Уже в грядущие выходные может открыться европейский ящик Пандоры. Агентство Moody`s рассматривает возможность лишить Италии инвестиционного рейтинга. Это действие сильно сократит количество желающих покупать правительственные долги. Удельно, самая высокая долговая нагрузка в зоне Евро у Греции – 177% ВВП. Самый крупный долг у Франции – более 3 трлн евро. Однако самый токсичный долг у Италии. Страна уже как десятилетие не может обслуживать свой долг в 150% к ВВП и сидит на обезболах ЕЦБ. Регулятор понимает - рухнувшая долговая пирамида на 2,77 трлн евро способна на долгие годы отправить в хаос всю финансовую систему еврозоны. Проблеме долга Италии не один год, однако никаких реальных действий за это время предпринято не было. Очевидно, что этот долг необходимо списывать, кастрируя национальную банковскую и пенсионную систему; правительству Италии необходимо сокращать расходы, а это скажется на росте ВВП; итальянцам готовится к массовым распродажам государственной собственности. Все по греческому сценарию.
Уже в грядущие выходные может открыться европейский ящик Пандоры. Агентство Moody`s рассматривает возможность лишить Италии инвестиционного рейтинга. Это действие сильно сократит количество желающих покупать правительственные долги. Удельно, самая высокая долговая нагрузка в зоне Евро у Греции – 177% ВВП. Самый крупный долг у Франции – более 3 трлн евро. Однако самый токсичный долг у Италии. Страна уже как десятилетие не может обслуживать свой долг в 150% к ВВП и сидит на обезболах ЕЦБ. Регулятор понимает - рухнувшая долговая пирамида на 2,77 трлн евро способна на долгие годы отправить в хаос всю финансовую систему еврозоны. Проблеме долга Италии не один год, однако никаких реальных действий за это время предпринято не было. Очевидно, что этот долг необходимо списывать, кастрируя национальную банковскую и пенсионную систему; правительству Италии необходимо сокращать расходы, а это скажется на росте ВВП; итальянцам готовится к массовым распродажам государственной собственности. Все по греческому сценарию.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from kr
