромиссы. Они говорили, что Али-имам победил Али-правителя.
Он освобождал своих пленных, если они клялись, что больше не будут сражаться против него!
Он кормил своего убийцу, разговаривал со своими врагами, уважал тех, кто восстал против него, и сохранял добрую память о тех, кто сражался против него.
Даже когда он узнал о смерти аз-Зубайра ибн аль-Аввама (да будет доволен им Аллах), который сражался против него в последние дни, Али напомнил ему слова Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) о них обоих. Тогда аз-Зубайр вспомнил все и отказался от боя, пока его не убил один из преступников. Али горько плакал по нему и сказал его убийце:
"Обрадуй убийцу сына Сафии адским огнем!"
Али сражался с другими, только когда они вынуждали его к этому, как будто он сражался с ними и с их душами и демонами от их имени!
Говорят, что когда рыцарство, благочестие и имамат преобладали в его сущности, политик, правитель и лидер проиграли перед хитростью и предательством своих врагов.
Но он, да будет доволен им Аллах, словно вернулся из своей могилы, преодолевая время.
И по сей день умма празднует Али и его потомков, и вы не найдете ни одного святого или праведника на востоке и западе земли, который не был бы из его рода!
Аш-Шазили, ад-Дасуки, аль-Бадави, ар-Рифаи, аль-Кинаи и многие другие...
Как будто праздники и торжества возрождаются в память об Али и его потомках, и память о нем и его доме остается вечной до Судного дня. И никто из его врагов или их потомков не удостоится такой чести до конца времен!
Возможно, удача не сопутствовала Али-правителю (и этому есть мистические толкования, которые здесь не место упоминать), но время покорилось этому аскету и подчинилось его потомкам. Мир оживил его память из могилы, и она продолжает жить на берегах его потомков в каждой стране ислама.
Сегодня годовщина мученической смерти имама Али ибн Аби Талиба (да будет доволен им Аллах)
Автора статьи не знаю.
Спрашивающий задает вопрос: "Почему сподвижники и их последователи не разрешали выплачивать закят деньгами?"
Египетское управление по фетвам отвечает: Это утверждение неверно. На самом деле, выплату закята деньгами разрешили такие выдающиеся личности, как праведный халиф Умар ибн аль-Хаттаб, его сын Абдуллах, Абдуллах ибн Масуд, Абдуллах ибн Аббас, Муаз ибн Джабаль и Хасан ибн Али (да будет доволен ими всеми Аллах). В своем "Сахихе" аль-Бухари передает, что Муаз (да будет доволен им Аллах) сказал жителям Йемена: "Приносите мне товары, такие как одежда, вместо ячменя и кукурузы в качестве закята, так как это будет легче для вас и лучше для сподвижников Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) в Медине". Это указывает на то, что он принимал от плательщиков закята то, что соответствовало потребностям бедных и нуждающихся, вместо того, что было предписано в качестве закята.
Что касается последователей (табиинов), то праведный халиф Умар ибн Абдуль-Азиз, имам Тавус, а также имамы ас-Саури и аль-Бухари и другие также разрешали выплату закята деньгами.
Египетское управление по фетвам отвечает: Это утверждение неверно. На самом деле, выплату закята деньгами разрешили такие выдающиеся личности, как праведный халиф Умар ибн аль-Хаттаб, его сын Абдуллах, Абдуллах ибн Масуд, Абдуллах ибн Аббас, Муаз ибн Джабаль и Хасан ибн Али (да будет доволен ими всеми Аллах). В своем "Сахихе" аль-Бухари передает, что Муаз (да будет доволен им Аллах) сказал жителям Йемена: "Приносите мне товары, такие как одежда, вместо ячменя и кукурузы в качестве закята, так как это будет легче для вас и лучше для сподвижников Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) в Медине". Это указывает на то, что он принимал от плательщиков закята то, что соответствовало потребностям бедных и нуждающихся, вместо того, что было предписано в качестве закята.
Что касается последователей (табиинов), то праведный халиф Умар ибн Абдуль-Азиз, имам Тавус, а также имамы ас-Саури и аль-Бухари и другие также разрешали выплату закята деньгами.
Наставление для ученых, имамов и учителей
Имам аль-Газали (да смилуется над ним Аллах) сказал:
"Я размышлял о своем намерении в преподавании и осознал, что оно не было искренним ради Аллаха Всевышнего. Мои действия были мотивированы стремлением к общественному статусу и славе. Это осознание привело меня к убеждению, что я нахожусь на краю обрыва и близок к Огню, если не начну исправлять свое положение."
("Мункиз мин ад-даляль", стр. 94)
Имам аль-Газали (да смилуется над ним Аллах) сказал:
"Я размышлял о своем намерении в преподавании и осознал, что оно не было искренним ради Аллаха Всевышнего. Мои действия были мотивированы стремлением к общественному статусу и славе. Это осознание привело меня к убеждению, что я нахожусь на краю обрыва и близок к Огню, если не начну исправлять свое положение."
