Сегодня Всемирный день борьбы против рака. В этот день мы хотели бы немного рассказать о том, что делают админы Медача в области изучения опухолевой биологии. Вернее, делали—потому что одного из наших ведущих авторов, коллегу, друга и соратника, подписывавшегося как Бровламих Мантис, больше нет с нами.
В 2022 году он трагически погиб из-за нелепого осложнения, развившегося на фоне, казалось бы, обычного перелома. Его настоящее имя было Владимир Бросалов, и он внёс огромный вклад в наш проект. Тем не менее, мы продолжили наше общее дело, и сейчас наша статья находится на финальном этапе рецензирования. Помимо Мантиса, над проектом из редакции Медача работали Сергей Ткачев, который начал эту работу, Елена Попова и Антон Осипенко.
Мы начали этот проект ещё в 2019 году. В нём мы с помощью микротомографии визуализировали рост опухолей в организме мышей, которым были пересажены фрагменты опухоли пациента. Микротомография – один из самых передовых и захватывающих методов исследования в медицине и биологии. Он позволяет изучать структуру тканей в трёх измерениях без разрушения, сохраняя их естественное состояние. И, как оказалось, это применимо даже к опухолевым тканям.
То, что мы увидели, поразило нас. Опухоли разрастались в брюшной полости мышей, колонизируя окружающие органы. Но это было не хаотичное распространение, а организованное вторжение. Опухолевые клетки, начиная с первичного очага, создавали вторичные и даже третичные колонии. Мы наблюдали поистине лавкрафтианский ужас – разветвлённые, щупальцеобразные структуры, проникающие в ткани, использующие существующие анатомические пути, такие как брюшина, и трансформирующиеся в процессе инвазии до неузнаваемости.
Мы осознали, что то, что мы видим в гистологических срезах, – это лишь искажённая тень реального процесса. Вероятно, наши представления о механизмах опухолевого роста во многом упрощены и даже ошибочны. Например, так называемый budding (отделённые опухолевые кластеры недалеко от зоны инвазии) – это, скорее всего, не отдельные опухолевые островки, а трёхмерные отростки, которые мы теперь можем видеть благодаря объёмному микроскопическому анализу.
Мы знаем удивительно мало. Ведь, изучая рак, мы изучаем саму жизнь. Рак – это, в некотором смысле, первородная, дикая форма жизни, напоминающая древние колониальные организмы, населявшие примордиальные моря сотни миллионов лет назад.
Если всё пройдёт успешно, наша статья скоро увидит свет, и мы обязательно поделимся ею с вами.
Сегодня Всемирный день борьбы против рака. В этот день мы хотели бы немного рассказать о том, что делают админы Медача в области изучения опухолевой биологии. Вернее, делали—потому что одного из наших ведущих авторов, коллегу, друга и соратника, подписывавшегося как Бровламих Мантис, больше нет с нами.
В 2022 году он трагически погиб из-за нелепого осложнения, развившегося на фоне, казалось бы, обычного перелома. Его настоящее имя было Владимир Бросалов, и он внёс огромный вклад в наш проект. Тем не менее, мы продолжили наше общее дело, и сейчас наша статья находится на финальном этапе рецензирования. Помимо Мантиса, над проектом из редакции Медача работали Сергей Ткачев, который начал эту работу, Елена Попова и Антон Осипенко.
Мы начали этот проект ещё в 2019 году. В нём мы с помощью микротомографии визуализировали рост опухолей в организме мышей, которым были пересажены фрагменты опухоли пациента. Микротомография – один из самых передовых и захватывающих методов исследования в медицине и биологии. Он позволяет изучать структуру тканей в трёх измерениях без разрушения, сохраняя их естественное состояние. И, как оказалось, это применимо даже к опухолевым тканям.
То, что мы увидели, поразило нас. Опухоли разрастались в брюшной полости мышей, колонизируя окружающие органы. Но это было не хаотичное распространение, а организованное вторжение. Опухолевые клетки, начиная с первичного очага, создавали вторичные и даже третичные колонии. Мы наблюдали поистине лавкрафтианский ужас – разветвлённые, щупальцеобразные структуры, проникающие в ткани, использующие существующие анатомические пути, такие как брюшина, и трансформирующиеся в процессе инвазии до неузнаваемости.
Мы осознали, что то, что мы видим в гистологических срезах, – это лишь искажённая тень реального процесса. Вероятно, наши представления о механизмах опухолевого роста во многом упрощены и даже ошибочны. Например, так называемый budding (отделённые опухолевые кластеры недалеко от зоны инвазии) – это, скорее всего, не отдельные опухолевые островки, а трёхмерные отростки, которые мы теперь можем видеть благодаря объёмному микроскопическому анализу.
Мы знаем удивительно мало. Ведь, изучая рак, мы изучаем саму жизнь. Рак – это, в некотором смысле, первородная, дикая форма жизни, напоминающая древние колониальные организмы, населявшие примордиальные моря сотни миллионов лет назад.
Если всё пройдёт успешно, наша статья скоро увидит свет, и мы обязательно поделимся ею с вами.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from kr
