​​ЛАКАНОВСКИЙ ФЕНОМЕН

Инициация — Природа — Отброс — Вызов — Эффекты — Ноумен — Гаджеты — Аппарат — Наука — Фрейд — Слова — Высказывание — Бог — Смысл — Узел — Любовь — Связь — Сексуальность — Аффект — Бытие — Знание — Корни — Первопричина — Ответы.

Перевод доклада, сделанного Жаком Лаканом в Средиземноморском университетском центре в Ницце 30 ноября 1974 года. Так же Лакан упоминал его 10 декабря 1974 года на своем семинаре RSI.

33. Вмешательство в перевод (доклад на дне картелей ТЕЕ)

На прошлой неделе я участвовал на дне картелей Topologie en extension. Хотя я не член ТЕЕ и сейчас не состою ни в одном из картелей, мне было предложено выступить с докладом о нашей переводческой деятельности. Ведь объект, о котором я уже длительное время говорю у меня все же есть — это прилагательное «лакановский». Говорил я про вещь знакомую аргентинцам и совершенно незнакомую русскоязычной публике — это «критическая версия» лакановских семинаров. Также мной был затронут в качестве примера, иллюстрирующего принципы перевода и методологию, перевод текста «Intervention sur le transfert», название которого на русский язык было переведено А. Черноглазовым как «Слово о переносе». У нас есть своя версия этого перевода, который мы пока еще не опубликовали, к нему будет прилагаться отдельный комментарий.

Как вы, возможно, заметили, большая часть моих последних выступлений связана с темой переводов, тема эта очень важная, как отметили аргентинские коллеги, в том числе она граничит с ведением политики и тем, что у переводчика тоже есть бессознательное. Этот доклад я написал с целью побудить своим интересом сотрудничество и обмен опытом между двумя, или даже тремя традициями перевода: лаканоамериканской и русской. На это аргентинскими коллегами было предложено провести отдельную конференцию на тему переводов, и поэтому, можно сказать, что цель, которую я себе поставил, была выполнена. Разумеется, это только начало работы.

https://vk.com/@lacanian-vmeshatelstvo-v-perevod

​​34. Перевод семинара Жака Лакана «От Другого к другому»

Приветствуем тех, кто планирует заниматься семинаром Жака Лакана «От Другого к другому». Вот некоторые новости, касающиеся его перевода.

Одна из особенностей той работы вокруг текста, которую мы хотим предложить, заключается в следующем — мы будем опираться на принцип открытости текста. Исходя из этого работа с ним будет распределяться по двум контурам. Первый контур — это первоначальные перевод, редактура и корректура. Дальше над этим текстом будут работать две группы (семинар «Наука и истина» в Москве, и чуть позже мы в Петербурге), после проработки каждой главы в перевод снова будут вноситься правки, по ходу работы будут писаться комментарии, примечания и сноски, мы будем исправлять найденные в тексте ошибки, опечатки, стилистические и смысловые неточности. Это второй контур. Мы хотим, чтобы он предполагал, что в работе с текстом может участвовать любой желающий, вне зависимости от того, будете ли вы работать с ним в одной из групп или самостоятельно. Поэтому мы просим тех, кто непосредственно не планирует участвовать в этой работе и будет читать сам, присылать нам замечания, увиденные ошибки и свои комментарии, мы готовы это обсуждать и думать над внесением новых правок.

Главы будут публиковаться на нашем Бусти, каждая в отдельном посте, там же после внесения новых правок и пересмотра текста в соответствующем посте будут выходить обновленные версии уже опубликованных глав, об этом мы будем уведомлять отдельно. Если вы купили пост, доступ к его материалам открыт для Вас всегда, без ограничений.

Глава 1
Глава 2

Доклад, поясняющий нашу переводческую работу и предваряющий выход глав семинара Лакана "От Другого к другому" в нашей версии.

​​35. Переводить, чтобы читать (доклад на семинаре «Наука и истина»)

Нас как психоаналитиков очень заинтриговали переводчики и их теории, вроде, теории эквивалентности, то, как они обращаются с объектами и этикой, в связи с чем уже долгое время мы задаемся вопросом, что значит для психоаналитиков переводить других психоаналитиков с одного языка на другой? В первую очередь мы задаемся этим вопросом относительно текстов Лакана. Как аналитик мог бы произвести эту передачу при условии того, что невозможно переводить без потерь? Ведь для некоторых это является поводом объявить в целом практику перевода невозможной.

