Шел караван верблюдов по пустыне,
Их бубенцы звенели, как всегда.
Закат угас. На тверди темно-синей
Всходила небывалая звезда
И было всё таинственно и дивно —
Особая спускалась тишина…
И в этот миг, как некий звук призывный,
Вдруг где-то арфы дрогнула струна.
Как будто дождь серебряной капели
Стал ниспадать на стынущий песок:
То, пролетая, ангелы запели,
Переступив высокий свой порог!
И был прекрасен хор сереброкрылый,
Он облаком пронесся и исчез.
И, разгораясь, светочем всходила
Звезда на синем бархате небес.
И было всё настороженно-немо,
Погас вдали последний отблеск крыл,
И на огни, на кедры Вифлеема
Вожатый караван поворотил.
Из мглы горы сиял пещеры вырез,
Чуть слышалось мычание волов,
И в звездном свете сказочно струились
Серебряные бороды волхвов.
— Арсений Несмелов
Их бубенцы звенели, как всегда.
Закат угас. На тверди темно-синей
Всходила небывалая звезда
И было всё таинственно и дивно —
Особая спускалась тишина…
И в этот миг, как некий звук призывный,
Вдруг где-то арфы дрогнула струна.
Как будто дождь серебряной капели
Стал ниспадать на стынущий песок:
То, пролетая, ангелы запели,
Переступив высокий свой порог!
И был прекрасен хор сереброкрылый,
Он облаком пронесся и исчез.
И, разгораясь, светочем всходила
Звезда на синем бархате небес.
И было всё настороженно-немо,
Погас вдали последний отблеск крыл,
И на огни, на кедры Вифлеема
Вожатый караван поворотил.
Из мглы горы сиял пещеры вырез,
Чуть слышалось мычание волов,
И в звездном свете сказочно струились
Серебряные бороды волхвов.
— Арсений Несмелов
Исламский Ватикан
Недавно прочитал новость о том, что в Европе планируется создание нового мусульманского государства, возможно, это произойдёт уже в 2025 году.
Об этом заявил президент Албании Эди Рама, который, кстати, является католиком. Речь идет о Суверенном государстве Ордена Бекташи.
Орден Бекташи — суфийский орден, возникший в XIII веке в Анатолии. Это необычный орден, считается, что его отличительные особенности — открытость к различным культурным влияниям. Из всех течений ислама он ближе всего к шиизму, но при этом содержит некоторые элементы христианства, например, крещение. По сути, это своеобразная синкретическая “сборная солянка” из разных религиозных и философских традиций с преобладанием исламских мотивов.
Планируемое государство по своей структуре будет напоминать Ватикан, но его территория будет в четыре раза меньше. Президент Албании описал будущий анклав как “новый центр спокойствия, толерантности и мирного сосуществования”. А руководитель Ордена заявил о "новой эре религиозной терпимости", которая начнётся после создания государства.
Эта тематика дружбанародия и терпимости присутствует буквально в каждом заявлении о будущем государстве. Абсолютно каждое СМИ позиционирует его либо как "государство толерантного ислама", либо как "символ религиозной терпимости", либо как "посредника между исламом и христианством в Европе".
Ничего не напоминает? Буквально те же слова мы слышали после победы оппозиционеров в Сирии. Мол, это не религиозные радикалы, которые убивают алавитов на месте, это прогрессивные джихадисты, которые борются за права меньшинств и вообще полностью соответствуют западной повестке, крутые ребята! Вот теперь мы получили то же самое, но в Европе.
Всё это выглядит как очередная попытка укрепить позиции ислама в Европе и легитимизировать её захват миллионами мигрантов с Ближнего Востока. Появление такого государства вполне может вдохновить мусульманские меньшинства в Европе на ещё более активное "участие" в общественной жизни, одновременно демонстрируя, что Европа спокойно готова идти навстречу. Да и сами бекташи открыто говорят, что их главная цель — распространение "толерантного" ислама.
