На днях помощник Путина Мединский сказал, что ему совершенно не хочется смотреть иностранное кино и сериалы: «Какие-то они не такие». Оставлю без комментария.
Вот что я посмотрела с начала года:
«Комната по соседству» Альмодовара. Фильм о том, как быть со смертью, когда она уже постучала в окно. Марта, героиня Тильды Суинтон, начав с экспериментальной терапии, которая не помогла, но заменила ей жизнь – сколько осталось – на выживание, решает отказаться от мучительного угасания в больнице и сохранить, как она говорит, достоинство.
Марта незаконно покупает запрещенную таблетку для эвтаназии, чтобы воспользоваться ею тогда, когда будет готова, арендует на месяц дом в красивом месте, чтобы эпилог ее жизни стал таким, каким она хотела бы видеть его сама, а не навязанным извне.
Извне – это некоторое продление неизбежного (неизбежного для всех, о чем здоровый может не думать, а тяжело больной не может) за счет мучительных процедур и обмена своего я на безличный статус полусонного пациента, который не может ни читать, ни писать. А Марта журналист, была военным корреспондентом, и тогда ей хватало мужества смотреть смерти в лицо. Впрочем, она уезжала оттуда, где было опасно, удивляясь тому, что некоторые остаются.
Решение выйти из жизни осознанно вызывает у Марты психологический шторм, но решение принято, и лишь с одним она не может смириться: с тем, что окажется одна, кто-то должен быть рядом, в соседней комнате. Самые близкие отказываются. Не самая, некогда коллега, а ныне писательница Ингрид (Джулианна Мур) соглашается.
Яркие краски, как всегда, у Альмодовара. Приглушенные эмоции, как никогда прежде у Альмодовара. Джулианна Мур, не изменившаяся за тридцать лет. Очень удачный саундтрек. «Золотой лев» Венецианского фестиваля. Альмодовар велик.
***
посмотрела «Анору» (с опаской, очень уж ругали) и вполне согласилась с его каннской пальмовой ветвью. Фильм очень эмоциональный, сделан с вдохновением, фильм социального протеста, а точнее, презрения – к хозяевам жизни, живущим по беспределу. Для них и их подручных не существует законов, препятствий, любви, для них не существуют те, кто им не нужен, у них есть свои интересы, которым «низшие» вынуждены подчиняться – у них нет выбора (скажем, когда по прихоти громят магазинчик), либо мечтают о том, чтоб влиться в их ряды, если поманят, как Анора.
Она и другие персонажи – униженные и оскорбленные, хотя не подозревают об этом. И Анора не подозревала бы, если бы не оказалась по ту сторону непроницаемой крепостной стены, за которой обитают хозяева жизни. Сопротивлялась до последнего, когда ее стали гнать обратно, и в конце концов, прозрела - на груди у одного из подручных, которого играет Юра Борисов, которым многие восхищаются. Я видела его в фильме «Капитан Волконогов бежал», ни там, ни тут мне этот образ меланхоличного гопника (внешность), который в душе хороший парень, не близок. Марк Эдельштейн (главная роль), которого видела впервые – понравился, держит фильм. Но если говорить об образах, там всё грустно, грустный образ человечества.
***
Понравился фильм Жака Одияра "Эмилия Перес". Сценарий, прежде всего. У монструозного вида наркобарона, окруженного кучей вооруженных головорезов, вынужденного прятаться по ржавым трейлерам, хоть он и баснословно богат - мечта. Стать женщиной. Т.е. не диким мужланом, вынужденным быть таким - страшным и свирепым, а милой дамой с нежной кожей, улыбчивой, живущей открыто, занимающейся благотворительностью... Неслучайно фильм - наполовину мюзикл (музыкальная часть оставила меня равнодушной, но это неважно), чтобы уйти от жанра психологической драмы, и это получилось. Вторая героиня - начинающий адвокат, которая пишет своему боссу-адвокату речи. Такие, как он запросит, пусть это и противоречит истине. Работает за копейки, и вдруг ей предлагают разбогатеть. У всех все получается, но...
И вот какая у меня возникла мысль: не у всех свирепых баронов, чем бы они ни занимались, возникает мечта стать кем-то белым и пушистым (стать женщиной в данном случае, в фильме - метафора или, скажем, еще и метафора), они любят свой образ.👇