На нулевой встрече семинара «Наука и истина» я прочитал продолжение предыдущего доклада, посвященного теме перевода и «критической версии семинаров Лакана», доклад, обращенный уже не к аргентинским психоаналитикам, а к российскому читателю текстов Жака Лакана.

Текст доклада
Видео

​​36. Семинар Лакана «От Другого к другому», Глава III

Вышла 3-я глава семинара Лакана «От Другого к другому». Нам приятно, что есть люди, которые ждут эти тексты и ценят наш труд, те, кто уже начал работу с этим семинаром, мы благодарны за поддержку. Мы стараемся показать нечто новое, и речь не только о том, что это работа над ранее не переведенным на русский язык семинаром Лакана. Этот семинар переводится психоаналитиками для психоналитиков, в этой работе мы опираемся на теорию перевода и одновременно стараемся учитывать бессознательное переводчика, это значит, что перевод, сделанный психоаналитиками, подразумевает не то, что аналитики его делают в свободное от работы время, а то, что при переводе эта работа не прекращается. Было бы ошибочно считать, а есть люди склонные считать именно так, что при переводе Лакана с одного языка на другой, не происходит его комментирование. Речь даже не о примечаниях переводчика или отдельных заметках, — сам текст перевода может являться этим комментарием. Фрейд, говоря о технике толкования, указывал, что аналитик не создает вторую запись при работе с вытеснением, он занят возвращением вытесненного. Но что вытесняется и при чем здесь перевод? Очевидно, что переводчик, чтобы передать текст читателю, сперва его должен как-то понять, это весьма проблематично, когда этот текст адресован подготовленной публике. Очевидно, психоанализу учатся, а Лакан в своих семинарах говорил именно о тех вещах, которые как раз на это обучение нацелены. Но в какой-то момент можно обмануться тем, что это образование передается именно через тексты, и обращаться с ними без должного уровня любопытства. Разве не существует вульгарного прочтения Фрейда даже носителями языка? Поэтому такой психоаналитик, как Жан Лапланш, при переводах Фрейда на французский язык говорил, что следует переводить Фрейда с немецкого языка не просто на французский, а на фрейдовский французский. Для переводчиков это нонсенс, что за фрейдовский французский, неужели у психоаналитиков есть свой язык? И в самом-то деле, неужели? В своем вступительном докладе к этому семинару Лакана, я сослался на комментарий Ги Ле Гоффе, который говорит о том, что Лакан не был переводчиком, но ему приходилось сталкиваться с чем-то непереводимым, и тогда, например, ему приходилось на месте невозможности точного перевода немецкого Phantasie французским fantasme изобрести свою формулу $<>a — то, что было эквивалентным фрейдовскому немецкому. В некотором смысле, Лакан упростил задачу для своих переводов, нет необходимости изобретать лакановский русский, несмотря на то, что у нас как раз этот лакановский русский создают, активно развивают и стараются не задаваться вопросами эквивалентности относительно того, что в разных языках называется просто прилагательным «лакановский». Лакановский, но не лаканистский. Откуда-то у нас появились лаканисты, настолько хорошо разбирающиеся в Лакане, что им даже не нужны новые переводы, их интересует что-то другое. Что их интересует, можно будет увидеть в дальнейшем. Мы же в свою очередь говорим, что нас интересует работа с этими текстами и их комментарий, и началом их комментирования является перевод.

Глава 3

​​37. Жак Лакан. Вмешательство в перенос

Третий текст Лакана, перевод которого мы подготовили для русскоязычной аудитории, в каком-то смысле уже был ей хорошо знаком, речь идет о тексте «Слово о переносе». Я говорю «в каком-то смысле», потому что мы перевели его заново, что стало чем-то новым для нашей практики перевода, мы говорили об этом в докладах в прошлом году. Однако, новым для нас оказалась не только возможность сравнить два перевода, мы также открыли те места, которые были упущены в прежней версии перевода и редакции двух изданий, места, которые заставили нас обратиться не только к Фрейду, но и к Леви-Строссу, так как французская этнологическая мысль оказала на Лакана большое влияние при расстановке акцентов в его «возвращении к Фрейду».

