Ильин канал

Вспомнить нельзя забыть

Травматические воспоминания парадоксальны – с одной стороны, они настолько яркие, что буквально погружают человека в события, порой очень отдаленные по времени. С другой - очень разрозненные и непоследовательные, их трудно собрать в какую-то историю, даже когда человек находит в себе силы не бежать от них, а пытается реконструировать. Прибегая к аналогиям, можно сказать, что травматическое воспоминание это такой битый файл – он и не полон и не имеет информации о времени создания, что не позволяет привязать его к какой-то главе автобиографии и там и оставить – он каждый раз будто бы создается заново. Говоря специальным языком, возникает частичная амнезия на фоне снижения уровня абстрактности (обобщенности) и значительного повышения сенсорного (т.е. образного) и эмоционального их содержания и утрата или значительное снижение способности помещать воспоминания о травме в хронологический контекст.

Мы не будем уходить глубоко в дебри физиологии формирования воспоминаний, но поговорим о ключевых моментах. Мозг практически полностью включен в работу с памятью, но в контексте ПТСР нам интересны лимбическая система (включая амигдалу – «орган страха»), лобная кора, а также т.н. гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая ось(ось HPA) – структура нейроэндокринной регуляции.
Ось HPA непосредственно регулирует реакции мозга на стресс посредством кортизола, и аномалии этой регуляции во многом обусловливают патологии таких реакций. При ПТСР мы наблюдаем пониженный уровень кортизола в ответ на стресс, что, по-видимому, и приводит к нарушениям в процессе консолидации (переносу воспоминания из кратковременной в долговременную память), что и делает травматические воспоминания дезорганизованными и фрагментарными. Этим и объясняется эффективность применения глюкокортикоидов в профилактике ПТСР.
Лимбическая система ответственна за эмоциональное наполнение воспоминаний, а лобная кора за их вербализацию и декларативность (превращает образы и впечатления в текст, что позволяет работать с воспоминанием на высоких уровнях обобщения). При ПТСР мы наблюдаем два противоположно направленных нарушения в этих системах – с одной стороны, при актуализации воспоминаний (например, в ответ на триггер) подавление лобной коры при чрезмерной активности лимбической системы приводит к явлениям повторного переживания (а также - хронической бдительности, свойственной людям с ПТСР), при этом параллельно возникает попытка избыточно регулировать и подавлять эмоции, что клинически проявляется отстраненностью, притуплением эмоциональных реакций, с другой стороны - дереализации, т.е. к тем самым диссоциативным симптомам.Именно этот порочный круг дисрегуляций и приводит к тому, что травма становится хронической.

Как мы можем повлиять на эти механизмы фармакологически? Помимо упоминавшихся выше глюкокортикоидов некоторое время возлагались надежды на пропранолол – b-адреноблокатор. Считается, что пропранолол способен блокировать реконсолидацию, т.е. перезапись памяти, поэтому обоснование у препарата было сильным. Но, судя по всему, его эффективность в терапии и профилактике ПТСР невысока, если вообще есть. Совсем недавно исследователи нашли интересную мишень для таких воздействий, а именно эдоканнабиноидные рецепторы. Мы расскажем об этом подробнее отдельным постом.

А пока предлагаем пройти международный опросник травмы (ITQ) , и напоминаем – не ждите, пока вас вылечит время, иногда оно может и добить.

www.group-telegram.com/kr/psymakeev.com/31

602 viewsedited  Dec 6 at 09:37

Вспомнить нельзя забыть

Травматические воспоминания парадоксальны – с одной стороны, они настолько яркие, что буквально погружают человека в события, порой очень отдаленные по времени. С другой - очень разрозненные и непоследовательные, их трудно собрать в какую-то историю, даже когда человек находит в себе силы не бежать от них, а пытается реконструировать. Прибегая к аналогиям, можно сказать, что травматическое воспоминание это такой битый файл – он и не полон и не имеет информации о времени создания, что не позволяет привязать его к какой-то главе автобиографии и там и оставить – он каждый раз будто бы создается заново. Говоря специальным языком, возникает частичная амнезия на фоне снижения уровня абстрактности (обобщенности) и значительного повышения сенсорного (т.е. образного) и эмоционального их содержания и утрата или значительное снижение способности помещать воспоминания о травме в хронологический контекст.

Мы не будем уходить глубоко в дебри физиологии формирования воспоминаний, но поговорим о ключевых моментах. Мозг практически полностью включен в работу с памятью, но в контексте ПТСР нам интересны лимбическая система (включая амигдалу – «орган страха»), лобная кора, а также т.н. гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая ось(ось HPA) – структура нейроэндокринной регуляции.
Ось HPA непосредственно регулирует реакции мозга на стресс посредством кортизола, и аномалии этой регуляции во многом обусловливают патологии таких реакций. При ПТСР мы наблюдаем пониженный уровень кортизола в ответ на стресс, что, по-видимому, и приводит к нарушениям в процессе консолидации (переносу воспоминания из кратковременной в долговременную память), что и делает травматические воспоминания дезорганизованными и фрагментарными. Этим и объясняется эффективность применения глюкокортикоидов в профилактике ПТСР.
Лимбическая система ответственна за эмоциональное наполнение воспоминаний, а лобная кора за их вербализацию и декларативность (превращает образы и впечатления в текст, что позволяет работать с воспоминанием на высоких уровнях обобщения). При ПТСР мы наблюдаем два противоположно направленных нарушения в этих системах – с одной стороны, при актуализации воспоминаний (например, в ответ на триггер) подавление лобной коры при чрезмерной активности лимбической системы приводит к явлениям повторного переживания (а также - хронической бдительности, свойственной людям с ПТСР), при этом параллельно возникает попытка избыточно регулировать и подавлять эмоции, что клинически проявляется отстраненностью, притуплением эмоциональных реакций, с другой стороны - дереализации, т.е. к тем самым диссоциативным симптомам.Именно этот порочный круг дисрегуляций и приводит к тому, что травма становится хронической.

Как мы можем повлиять на эти механизмы фармакологически? Помимо упоминавшихся выше глюкокортикоидов некоторое время возлагались надежды на пропранолол – b-адреноблокатор. Считается, что пропранолол способен блокировать реконсолидацию, т.е. перезапись памяти, поэтому обоснование у препарата было сильным. Но, судя по всему, его эффективность в терапии и профилактике ПТСР невысока, если вообще есть. Совсем недавно исследователи нашли интересную мишень для таких воздействий, а именно эдоканнабиноидные рецепторы. Мы расскажем об этом подробнее отдельным постом.

А пока предлагаем пройти международный опросник травмы (ITQ) , и напоминаем – не ждите, пока вас вылечит время, иногда оно может и добить.

BY Ильин канал