("Мункиз мин ад-даляль", стр. 94)
Наши братья пишут :
Не ищите Ляйлят_аль-Кадр только среди колонн мечетей...
Ищите её в шатрах перемещённых, в утешении сломленных, в кормлении голодных,
в одеянии нуждающихся, в защите испуганных, в снятии несправедливости с угнетённых, в поддержке и утешении сирот, в помощи больным, в сострадании бедным.
Ищите её в своих совести и сердцах, и спросите себя: что вы сделали для своих родных и близких в Газе, которая терпит и надеется от имени всей уммы?!
Не ищите Ляйлят_аль-Кадр только среди колонн мечетей...
Ищите её в шатрах перемещённых, в утешении сломленных, в кормлении голодных,
в одеянии нуждающихся, в защите испуганных, в снятии несправедливости с угнетённых, в поддержке и утешении сирот, в помощи больным, в сострадании бедным.
Ищите её в своих совести и сердцах, и спросите себя: что вы сделали для своих родных и близких в Газе, которая терпит и надеется от имени всей уммы?!
Сегодня камера разрушила добродетель искренности и победила понятие "хабиа" (сокровенный поступок), которое человек должен бережно хранить между собой и своим Господом.
Братья-учителя и мударрисы, делайте дуа за своих студентов!
Имам Ибн Хаджар аль-Хайтами, да помилует его Аллах, сказал:
«Каждый раз, когда я встречался с нашим шейхом Закарией аль-Ансари, он говорил мне: "Я прошу Аллаха, чтобы Он дал тебе понимание религии".»
Аль-Аллама ат-Тармаси в своих комментариях (6/711) отметил:
«Аллах ответил на его мольбу, ведь он был тем, чьи мольбы принимались».
Имам Ибн Хаджар аль-Хайтами, да помилует его Аллах, сказал:
«Каждый раз, когда я встречался с нашим шейхом Закарией аль-Ансари, он говорил мне: "Я прошу Аллаха, чтобы Он дал тебе понимание религии".»
Аль-Аллама ат-Тармаси в своих комментариях (6/711) отметил:
«Аллах ответил на его мольбу, ведь он был тем, чьи мольбы принимались».
Пророк ﷺ сказал: «Скоро на вас нападут народы со всех сторон, подобно тому, как голодные набрасываются на свою трапезу».
Рассказчик сказал: «Мы спросили: "О Посланник Аллаха, это будет из-за нашей малочисленности в тот день?"»**
Он ﷺ ответил: «Нет, вас будет много, но вы будете подобны пене на поверхности потока. Страх перед вами будет изъят из сердец ваших врагов, а в ваши сердца будет помещена слабость».**
Мы спросили: «А что такое слабость?
Он ﷺ ответил: «Любовь к жизни (в другом варианте: к мирскому) и отвращение к смерти»
أشهد أنك رسول الله صلى الله عليه وسلم و أن كلامك حق و صدق
Рассказчик сказал: «Мы спросили: "О Посланник Аллаха, это будет из-за нашей малочисленности в тот день?"»**
Он ﷺ ответил: «Нет, вас будет много, но вы будете подобны пене на поверхности потока. Страх перед вами будет изъят из сердец ваших врагов, а в ваши сердца будет помещена слабость».**
Мы спросили: «А что такое слабость?
Он ﷺ ответил: «Любовь к жизни (в другом варианте: к мирскому) и отвращение к смерти»
أشهد أنك رسول الله صلى الله عليه وسلم و أن كلامك حق و صدق
«Эта умма погрузилась в такое унижение, позор и забвение, что история впишет эти времена в свои самые мрачные и позорные страницы.»
Проявление хорошего воспитания и такта заключается в том, чтобы человек избегал расспрашивать других о вещах, которые его не касаются. Например, он может спросить: «Сколько ты зарабатываешь в месяц? Кто тебе звонил? Почему ты не женился? Откуда у тебя эти вещи? Кто тебе их дал?»
А иногда вопросы становятся ещё более личными: «Почему твои родители развелись? Почему твой родственник сидел в тюрьме?»
Эти вопросы не приносят пользы тому, кто их задаёт.
Ещё хуже — если они задаются в общественном месте, где их могут услышать посторонние. В таком случае бестактность становится ещё более очевидной.
А иногда вопросы становятся ещё более личными: «Почему твои родители развелись? Почему твой родственник сидел в тюрьме?»
Эти вопросы не приносят пользы тому, кто их задаёт.
Ещё хуже — если они задаются в общественном месте, где их могут услышать посторонние. В таком случае бестактность становится ещё более очевидной.