Перевод этого текста сопровождается комментарием, намечающим контур того объекта, который обозначился для нас в процессе переводов Лакана на русский язык — объекта, который отсылает не только к переводческой практике вокруг текста оригинала, но и к бессознательному желанию, которое стало причиной возникновения новых, альтернативных вариантов переводов Лакана. Несомненно, этот комментарий требует еще дополнительного, более развернутого сравнительного анализа двух переводов (а возможно, даже и трех, если к тому времени уже выйдет первый том лакановских Écrits), чтобы не только поставить проблему перевода, но и проблематизировать расхожее у нас понимание случая Доры. Проблематизировать его вновь, если это потребуется, осуществить не только возвращение Леви-Стросса в этот текст, но и самой Доры, истину которой затушевали упрощенными объяснениями ее гомосексуальности, разрушенными чарами переноса, или наоборот обострившимся переносом на фигуру аналитика.

Перевод текста Лакана и комментарий
Также смотрите комментарий Евгении Савичевой к этому тексту в Freudeutung

​​38. Возвращение к Фрейду через переводы Лакана. Специфика перевода текстов о клинике

В конце мая по приглашению Елены Янушковской и Александра Сильверстова я выступал на конференции в Тбилиси с докладом, который мы подготовили вместе с Евгенией Савичевой. В основу этого доклада лег комментарий к «случаю Доры» Фрейда, который, в свою очередь, появился благодаря нашему интересу к теме переноса, а также благодаря нашим переводческим практикам, которые в этот раз были выстроены вокруг доклада Лакана 1951 года, посвященного разбору этого случая. Как мы уже говорили неоднократно, перевод этого небольшого выступления Лакана повлиял не только на наше понимание случая Доры, но и на понимание ситуации с русскоязычными переводами лакановских текстов, — повлиял настолько радикально, что в таких случаях обычно говорят: это теперь невозможно развидеть.

Забавно, что по итогу прошедшей конференции от Елены и Александра мне досталась благодарность за некое «изобретение нового способа критики лакановского сообщества». Что ж, я этого не планировал, но, видимо, когда в прошлом каждое мое публичное появление сопровождалось критической настроенностью по отношению к лакановским психоаналитикам в России, попытка сказать нечто совершенно иное, неизбежно будет восприниматься как новый способ критики. Вместе с тем, я не исключаю, что критика русскоязычных переводов Лакана затрагивает сообщество. Вопрос только в том, как именно? Я думаю, это можно будет увидеть со временем, ведь как мы сами заметили, на нашу переводческую деятельность начинают отвечать с задержкой примерно в 2,5 года. Поэтому, вероятнее всего, стоит сказать, что пока об этом говорить рано. В общем, я бы не рассматривал это как критику, но как нечто новое — однозначно.

Что же касается самого доклада, сделанного на конференции, нужно отметить, что это не продукт картеля, это, скорее, продукт тандема, который для нас оказался более оптимальным форматом на данный момент… за неимением еще двух аналитиков, заинтересованных в близком нам способе осуществления работы с текстами. Возможно, это тоже может стать «новой критикой», но об этом как-нибудь в другой раз.

39. Внутренняя кухня наших переводов

Во время работы над переводами или специализированной литературой, помогающей нам развивать наш любительский интерес к переводу, у нас периодически возникает внутренняя дискуссия, которая лишь в некоторых своих проявлениях отражается в публичных докладах (за последнее полтора года их было сделано уже шесть) или в примечаниях переводчика. Многое из того, что повлияло на наш способ мыслить не только практику перевода, но и работу с психоаналитическими текстами, остается за кадром. Порой из-за этого наши мотивы понимаются немного превратно. Однако мы, со своей стороны, всегда готовы к дискуссии вокруг переводов. К этой дискуссии мы приглашаем всех неравнодушных, и по этому случаю мы создали отдельный канал, где будем делиться всем, что касается темы перевода и развития дискуссии вокруг психоаналитических текстов — https://www.group-telegram.com/psyperevody

