И вот настал тот день, когда я начинаю давно обещанный цикл о границах в Восточной Европе, ура. Карта, которой проиллюстрирован этот пост, известна читателям другого моего канала, где я пустился в пространные рассуждения о судьбе этого региона. Мне в ней нравится совершенно блистательное определение Восточной Европы как полосы малых народов между немцами и русскими. Границы Восточной Европы в этом цикле будут очень похожи на то, как их изобразил чешский картограф с тем отличием, что в нее будут включены Украина и Белоруссия, а исключены – Швеция, Норвегия и Дания. В этих последних все-таки нет того безошибочно восточноевропейского духа, который так проявил себя за последний год в Финляндии.
Почему темой этого цикла станут именно границы? Дело в том, что все мы дожили до эпохи их пересмотра – как раз в одной из частей Восточной Европы. Это кажется непривычным, но, если взглянуть на более широкий контекст, мы увидим, что происходит типично восточноевропейская история, и что исключением был именно период после подписания в 1975 г. Хельсинского Заключительного акта, постулировавшего нерушимость границ всех государств в Европе (о его значении поговорим особо).
Любопытно, что за несколько месяцев до подписания Заключительного акта произошло турецкое вторжение на Кипр, а через восемь лет Северный Кипр провозгласил независимость, признанную Турцией. При этом и Турция, и Республика Кипр являются подписантами Заключительного акта. А в 1990 г. еще один подписант – ФРГ – поглотил другого, ГДР.
Но вернемся к Восточной Европе. Ее историческая судьба такова, что границы государств, как правило, определяют не они сами, а те великие державы, между которыми они зажаты, и ареной противостояния которых они являются (бывают и примечательные исключения, и о них мы тоже поговорим). Почти все границы в регионы – новые по историческим меркам и возникли в результате вооруженных конфликтов той или иной степени интенсивности. И, пожалуй, именно такие границы являются наиболее прочными.
И вот настал тот день, когда я начинаю давно обещанный цикл о границах в Восточной Европе, ура. Карта, которой проиллюстрирован этот пост, известна читателям другого моего канала, где я пустился в пространные рассуждения о судьбе этого региона. Мне в ней нравится совершенно блистательное определение Восточной Европы как полосы малых народов между немцами и русскими. Границы Восточной Европы в этом цикле будут очень похожи на то, как их изобразил чешский картограф с тем отличием, что в нее будут включены Украина и Белоруссия, а исключены – Швеция, Норвегия и Дания. В этих последних все-таки нет того безошибочно восточноевропейского духа, который так проявил себя за последний год в Финляндии.
Почему темой этого цикла станут именно границы? Дело в том, что все мы дожили до эпохи их пересмотра – как раз в одной из частей Восточной Европы. Это кажется непривычным, но, если взглянуть на более широкий контекст, мы увидим, что происходит типично восточноевропейская история, и что исключением был именно период после подписания в 1975 г. Хельсинского Заключительного акта, постулировавшего нерушимость границ всех государств в Европе (о его значении поговорим особо).
Любопытно, что за несколько месяцев до подписания Заключительного акта произошло турецкое вторжение на Кипр, а через восемь лет Северный Кипр провозгласил независимость, признанную Турцией. При этом и Турция, и Республика Кипр являются подписантами Заключительного акта. А в 1990 г. еще один подписант – ФРГ – поглотил другого, ГДР.
Но вернемся к Восточной Европе. Ее историческая судьба такова, что границы государств, как правило, определяют не они сами, а те великие державы, между которыми они зажаты, и ареной противостояния которых они являются (бывают и примечательные исключения, и о них мы тоже поговорим). Почти все границы в регионы – новые по историческим меркам и возникли в результате вооруженных конфликтов той или иной степени интенсивности. И, пожалуй, именно такие границы являются наиболее прочными.
Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from kr