К порицаемым нововведениям относится
включение наружных громкоговорителей во время ночного намаза (Кыям аль-Лейль)
- Ведь рядом есть женщины, дети и больные, которые хотят спать.
- Есть люди, которым рано вставать на работу, — они тоже хотят отдохнуть.
- А есть и те, кто совершает ночной намаз дома — громкие чтения мешают им сосредоточиться.
включение наружных громкоговорителей во время ночного намаза (Кыям аль-Лейль)
- Ведь рядом есть женщины, дети и больные, которые хотят спать.
- Есть люди, которым рано вставать на работу, — они тоже хотят отдохнуть.
- А есть и те, кто совершает ночной намаз дома — громкие чтения мешают им сосредоточиться.
Усам Шабат, да помилует его Аллах, завещал распространить это послание после его гибели
---
Если ты читаешь эти строки, знай: я пал мучеником — скорее всего, убит оккупационными силами Израиля. Когда всё началось, мне было всего двадцать один год. Я был обычным студентом с мечтами, как у любого юноши. Но последние восемнадцать месяцев я отдал каждую минуту своей жизни своему народу. Я документировал ужасы на севере Газы поминутно, стремясь донести правду до мира — ту правду, которую они пытались похоронить.
Я спал на тротуарах, в школах, в палатках — где придётся. Каждый день был битвой за выживание. Месяцами я голодал, но ни на секунду не оставил свой народ.
Клянусь Аллахом, я выполнил свой долг журналиста. Я рисковал всем ради правды, и теперь — наконец-то — обрёл покой. Покой, которого не знал все эти восемнадцать месяцев. Я сделал это, потому что верю в палестинское дело. Верю, что эта земля — наша, и для меня величайшая честь умереть, защищая её и служа своему народу.
Теперь я прошу вас: не молчите о Газе. Не дозволяйте миру отвести взгляд. Продолжайте бороться, продолжайте рассказывать наши истории — пока Палестина не обретёт свободу.
В последний раз, Хусам Шабат, Север Газы.
---
Если ты читаешь эти строки, знай: я пал мучеником — скорее всего, убит оккупационными силами Израиля. Когда всё началось, мне было всего двадцать один год. Я был обычным студентом с мечтами, как у любого юноши. Но последние восемнадцать месяцев я отдал каждую минуту своей жизни своему народу. Я документировал ужасы на севере Газы поминутно, стремясь донести правду до мира — ту правду, которую они пытались похоронить.
Я спал на тротуарах, в школах, в палатках — где придётся. Каждый день был битвой за выживание. Месяцами я голодал, но ни на секунду не оставил свой народ.
Клянусь Аллахом, я выполнил свой долг журналиста. Я рисковал всем ради правды, и теперь — наконец-то — обрёл покой. Покой, которого не знал все эти восемнадцать месяцев. Я сделал это, потому что верю в палестинское дело. Верю, что эта земля — наша, и для меня величайшая честь умереть, защищая её и служа своему народу.
Теперь я прошу вас: не молчите о Газе. Не дозволяйте миру отвести взгляд. Продолжайте бороться, продолжайте рассказывать наши истории — пока Палестина не обретёт свободу.
В последний раз, Хусам Шабат, Север Газы.
Всевышний говорит
لَوْ يَعْلَمُ ٱلَّذِينَ كَفَرُواْ حِينَ لَا يَكُفُّونَ عَن وُجُوهِهِمُ ٱلنَّارَ وَلَا عَن ظُهُورِهِمْ وَلَا هُمْ
يُنصَرُونَ
Если бы знали те, которые стали неверующими, (что непременно наступит) момент, когда они не отвратят от лиц своих (прикосновение) Огня [Ада] (когда войдут в него), (также) как и от спин своих (когда он полностью охватит их), и не будет (оказано) им помощи (потому что они упорствовали в неверии и торопили с наказанием)!
لَوْ يَعْلَمُ ٱلَّذِينَ كَفَرُواْ حِينَ لَا يَكُفُّونَ عَن وُجُوهِهِمُ ٱلنَّارَ وَلَا عَن ظُهُورِهِمْ وَلَا هُمْ
يُنصَرُونَ
Если бы знали те, которые стали неверующими, (что непременно наступит) момент, когда они не отвратят от лиц своих (прикосновение) Огня [Ада] (когда войдут в него), (также) как и от спин своих (когда он полностью охватит их), и не будет (оказано) им помощи (потому что они упорствовали в неверии и торопили с наказанием)!
Пусть задержка в ответе на твои настойчивые мольбы не приводит тебя в отчаяние, ибо Он гарантировал ответ в том, что избирает для тебя, а не в том, что ты избираешь для себя, и в то время, когда пожелает Он, а не тогда, когда желаешь ты.
ابن عطاء الله السكندري
ابن عطاء الله السكندري