Кстати, фан факт: у нового “миролюбивого” государства будет собственная разведка. “У нас тоже есть враги”, — заявил руководитель Ордена. Интересно, кто же попадёт в эту категорию "врагов".
Вроде еще недавно многие радовались правому повороту в Европе, а вот уже и ответочка прилетела.
Недавно прочитал новость о том, что в Европе планируется создание нового мусульманского государства, возможно, это произойдёт уже в 2025 году.
Об этом заявил президент Албании Эди Рама, который, кстати, является католиком. Речь идет о Суверенном государстве Ордена Бекташи.
Орден Бекташи — суфийский орден, возникший в XIII веке в Анатолии. Это необычный орден, считается, что его отличительные особенности — открытость к различным культурным влияниям. Из всех течений ислама он ближе всего к шиизму, но при этом содержит некоторые элементы христианства, например, крещение. По сути, это своеобразная синкретическая “сборная солянка” из разных религиозных и философских традиций с преобладанием исламских мотивов.
Планируемое государство по своей структуре будет напоминать Ватикан, но его территория будет в четыре раза меньше. Президент Албании описал будущий анклав как “новый центр спокойствия, толерантности и мирного сосуществования”. А руководитель Ордена заявил о "новой эре религиозной терпимости", которая начнётся после создания государства.
Эта тематика дружбанародия и терпимости присутствует буквально в каждом заявлении о будущем государстве. Абсолютно каждое СМИ позиционирует его либо как "государство толерантного ислама", либо как "символ религиозной терпимости", либо как "посредника между исламом и христианством в Европе".
Ничего не напоминает? Буквально те же слова мы слышали после победы оппозиционеров в Сирии. Мол, это не религиозные радикалы, которые убивают алавитов на месте, это прогрессивные джихадисты, которые борются за права меньшинств и вообще полностью соответствуют западной повестке, крутые ребята! Вот теперь мы получили то же самое, но в Европе.
Всё это выглядит как очередная попытка укрепить позиции ислама в Европе и легитимизировать её захват миллионами мигрантов с Ближнего Востока. Появление такого государства вполне может вдохновить мусульманские меньшинства в Европе на ещё более активное "участие" в общественной жизни, одновременно демонстрируя, что Европа спокойно готова идти навстречу. Да и сами бекташи открыто говорят, что их главная цель — распространение "толерантного" ислама.
Кстати, фан факт: у нового “миролюбивого” государства будет собственная разведка. “У нас тоже есть враги”, — заявил руководитель Ордена. Интересно, кто же попадёт в эту категорию "врагов".
Вроде еще недавно многие радовались правому повороту в Европе, а вот уже и ответочка прилетела.
Даурский Барон
Ярый монархист и убежденный антикоммунист, представитель остзейского дворянства и русский генерал, герой Великой войны и жених маньчжурской принцессы, Бог войны и наследник Чингисхана, преданный своими же солдатами, – все это о Бароне Унгерне.
И сегодня у Барона День Рождения.
Роман Фёдорович фон Унгерн-Штернберг – безусловно, фигура легендарная. Каждый эпизод его жизни можно считать готовым сценарием для книги или фильма. В Русско-японскую войну он добровольцем записался в казачьи части, а в Первую мировую уже 22 сентября 1914 года был удостоен Ордена Святого Георгия IV степени. Однако настоящую славу и статус полумифического персонажа он обрел в годы Гражданской войны, когда поклялся бороться с большевиками до полного освобождения России. Самый знаменитый эпизод был во время его командования Азиатской дивизией, которая в 1921 году освободила Монголию от китайской оккупации.
Без его авантюры протяжённость границы между Россией и Китаем сегодня могла бы быть на сотни километров больше. Но амбиции Унгерна простирались гораздо дальше Монголии. Он мечтал о восстановлении империи Чингисхана – великого евразийского государства, которое объединило бы народы под знаменем традиций, духовности и монархии. Для него это была не только политическая, но и глубокая духовная концепция, которая, по его мнению, могла противостоять хаосу революций и разрушительному влиянию западной модернизации.
