Что такое русская философия и кого мы считаем русскими философами? Вряд ли мы найдём хотя бы два одинаковых ответа на этот вопрос, а если и найдём, то удивление от столкновения с исключением лишь подтвердит правило. Кто-то готов «обозвать» Достоевского и Толстого главными отечественными мыслителями, а кто-то готов отказать в праве на философское содержание и дискуссии западников со славянофилами. Сложность, неоднозначность и тонкая грань между постоянным самоанализом и нерефлексивностью русской философии, если она вообще есть, порождают большое количество проблем.
В этом выпуске вместе с Алексеем Михайловичем Куксюком, сотрудником сектора истории русской философии Института философии РАН и членом редакции журнала «Отечественная философия» , мы затронули лишь часть из них. Обсудили вторичность и самобытность русской философии, рецепцию наследия, «литературоцентричность» русской философии и, конечно, самый остро стоящий для каждого неравнодушного вопрос: за что русские философы разрешили не любить Канта?
Что такое русская философия и кого мы считаем русскими философами? Вряд ли мы найдём хотя бы два одинаковых ответа на этот вопрос, а если и найдём, то удивление от столкновения с исключением лишь подтвердит правило. Кто-то готов «обозвать» Достоевского и Толстого главными отечественными мыслителями, а кто-то готов отказать в праве на философское содержание и дискуссии западников со славянофилами. Сложность, неоднозначность и тонкая грань между постоянным самоанализом и нерефлексивностью русской философии, если она вообще есть, порождают большое количество проблем.
В этом выпуске вместе с Алексеем Михайловичем Куксюком, сотрудником сектора истории русской философии Института философии РАН и членом редакции журнала «Отечественная философия» , мы затронули лишь часть из них. Обсудили вторичность и самобытность русской философии, рецепцию наследия, «литературоцентричность» русской философии и, конечно, самый остро стоящий для каждого неравнодушного вопрос: за что русские философы разрешили не любить Канта?
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from kr