​​Доклад в Каракасе — это последнее публичное выступление Жака Лакана, сделанное им в июле 1980 года. При всей своей краткости, эта речь является весьма значимой для его последователей, в особенности для тех, кого, как он сам отмечает, Лакан не обучал лично как аналитиков: так называемых «лаканоамериканцев». Значение этого неологизма лишь отчасти связано с географией, как она представлена на картах, потому что этот неологизм отсылает к совершенно иной географии: улица Лилль 5, Госпиталь Святой Анны, зал Дюссан в Эколь Нормаль и тд. То есть к тому, чего большинство «лаканоамериканцев» были лишены. География — это судьба, и вполне можно сказать, что «лаканоамериканцы» — это в том числе про нас, про тех, кто стал лакановским иным способом, а именно через тексты Лакана. Поэтому мы были удивлены, что это выступление до сих пор не переведено на русский язык, ведь оно нас тоже касается.

Несмотря на отсутствие перевода, выступление в Каракасе — это именно то выступление, которое у нас так любят цитировать, когда говорят, что Лакан не был лаканистом, что он — фрейдист. Этот жест непременно сравнивают со словами Маркса из писем Фридриха Энгельса, в которых он приводит единожды произнесенное высказывание Маркса в ответ на дискредитацию его учения во Франции людьми, называющими себя марксистами: «я знаю только одно, что я не марксист». Если быть последовательным в этих отсылках, то в таком случае мы должны сказать, что Лакан якобы собрал своих учеников со всей Латинской Америки, чтобы лично сказать им, что они дискредитируют дело Фрейда. Но суть в том, что никаких подобных жестов Лакан в этом выступлении не совершал. Наоборот, он показывает, что действительно сильно дорожит прилагательным «фрейдовский», при этом нисколько не отзываясь презрительно о прилагательном «лакановский», а даже создавая между ними связь. Эта связь артикулировалась на уровне акта высказывания: Лакан оставляет за своей аудиторией выбор, быть ли им лакановскими, отмечая, что для него самого важно прилагательное «фрейдовский», и именно потому что он им дорожит, он считает уместным посвятить весь доклад той полемике, которую он ведет с Фрейдом всю свою жизнь, сделав акцент на различиях. После роспуска Школы в январе 1980 года в Каракасе появляется версия, что значит быть лакановским — это значит, быть в полемике с Лаканом. И в этом плане, мы удивлены не меньше, поскольку в кругу российских психоаналитиков каким-то образом приободряющие слова превратились в уничижительные, а полемическая демонстрация того, что значит быть фрейдовским для Лакана и что это могло бы значить для тех, кому предстоит быть лакановским, была и вовсе проигнорирована и заменена на полемику марксистов.

В своем выступлении Лакан говорит о людях, которые сделали своей профессией представлять его, не спрашивая его мнения, отмечая, что эти люди впадают в полную растерянность, когда Лакан начинает представлять себя сам. Попробуем дать Лакану эту возможность — представить себя самому, настолько, насколько это возможно технически, то есть через перевод.

В последнем переводе мы, среди прочих, столкнулись (конечно, не первый раз) с лакановским неологизмом parlêtre, который образован путем сгущения глагола parler (говорить) и слова être (может быть и существительным, и глаголом, в переводе означает быть, а также существо, бытие, существование). Перевод, в идеале, должен быть не только точным в смысловом и стилистическом плане, но и передать тот экивок, который был важен для Лакана в этом понятии: "Я скажу вам слово, которое я использую для обозначения бессознательного, — я говорю parlêtre. Оно дает мне возможность для маленького экивока — это бытие, которое говорит, но это также и существо, выговаривающее эту фантастическую вещь, которая существует только благодаря языку, — бытие" (Лакановский феномен, 1974). Устоявшегося перевода на русский язык у этого словечка еще нет, его только предстоит ввести, поэтому стало интересно узнать, что сами читатели Лакана думают об этом:

​​Альтернативные переводы Лакана и дискуссия вокруг его текстов

Совсем недавно вышел перевод Écrits, сборника текстов Лакана. Первым текстом, который мы начали читать, конечно же, было «Слово о переносе». Увидев, что уже 4-я редакция перевода усердно настаивает на том, что случай Доры закончился неудачей из-за «малодушия» пациентки, мы решили сходить на презентацию этой книги в Музей сновидений.