Смерть его была не менее драматична, чем его жизнь. Барон был схвачен монгольскими солдатами, которые позже выдали его красным. Судилище над Богом войны состоялось в Новониколаевске. Однако судьба Барона была уже решена заранее, поскольку Ленин лично дал указание "устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять."
На суде обвинители всячески старались задеть честь Унгерна, в итоге состоялся один примечательный диалог, который прекрасно показывает личность нашего героя:
– "Что ваш род дал России?"
– "72 убитых на войне."
– "Почему вы боролись против большевиков?"
– "Я считаю, что каждый честный человек должен бороться против угнетателей Русского народа."
15 сентября 1921 года Роман Фёдорович был казнён.
После смерти Унгерн оброс десятками легенд. О нём написаны книги, стихи, поэмы, его образ появляется в фильмах, а его имя звучит в музыкальных произведениях. Он стал настоящим символом столкновения традиции и модерна, а также источником вдохновения для множества людей – от художников до политиков.
А самое главное – даже спустя десятилетия его фигура вызывает страх и ненависть у левых! В Новосибирске мурал с его изображением был закрашен спустя несколько дней после появления, а представители КПРФ до сих пор называют Унгерна "настоящим садистом" и вдохновителем "немецких фашистов". А когда там же в Новосибирске установили небольшой бюст барона, коммунисты назвали это "вопиющим безобразием".
Унгерн заслуживает гораздо большего, чем мурал или бюст. Он – уникальный исторический феномен и русский воин, отдавший свою жизнь за освобождение России.
С Днем Рождения, Барон!
Ярый монархист и убежденный антикоммунист, представитель остзейского дворянства и русский генерал, герой Великой войны и жених маньчжурской принцессы, Бог войны и наследник Чингисхана, преданный своими же солдатами, – все это о Бароне Унгерне.
И сегодня у Барона День Рождения.
Роман Фёдорович фон Унгерн-Штернберг – безусловно, фигура легендарная. Каждый эпизод его жизни можно считать готовым сценарием для книги или фильма. В Русско-японскую войну он добровольцем записался в казачьи части, а в Первую мировую уже 22 сентября 1914 года был удостоен Ордена Святого Георгия IV степени. Однако настоящую славу и статус полумифического персонажа он обрел в годы Гражданской войны, когда поклялся бороться с большевиками до полного освобождения России. Самый знаменитый эпизод был во время его командования Азиатской дивизией, которая в 1921 году освободила Монголию от китайской оккупации.
Без его авантюры протяжённость границы между Россией и Китаем сегодня могла бы быть на сотни километров больше. Но амбиции Унгерна простирались гораздо дальше Монголии. Он мечтал о восстановлении империи Чингисхана – великого евразийского государства, которое объединило бы народы под знаменем традиций, духовности и монархии. Для него это была не только политическая, но и глубокая духовная концепция, которая, по его мнению, могла противостоять хаосу революций и разрушительному влиянию западной модернизации.
Смерть его была не менее драматична, чем его жизнь. Барон был схвачен монгольскими солдатами, которые позже выдали его красным. Судилище над Богом войны состоялось в Новониколаевске. Однако судьба Барона была уже решена заранее, поскольку Ленин лично дал указание "устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять."
На суде обвинители всячески старались задеть честь Унгерна, в итоге состоялся один примечательный диалог, который прекрасно показывает личность нашего героя:
– "Что ваш род дал России?"
– "72 убитых на войне."
– "Почему вы боролись против большевиков?"
– "Я считаю, что каждый честный человек должен бороться против угнетателей Русского народа."
15 сентября 1921 года Роман Фёдорович был казнён.
