Юлия Ауг по крови эстонка лишь на четверть, ещё, в равных долях, немка, русская и еврейка. Её эстонский дед был большевик, коммуну в Нарве создавал, а когда «не получилось», переехал (бежал) в Питер. То есть, эстонцев с Эстонией, что называется, на одном месте вертел. Жил не тужил в СССР до самого 1937 года.
Внимание вопрос. Как сочетаются рождественская открытка времён контрреволюционной Эстонии с биографией красного дедушки – советского человека, коммуниста и атеиста? Правильно – никак! Плюнула в его память, можно сказать.
Ну и за русских с евреями обидно, понимаешь. Совсем не уважает половину своего обширного тела Юлия! Немцев примечает – Клаттенберг по новому паспорту. Немцы ей в масть, в заукринскую.
Кстати, дочь Полина, из которой усиленно лепят звезду российского кинематографа и рекламы, русская на 75%, эстонский крови в ней лишь 8%. Однако ж, тож патриотка Эстонии (и Украины, конечно), мама не горюй! Мама и не горюет. Радуется.
Морали не будет… Она у персонажек отсутствует. Впрочем, в этом как раз и мораль.
Юлия Ауг по крови эстонка лишь на четверть, ещё, в равных долях, немка, русская и еврейка. Её эстонский дед был большевик, коммуну в Нарве создавал, а когда «не получилось», переехал (бежал) в Питер. То есть, эстонцев с Эстонией, что называется, на одном месте вертел. Жил не тужил в СССР до самого 1937 года.
Внимание вопрос. Как сочетаются рождественская открытка времён контрреволюционной Эстонии с биографией красного дедушки – советского человека, коммуниста и атеиста? Правильно – никак! Плюнула в его память, можно сказать.
Ну и за русских с евреями обидно, понимаешь. Совсем не уважает половину своего обширного тела Юлия! Немцев примечает – Клаттенберг по новому паспорту. Немцы ей в масть, в заукринскую.
Кстати, дочь Полина, из которой усиленно лепят звезду российского кинематографа и рекламы, русская на 75%, эстонский крови в ней лишь 8%. Однако ж, тож патриотка Эстонии (и Украины, конечно), мама не горюй! Мама и не горюет. Радуется.
Морали не будет… Она у персонажек отсутствует. Впрочем, в этом как раз и мораль.
As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice.
from kr
