На этот раз сигналы о «необходимости реформирования ЦБ РФ» начали приходить едва ли не из Кремля. В отличие от прошлого года Эльвире Набиуллиной удалось построить работу так, что интересы ключевых (для нее) банков оказались важнее регулирования курса ₽ к $. Если о саботировании решения Владимира Путина о продаже валютной выручки и, менее афишируемого, о блокировании вывода валюты банками, фактически свободно говорят в АП, дело для Неглинной плохо.
К тому же, общество и бизнес, задающие вопросы по поводу курса и состояния экономики в целом, нуждаются в «козле отпущения», точнее козе. Удивительно к месту оказался как специально созданный на ровном месте тем же ЦБ скандал с новыми купюрами.
Эльвиру Сахипзадовну защищает сейчас только «ореол непонимания». В Правительстве, Совбезе и АП не совсем хорошо представляют механизмы работы руководства ЦБ и вынуждены ему хотя бы отчасти доверять. Однако долго так продолжаться не может. Вероятнее всего, речь будет сначала идти о долгожданной «имплантации комиссара» в Центробанк, способного вмешиваться в работу регулятора на любом уровне.
На этот раз сигналы о «необходимости реформирования ЦБ РФ» начали приходить едва ли не из Кремля. В отличие от прошлого года Эльвире Набиуллиной удалось построить работу так, что интересы ключевых (для нее) банков оказались важнее регулирования курса ₽ к $. Если о саботировании решения Владимира Путина о продаже валютной выручки и, менее афишируемого, о блокировании вывода валюты банками, фактически свободно говорят в АП, дело для Неглинной плохо.
К тому же, общество и бизнес, задающие вопросы по поводу курса и состояния экономики в целом, нуждаются в «козле отпущения», точнее козе. Удивительно к месту оказался как специально созданный на ровном месте тем же ЦБ скандал с новыми купюрами.
Эльвиру Сахипзадовну защищает сейчас только «ореол непонимания». В Правительстве, Совбезе и АП не совсем хорошо представляют механизмы работы руководства ЦБ и вынуждены ему хотя бы отчасти доверять. Однако долго так продолжаться не может. Вероятнее всего, речь будет сначала идти о долгожданной «имплантации комиссара» в Центробанк, способного вмешиваться в работу регулятора на любом уровне.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. READ MORE
from kr
