Несколько слов о закрытии USAID и царящей вокруг этого эйфории.
1] Ликвидация [или реорганизация] этой структуры вовсе не означает отказ администрации США от вмешательства во внутренние дела других стран или от протаскивания своих интересов. USAID, к сожалению, была крайне эффективной организацией; другое дело, что после окончания Холодной войны в условиях отсутствия конкуренции организация жирела и раздувалась, а значительная часть проектов реализовывалась уже ради себя самих, безотносительно долгосрочного политического анализа Гос. Департамента. В итоге авантюры агентства порой приводили к тому, что ответственным лицам на ходу приходилось переписывать брифинги и планы. Иначе говоря: хвост слишком часто стал вилять собакой. При этом, прогнозы в наше время - дело неблагодарное, и рассуждать о судьбе проектов и о том, во что выродится этот инструмент американской экспансии в дальнейшем можно бесконечно.
2] Анализируя историю деятельности USAID многие источники ошибочно квалифицируют его [агентство] в качестве инструмента «мягкой силы». Мягкая сила - это языковые школы, программы студенческих обменов [по типу Work & Travel] или турецкие сериалы. А в случае с USAID это классический «кнут и пряник», когда в пределах юрисдикций неподконтрольных правительств системно взращиваются поколения революционеров, реформаторов, радикалов и агентов влияния - ни о какой мягкости говорить не приходится; это была работа легальной разведывательно-подрывной структуры с вполне конкретными целями.
Несколько слов о закрытии USAID и царящей вокруг этого эйфории.
1] Ликвидация [или реорганизация] этой структуры вовсе не означает отказ администрации США от вмешательства во внутренние дела других стран или от протаскивания своих интересов. USAID, к сожалению, была крайне эффективной организацией; другое дело, что после окончания Холодной войны в условиях отсутствия конкуренции организация жирела и раздувалась, а значительная часть проектов реализовывалась уже ради себя самих, безотносительно долгосрочного политического анализа Гос. Департамента. В итоге авантюры агентства порой приводили к тому, что ответственным лицам на ходу приходилось переписывать брифинги и планы. Иначе говоря: хвост слишком часто стал вилять собакой. При этом, прогнозы в наше время - дело неблагодарное, и рассуждать о судьбе проектов и о том, во что выродится этот инструмент американской экспансии в дальнейшем можно бесконечно.
2] Анализируя историю деятельности USAID многие источники ошибочно квалифицируют его [агентство] в качестве инструмента «мягкой силы». Мягкая сила - это языковые школы, программы студенческих обменов [по типу Work & Travel] или турецкие сериалы. А в случае с USAID это классический «кнут и пряник», когда в пределах юрисдикций неподконтрольных правительств системно взращиваются поколения революционеров, реформаторов, радикалов и агентов влияния - ни о какой мягкости говорить не приходится; это была работа легальной разведывательно-подрывной структуры с вполне конкретными целями.
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from kr