Например: "«Я верю, что Гренландию мы получим — потому что это действительно имеет отношение к свободе мира. Это не имеет никакого отношения к Соединенным Штатам, кроме того, что именно мы можем обеспечить свободу. Они [Дания] не могут. Две недели назад они поставили туда две собачьи упряжки и думают, что это защита», — сказал Трамп журналистам на борту самолета Air Force One в эти выходные".
***
Сильное впечатление произвел фильм Флориана фон Доннерсмарка «Жизнь других» (2006). ГДР, Штази и творческая интеллигенция, циники-бюрократы и один штази-гебист, веривший, что охраняет социалистическую родину от внутренних врагов, но однажды, обнаружив, что за репрессиями стоит вовсе не забота о родине, эту веру утративший. Оптимистический финал – падение Берлинской стены и что с кем стало через несколько лет после этого.
Оскар за лучший иностранный фильм 2007 г. и еще 40 наград. Очень рекомендую, кто не видел (я пропустила в свое время).
Еще фильм – о том же, только румынский, «Новый год, который так и не наступил» (2024). Сценарист, режиссер и продюсер Богдан Мурешану. Дебют, получивший Гран-при секции «Новые горизонты» Венецианского кинофестиваля. Тут узнаваемый советский (в фильме румынский, но такой же) быт и страх 1980-х, а для одной из героинь, молодой актрисы, дилемма: произнести речь во славу ненавистных ей «социалистического рая» и товарища Чаушеску или получить запрет на профессию. Ее выбрали по внешнему сходству с актрисой, сбежавшей на Запад, которую нужно вырезать из массовой сцены и кем-то заменить – это новогодняя передача, которую уже нет времени переснимать заново. Есть и местный, румынский гебист, и рабочая семья, и телевизионщики, и попытка побега, и уже произошло восстание в Тимишоаре, в Бухаресте всенародный митинг с флагами и лозунгами, но неожиданно настает освобождение - всесильного Чаушеску, правившего 24 года, свергают и расстреливают по приговору трибунала. IMDb: 8.30
***
Минисериал «Все совпадения неслучайны» (Disclaimer), 2024. Стала смотреть, потому что Альфонсо Куарон, в главных ролях Кейт Бланшетт и Саша Барон Коэн, и что странно: все по отдельности замечательно, а в целом – как бы слабее, чем должно бы быть. Сценарий (по одноименному роману Рене Найт) отличный – тот же ход, что в британском фильме «Злобные маленькие письма» (2023), на самом деле. Наглядно о манипуляциях сознанием.
Ну и первые 8 серий «Ста лет одиночества. После первой серии думала бросить, потом рассудила, что можно просто вспоминать саму историю, которую я подзабыла уж (читала в 18 лет), а помнила (роман ошеломил на всю жизнь) то, чего в фильме нет: его магический мир. И Аурелиано Буэндиа и Ремедиос, почему-то прежде всего. Правда, ударение про себя ставила неправильно: на э и на второе е соответственно. Не пожалела, что посмотрела. Сериал выруливает, приобретая где-то на 4 серии свой нерв и месседж - политический. Как власть портит жизнь людей и самих людей. Буду смотреть второй сезон, когда выйдет.

Стихотворение 1981 года, а в 2018-м его вывесили на Тверском (или Никитском, уже не помню) бульваре. Повод был весьма неожиданный – 200-летие И.С. Тургенева, хотя, казалось бы, причем тут одно к другому. А сейчас это вообще непредставимо.

***
Если мы доживем до апреля,
то в апреле поедем на дачу.
Отойдем на холодной постели
от бессонницы этой горячей.

Будет печка топиться тихонько,
будет вечер с картошкой и чаем,
мы у печки закроем заслонку,
выйдем в лес и рассвет повстречаем.

Приведу тебя к дикому пруду,
где водились ихтиозавры,
этих рыб я вовек не забуду,
кто забыл, те, поверь мне, неправы.

Расскажу все старинные были,
созову домовых – в самом деле,
если зова они не забыли,
если мы доживем до апреля.

1981

УТРОБА

1. Я
Хоть я не плод, а особь,
но живу в утробе.
Она пульсирует, сдавливая меня
своими бойцовскими мускулами,
не давая о ней забыть.
Нельзя сказать, что сживает меня со свету,
поскольку от света остались отсветы
и маленькие светлячки.
Я пробираюсь к окну, которого нет,
но будет – окно возможностей,
утрамбованные в утробе особи
говорят, что его уже прорубают,
поэтому кровь
проступает на стенах утробы.
Мне трудно дышать,
но я все равно дышу,
открывая слуховое окно,
и дышу слухами.
В темноте всегда много
cлухов, страхов, стуков
в будущее окно,
а пока что – месиво,
в котором вдруг вспениваются пузыри,
то ли салют, то ли взрыв,
в них может быть веселящий,
а может и грустный газ.
Не получается делать главное,
дышать, не осознавая этого,
будто так и надо,
будто так и было всегда.
👇