После смерти Унгерн оброс десятками легенд. О нём написаны книги, стихи, поэмы, его образ появляется в фильмах, а его имя звучит в музыкальных произведениях. Он стал настоящим символом столкновения традиции и модерна, а также источником вдохновения для множества людей – от художников до политиков.
А самое главное – даже спустя десятилетия его фигура вызывает страх и ненависть у левых! В Новосибирске мурал с его изображением был закрашен спустя несколько дней после появления, а представители КПРФ до сих пор называют Унгерна "настоящим садистом" и вдохновителем "немецких фашистов". А когда там же в Новосибирске установили небольшой бюст барона, коммунисты назвали это "вопиющим безобразием".
Унгерн заслуживает гораздо большего, чем мурал или бюст. Он – уникальный исторический феномен и русский воин, отдавший свою жизнь за освобождение России.
С Днем Рождения, Барон!
Побывал на выставке «Русский императив». Решил сходить на нее в тот же день, как только увидел анонс, — знал, что будет восхитительно, и не ошибся.
Для меня, как для творческого человека, всегда было больно наблюдать за современной российской культурой, которая представляет собой совершенно хаотичный сплав западных мотивов, остатков советского прошлого, квасного псевдопатриотизма и полного отсутствия искренности и души.
Но несколько лет назад, на фоне тяжелейших событий в стране и мире, я стал постепенно открывать для себя новых живописцев и творцов, многие из которых были представлены на этой выставке. Тогда я понял, что на смену чуждым элементам приходит нечто действительно красивое, новое, искреннее, а главное — русское. Особенно радует, что эти художники не остались в андерграунде. Напротив, их работы активно участвуют в фестивалях, выставках и находят отклик у широкой аудитории. Это значит, что даже неискушенные зрители со временем смогут осознать: именно это и есть подлинное русское искусство.
Когда я был на выставке, то невольно вспомнил «Духовный смысл войны» Ивана Ильина. Он писал, что война, несмотря на все свои тяготы, несет в себе мощный потенциал для духовного творчества. Я думаю, именно это мы сейчас и наблюдаем.
Для меня, как для творческого человека, всегда было больно наблюдать за современной российской культурой, которая представляет собой совершенно хаотичный сплав западных мотивов, остатков советского прошлого, квасного псевдопатриотизма и полного отсутствия искренности и души.
Но несколько лет назад, на фоне тяжелейших событий в стране и мире, я стал постепенно открывать для себя новых живописцев и творцов, многие из которых были представлены на этой выставке. Тогда я понял, что на смену чуждым элементам приходит нечто действительно красивое, новое, искреннее, а главное — русское. Особенно радует, что эти художники не остались в андерграунде. Напротив, их работы активно участвуют в фестивалях, выставках и находят отклик у широкой аудитории. Это значит, что даже неискушенные зрители со временем смогут осознать: именно это и есть подлинное русское искусство.
Когда я был на выставке, то невольно вспомнил «Духовный смысл войны» Ивана Ильина. Он писал, что война, несмотря на все свои тяготы, несет в себе мощный потенциал для духовного творчества. Я думаю, именно это мы сейчас и наблюдаем.
Картофельная монархия
В Беларуси начались выборы президента. Есть ли интрига? Конечно же, нет.
В начале своего политического пути Александр Лукашенко действительно выступал как реформатор. Он критиковал широкие полномочия главы государства, выступал за сокращение государственного влияния на экономику, активно боролся с коррупцией. На первых выборах Лукашенко даже честно победил, став самым популярным оппозиционером фактическому лидеру страны Вячеславу Кебичу — видному функционеру КПСС.
Однако, оказавшись у власти, Лукашенко быстро осознал, что проще закрутить гайки, чем пытаться реально решить проблемы. Финалом создания диктатуры стало насильственное отстранение главы ЦИКа Виктора Гончара, который открыто выступал против результатов референдума 1996 года. Этот референдум предоставил Лукашенко буквально царские полномочия — те самые, против которых он боролся ещё полтора года назад.