На презентации русской версии Écrits выпускающий редактор Алексей Шестаков настолько вошел в азарт, расхваливая книгу и блистательный талант переводчика, что умудрился высказать следующее: оказывается, перед презентацией он изучил ситуацию с переводами Лакана на другие языки и обнаружил, что там с его текстами работают разные переводчики, они спорят, соперничают, постоянно ведутся дискуссии; как же нам повезло, отметил он, что в России не приходится иметь дело с разными переводчиками и их версиями — как же нам повезло, что у нас нет альтернативы. Такое везение, конечно, не предполагает, что это тексты, с которыми постоянно работают психоаналитики, что закономерно должно вести и к регулярному пересмотру переводов, и к совершенно иному взгляду на оригинал, под которым он оказывается не закостенелым, максимально гибким и подвижным. Если мы, например, обратимся к опыту психоанализа в Латинской Америке, у них спустя несколько лет после издания los Escritos появилось столько критических правок, что для этого пришлось издать отдельную книгу, которая называлась «1236 ошибок, опечаток, упущений и неточностей в los Escritos Лакана». В издательском деле они называются errata.

Когда мы увидели этот сборник текстов, у нас родилась шутка, что новый издатель буквально воплотил сарказм Лакана, который тот выразил через неологизм poubelication: от слов poubelle — мусорная урна и publication — публикация; неологизм, который мы при работе с Семинаром XVI перевели как «литерат-урна». Этот сборник способен развалиться у вас в руках еще до того, как вы успеете его прочитать. Возможно, это и к лучшему, тогда у русскоязычного читателя будет меньше поводов держаться за этот том как за скрижаль с «писанием» Лакана, вящим начаткам коего благоволит и сам слог реликтовый того нестроения, которым речь лакановская оказалась одарена со стороны переводчика и о котором люд наш доселе не сокрушался.

Однако, кажется, все же было бы лучше, если бы, этот сборник избежал этой культовости иным способом, например, через дискуссию вокруг переводов. Но насколько к этой тенденции готовы люди, которые сегодня считаются авторитетными, насколько эти люди открыты к тому, чтобы увидеть в Именах Отца, в les noms du pere, маленькую частичку, которая отсылает к errata?

И поскольку мы больше склоняемся к той точке зрения, что нам всем сейчас не помешал бы период легкой эрратомании и переосмысления (а не переослепления) в отношении тех текстов и идеалов, которые у нас есть, мы обнаружили себя вступившими в дискуссию не только с официальной формально авторизованной версией перевода «Intervention sur le transfert» Лакана (разбор и анализ ее переводческих решений и ляпов мы опубликуем позже), но и с самими собой, теми, которые опубликовали перевод этого текста полгода назад. И, конечно же, у нас тоже нашлось достаточно мест, которые требовалось переработать и уточнить. Так что теперь вашему вниманию мы представляем вторую версию нашего перевода этой статьи, отредактированную и дополненную (новым взглядом на происходящее) и как всегда открыты вашим мыслям и замечаниям.

​​В рамках нашей переводческой практики мы начали большой проект — перевод наследия Розин и Робера Лефор, учеников Жака Лакана, членов Школы Фрейдова Дела и Всемирной ассоциации психоанализа, первых психоаналитиков, которые начали работать с маленькими детьми в лакановской оптике и впоследствии стали сооснователями Научно-исследовательского центра по работе с детьми в аналитическом дискурсе (Le CEREDA).

Но работа со случаями, вошедшими в книгу «Рождение другого» (Naissance de l’Autre), с которых начинаем и мы, с Надей (на начало работы ей было 13 месяцев) и Мари-Франсуазой (30 месяцев) началась тогда, когда Лефор ещё сама толком не знала, хочет ли она быть психоаналитиком, будет ли вообще практиковать, ее анализ с Лаканом на тот момент длился всего 18 месяцев и шел трудно, ее теоретическая подготовка тоже только начиналась. Это было то время, когда Лакан еще даже не начал вести свой семинар, идея которого, кстати, появилась в том числе не без желания Лефор, а сами его темы и повороты (за этим можно будет проследить по ходу работы с книгой) наверняка были связаны с ее ведением случаев этих детей, что регулярно обсуждалось на контролях с Лаканом и закрытых семинарах психоаналитиков его круга. Это во многих смыслах точка отсчёта, и вас тем более потрясут способность Лефор клинически мыслить происходящее, а также теоретически комментировать события каждого сеанса.

