Последний раз видел Инну Павловну, зайдя к ней в отдел в ГосНИИРе, не было никого из сотрудников только Инна Павловна обсуждала с Наталией Александровной Ганиной Кодекс Бардевика, вероятно это было вскоре после публикации их совместной статьи об этой рукописи. Думаю, что после, поскольку я уже знал об этой находке. Потом шли втроем к метро, что-то обсуждая. О чем в тот раз говорили, ничего не помню – так у меня бывает.
Гораздо до этого в предыдущий приезд, это было как раз, когда объявили о назначении нового министра культуры, и обсуждали, хорош ли, плох ли, и что делать – прежним были не довольны. Инна Павловна сказала: «у нас есть три-четыре человека с именем (кажется, так она сказала), которые могли бы поговорить с ним... объяснить...» – как-то так. Наивно, конечно, времена уже были не те, когда в области культуры был возможен цинизм в духе Диогена, «отойди не загораживай солнце», в 60-90-е было возможно, но настало время другого цинизма: «как заплатим, так нас и обслужат» или что-то в этом роде. И обслуживаем.
Последний раз видел Инну Павловну, зайдя к ней в отдел в ГосНИИРе, не было никого из сотрудников только Инна Павловна обсуждала с Наталией Александровной Ганиной Кодекс Бардевика, вероятно это было вскоре после публикации их совместной статьи об этой рукописи. Думаю, что после, поскольку я уже знал об этой находке. Потом шли втроем к метро, что-то обсуждая. О чем в тот раз говорили, ничего не помню – так у меня бывает.
Гораздо до этого в предыдущий приезд, это было как раз, когда объявили о назначении нового министра культуры, и обсуждали, хорош ли, плох ли, и что делать – прежним были не довольны. Инна Павловна сказала: «у нас есть три-четыре человека с именем (кажется, так она сказала), которые могли бы поговорить с ним... объяснить...» – как-то так. Наивно, конечно, времена уже были не те, когда в области культуры был возможен цинизм в духе Диогена, «отойди не загораживай солнце», в 60-90-е было возможно, но настало время другого цинизма: «как заплатим, так нас и обслужат» или что-то в этом роде. И обслуживаем.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from kr