С тех пор Лукашенко год за годом планомерно подавляет любую оппозицию и политическую конкуренцию. Если в России хотя бы на один срок у власти формально оказался Дмитрий Медведев вместо Владимира Путина, а оппозиция до недавнего времени могла выдвигать несколько кандидатов на президентские выборы, то в Беларуси на выборах никогда не было больше одного "альтернативного" кандидата.
В итоге сейчас Лукашенко идет уже на седьмой срок, а второй кандидат представляет откровенно лоялистскую позицию, очевидно, чтобы избежать повторения волны протестов.
Эти выборы не принесут никаких неожиданных результатов, но для Лукашенко они важны, чтобы утвердить свою легитимность и продемонстрировать "ненужность" оппозиции после 2020 года.
Вот такая у нас картофельная монархия получается. Но даже она может неожиданно пасть.
В Беларуси начались выборы президента. Есть ли интрига? Конечно же, нет.
В начале своего политического пути Александр Лукашенко действительно выступал как реформатор. Он критиковал широкие полномочия главы государства, выступал за сокращение государственного влияния на экономику, активно боролся с коррупцией. На первых выборах Лукашенко даже честно победил, став самым популярным оппозиционером фактическому лидеру страны Вячеславу Кебичу — видному функционеру КПСС.
Однако, оказавшись у власти, Лукашенко быстро осознал, что проще закрутить гайки, чем пытаться реально решить проблемы. Финалом создания диктатуры стало насильственное отстранение главы ЦИКа Виктора Гончара, который открыто выступал против результатов референдума 1996 года. Этот референдум предоставил Лукашенко буквально царские полномочия — те самые, против которых он боролся ещё полтора года назад.
С тех пор Лукашенко год за годом планомерно подавляет любую оппозицию и политическую конкуренцию. Если в России хотя бы на один срок у власти формально оказался Дмитрий Медведев вместо Владимира Путина, а оппозиция до недавнего времени могла выдвигать несколько кандидатов на президентские выборы, то в Беларуси на выборах никогда не было больше одного "альтернативного" кандидата.
В итоге сейчас Лукашенко идет уже на седьмой срок, а второй кандидат представляет откровенно лоялистскую позицию, очевидно, чтобы избежать повторения волны протестов.
Эти выборы не принесут никаких неожиданных результатов, но для Лукашенко они важны, чтобы утвердить свою легитимность и продемонстрировать "ненужность" оппозиции после 2020 года.
Вот такая у нас картофельная монархия получается. Но даже она может неожиданно пасть.
Недавно посетил выставку диджитал-арта от "Русского стиля" — "Тут всё не так, как в твоих розовых очках."
Если "Русский императив" говорит о войне, то эта выставка — о том, как мы к ней привыкли.
Ещё недавно война казалась чем-то далёким, почти абстрактным. Но теперь всё иначе. Мы видим её повсюду: на стримах, в мемах, в шортсах, в искусстве. Она стала обыденностью, естественной частью нашего инфополя. Мы привыкли к её образам, к её постоянному присутствию.
Но с привыканием приходит новая опасность — потеря чувствительности. Привычная война больше не вызывает ни страха, ни сопереживания, ни тревоги. И в этом притуплении может возникнуть желание ещё большей войны, чтобы снова что-то ощутить.
Если "Русский императив" говорит о войне, то эта выставка — о том, как мы к ней привыкли.
Ещё недавно война казалась чем-то далёким, почти абстрактным. Но теперь всё иначе. Мы видим её повсюду: на стримах, в мемах, в шортсах, в искусстве. Она стала обыденностью, естественной частью нашего инфополя. Мы привыкли к её образам, к её постоянному присутствию.
Но с привыканием приходит новая опасность — потеря чувствительности. Привычная война больше не вызывает ни страха, ни сопереживания, ни тревоги. И в этом притуплении может возникнуть желание ещё большей войны, чтобы снова что-то ощутить.