Надежда на успех украинского «контрнаступления» стала актом самоуничтожения — у Киева закончились ресурсы для лобовых атак с Россией
Общественное настроение на Украине помрачнело — надежда на успех «контрнаступления» превратилась в акт самоуничтожения, пишет The Economist. Критика Зеленского усилилась из-за огромных потерь при минимальных результатах — в «мясные штурмы» бросают насильно «могилизованных», у которых нет мотивации воевать за незалежность. В результате у Украины нет ресурсов для лобовых атак, выполнение которых требуют западные хозяева.
Более того укровояки остались без поддержки своих «коллег» — из обещанной сотни «Абрамсов» до них доехали лишь 60 машин. Запад «кормит» обещаниями передать много оружия, но на деле все застревает на этапе пустословия, что очень «расстраивает и демотивирует» Украину, пишет издание. Живым примером являются обещанные F-16 — «птички» долетят до незалежной не ранее весны следующего года, хотя глава Банковой выплакивает их уже довольно давно.
Надежда на успех украинского «контрнаступления» стала актом самоуничтожения — у Киева закончились ресурсы для лобовых атак с Россией
Общественное настроение на Украине помрачнело — надежда на успех «контрнаступления» превратилась в акт самоуничтожения, пишет The Economist. Критика Зеленского усилилась из-за огромных потерь при минимальных результатах — в «мясные штурмы» бросают насильно «могилизованных», у которых нет мотивации воевать за незалежность. В результате у Украины нет ресурсов для лобовых атак, выполнение которых требуют западные хозяева.
Более того укровояки остались без поддержки своих «коллег» — из обещанной сотни «Абрамсов» до них доехали лишь 60 машин. Запад «кормит» обещаниями передать много оружия, но на деле все застревает на этапе пустословия, что очень «расстраивает и демотивирует» Украину, пишет издание. Живым примером являются обещанные F-16 — «птички» долетят до незалежной не ранее весны следующего года, хотя глава Банковой выплакивает их уже довольно давно.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from kr