Так что это хорошая возможность начать с самых азов: это маленькие дети, психика которых находится в становлении, это начинающая Лефор, это выстраивание теории и разработка клиники на контролях у Лакана еще до начала его семинара. Появление зеркала, рождение Другого, первые проблески и вариации объекта… Конечно, этот текст будет полезен и тем, кто работает со взрослыми и хочет научиться вычленять самые фундаментальные структуры, прослеживая всё из первоначальной точки, откуда начинает выстраиваться психика, и с чем в своей практике со взрослыми мы, как правило, имеем дело в совершенно ином порядке.

Семинар будет проходить в рамках проекта Lacanl@vie, встречи начнутся 18 октября в 11.00 по Мск и далее будут проходить онлайн по пятницам с 11 до 12 часов. Перевод для встреч будет подготовлен проектом Freudeutung, после проработки на семинаре мы будем готовить его к изданию.

Работа в группе предполагает орг.взносы.
Модераторы чтений: Евгения Александрова, Сергей Марфин. Вход в группу возможен в течение первого месяца чтений, далее по согласованию с группой.

По вопросам участия: [email protected]

Зарегистрироваться можно по ссылке

​​В 1949 году Леви-Стросс опубликовал статью «Эффективность символов», в которой рассказывается о способе шаманского врачевания в форме длинного песнопения, цель которого помочь женщине в затяжных, осложненных родах. Леви-Стросс рассматривает это вмешательство шамана через символизацию этого процесса посредством мифа, в котором шаман вместе с духами-союзниками и помогающими ему животными отправляются в матку роженицы, чтобы освободить душу будущей матери, которой завладел дух Муу, отвечающий за формирование плода.

В этом тексте Леви-Стросс показывает, как шаман добивается лечения органических болезней при помощи символа, то есть руководствуясь в лечении не логикой причинно-следственных связей, а логикой означающего. Также в этом тексте Леви-Стросс проводит сравнение между шаманской медициной и психоанализом, указывая на инвертированность последнего. В конце этой статьи Леви-Стросс говорит, что «психоаналитики лучше поймут механизм действия своего метода и свои цели, если сопоставят их с методами и целями своих великих предшественников — шаманов и колдунов».

Несмотря на то, что этот текст предназначался в первую очередь антропологам, уже в 49-м году психоаналитик по имени Жак Лакан проявляет к нему активный интерес. Сперва он интегрирует его в работу над стадией зеркала, связывая эффективность символов с тем, что относится к порядку образов и идентификаций. А после Лакан начинает применять введенные Леви-Строссом понятия символической реальности и индивидуального мифа к анализу фрейдовских случаев, работу над которыми он проводит на семинарах 1951-1952 гг. От этих семинаров осталось не много, как известно по мотивам этой семинарской работы Лакан прочитал несколько докладов, одним из которых стала лекция «Символическое, воображаемое и реальность», на которой он представил формулу завершения анализа, состоящую из 10 элементов, записанную большими и маленькими буквами RSI. Эта формула является результатом сопоставления символической функции шамана и инвертированного по отношению к нему психоаналитика, который добивается излечения путем воплощения символа своим собственным существованием. Однако после этой лекции Лакан больше не возвращается к этой формуле, несмотря на то, что она находит свое отражение и 20 лет спустя, когда он говорит о воплощении символа аналитиком, например, в его докладе «Лакановский феномен», который он прочитал накануне семинара «RSI».

Целью этого исследования является возвращение к этой во многом забытой формуле завершения анализа, чтобы не только реконструировать представление о процессе анализа и его завершении на материале фрейдовских случаев, но и реактуализировать эту формулу для аналитической работы. В ходе этого промежуточного этапа исследования на материале случая Доры и лакановского комментария к этому случаю 1951 года, данная формула получила свою трансформацию в виде ориентированного графа, который получил название cхема-RSI. Об этом Марк Савичев будет говорить на семинаре в своем докладе, который называется «Первый топологический объект Лакана».

Встреча пройдет в пятницу 15 ноября онлайн в 19:00. Вход свободный, ссылки появятся позже.