2. МЫ
Редкоземельная аномалия.
Мир стал утробой,
мы стали маленькими,
иногда кажется, что в утробе начались схватки,
и она родит нас обратно,
но это просто озноб – утроба больна,
она чувствует себя пирожком,
будто ее вывернули наизнанку,
а мы – начинка.
Нас не съедят,
если вернемся домой, на поверхность,
и будем месить черное тесто Земли,
испытывая на прочность
ее хлебную корочку.
У нас учащенное сердцебиение,
и мы учащенно бьемся.
Скачем вместе с давлением,
как загнанные лошади,
однажды двигаем кони,
а пока употребляем разум
как чистый спирт,
прикрывающий наши головы
спасительным туманом.
февраль 2025

ОРАКУЛ
Скажи, ну скажи мне, что будет.
Я же спрашиваю не каждый день,
а раз в тридцать лет.
То есть, второй раз.
В прошлый раз спрашивала, потому что очень любила
и боялась, что это кончится,
а сейчас наоборот.
Казалось бы, зачем знать.
А вот зачем.
Землетрясение на Санторини о чем-то нам говорит -
катастрофа, зарывшая минойскую цивилизацию в землю.
Тень Гитлера, нависшая над планетой, о чем-то нам говорит -
пусть не Гитлера, а Нерона, или хичкоковских птиц,
по полету которых могли бы гадать авгуры.
Римский салют. Крепкие ноги, колонны, ему подспорье.
Макрон в те года не император, но все же перфект претория.

Газа и газ - эти буквы приснились бесу, и он в них вселился.
Каких только не было извозчиков у бегущей вперед истории,
и вот миллиардеры и террористы рвут поводья.
Конем впрягается Трамп.
То ли конь блед, то ли конь в пальто,
То ли конь мой вороной, то ли цирк с конями.
Тридцать лет назад оракул сказал мне:
«Фиаско. Но будет другая история».
А теперь молчит как рыба об лед.
«Рыба - это пустая форма документа с комментариями о том, как следует заполнять каждое поле. Другой вариант — форма документа с уже заполненными полями, которые можно использовать как пример».
февраль 2025

два давних стиха о любви, в сам день сердечек неуместных, потому вослед ему:
***
Как не хватает этого, а чего - не знаю,
когда жажда неиссякаема, хоть и удовлетворима,
когда ужин нельзя завершить чашкой кофе иль кружкой чаю
в силу взаимогравитации нестерпимой.
Все равно остаются с нелюбимыми и нелюбящими,
с ними всегда оказывается сподручнее.
Так что притяженье Земли преодолимо в будущем,
но куда отслаивается всё тактильное, поцелуйчатое?
Куда делись нескончаемые беседы? Неразличимость,
где кончается я и начинается ты? Жизнь прогнулась,
стала похожа на функцию синус,
утомительную немоту, сутулость.
Планка осела, над нею как над могилкой
я сижу на корточках и не могу смириться.
Как таинствен был мир в золотых прожилках,
как теперь насильно закрыта моя граница.
1999
ЖИЗНЬ БЕЗ ТЕБЯ
Жизнь без тебя заброшенна, убога,
недорога и просто недотрога,
кошмарносонна как ларек в Ельце,
продорогнута в холодном пальтеце,
бесчувственна, безаппеляционна,
и страшный суд, вершимый каждый миг –
лишь скучная мичуринская зона,
где степь да степь да друг степей калмык.
К чему ни прививайся, к розе или
к советскому дичку,
я всё как лошадь, загнанная в мыле
под стать качку,
который бицепс воли накачает
и терпит вновь
жизнь без тебя, в раздоре и печали,
моя любовь.
1996

Волна времени прибила к берегу людоедов,
они идут толпами, хватают людей и рвут их зубами.
У людоедов все острое: клыки, когти и соус непереносимости жизни,
которым они поливают свою единственную пищу – людей,
хоть младенцев, хоть стариков.
А у людей все мягкое: тельце, сердце,
хотя с виду они с людоедами и похожи.
Есть люди, которые пытаются их задобрить,
сдружиться, оказать гуманитарную помощь,
их хватают первыми и откусывают головы.
Нельзя приближаться к людоедам.
Но волна времени выбросила такое их количество,
что не увернуться. И не различить впотьмах
где люди, а где людоеды.
Жалко «рыжиков». 9 месяцев и 4 года.
Выходит, они родились, чтоб быть растерзанными
клыками, когтями, хоть они и не поняли, что это,
но их мать, тоже съеденная заживо, поняла.
Жалко всех, но все, что возможно -
это дрим-брейк, чтобы приснился ключ,
из которого вырвется другое время.
февраль 2025