Zangaro Today

​​🇲🇿 Джихадистский мятеж в мозамбикской провинции Кабу-Делгаду стал угрозой регионального масштаба

Оперативная обстановка на севере Мозамбика ухудшается день за днем. «Сообщество развития Юга Африки» уже вызвалось содействовать стране в сдерживании расползающейся по региону угрозы.

Мятежная мозамбикская провинция уже привлекла немало джихадистских career fighters и радикальных проповедников из Ближнего Востока, а также стран Восточной и Центральной Африки — Сомали, ДР Конго, Танзании и Кении.

Боевики уверенно удерживают стратегическую инициативу. Оказавшись способными на большие символические акции — кратковременные захваты городов Мосимбоа-да-Прая и Киссанга, джихадисты методически изолируют удаленные селения, блокируют пути сообщения, подъездные пути, дороги и мосты, принуждают к сотрудничеству местных жителей, в основном молодежь, и похищают женщин — на манер своих коллег в ДР Конго.

С этой целью они последовательно разрушают правительственную инфраструктуру и телекоммуникационное оборудование операторов Vodacom и Movitel. В настоящее время основная партизанско-террористическая активность сосредоточена вокруг стратегически важных городов — Муеды (на плато Маконде) и порта Пембы (столицы провинции).

Вооруженное подполье оказалось не по зубам неофициальной российской ЧВК «Вагнер» и сменившим ее южноафриканским специалистам из Dyck Advisory Group. Силы безопасности Мозамбика, в целом, тоже оказались бессильны — за долгие годы правления коррумпированного «Фрелимо» посткоммунистические власти разучились находить общий язык с общинами суахилийского народа мвани — главного поставщика радикалов для регионального террористического подполья.

Труднопроходимые джунгли севера страны оказались непроницаемы и для разведывательной техники — в некоторых лесных лагерях боевиков так темно, что приходится использовать лучины и лампады средь бела дня, и базы повстанцев, в частности в районе р. Мессало, долгое время ускользали от разведывательных вертолетов.

Во многом это местное явление, обусловленное вековой дискриминацией суахилиязычных мусульман-мвани. Типичный портрет инсургента — Ассумане Нвита, более известный как Ассумане Виподози («косметика» с яз. суахали). В 2000-е гг., подстегиваемые голодом, его родители — уроженцы деревни Олумбе — переселились в Мосимбоа-да-Прая и в конце-концов осели в деревне Матола, где работали в полях за еду. С трудом окончив среднюю школу из-за финансовых неурядиц, Ассумане мечтал поступить в университет, рассчитывая на помощь брата-военного, но как старший сын вынужден был под давлением отца продавать древесину и содержать семью.

Ассумане вместе с другом Нгулунгу много ездил по торговым делам и в конце концов открыл косметическую лавку на рынке в Нандуадуа. Со временем Ассумане стал частым гостем в Дар-эс-Саламе, где закупал косметику и приобщился к радикальным проповедям. С годами, под влиянием салафитов, он бросил «постыдную» торговлю, помогал строить в Нандуадуа мечеть, обзавелся связями в Танзании и перевез туда своих детей. Именно такие люди — молодые (на момент вступления в подполье Ассумане не было и тридцати), порядком озлобленные, подвижные и активные — составили социально-психологическую основу джихадистского подполья.

Однако действующие здесь с июня 2019 г. структуры «Исламского государства» последовательно укрепляют свое присутствие и стремятся переформатировать подполье так, как они уже сумели сделать в Нигерии — через создание стабильных квазигосударственных, фискальных и диверсионно-разведывательных (амният) структур. Тем не менее преувеличивать фактор ИГ не стоит — в районе городов Мосимбоа-да-Прая, Нангаде, Муидумбе и Киссанга, а также в прибрежной полосе действует не менее пяти крупных оперативных групп, действующих под все более собирательным брендом Ахлу сунна ва джамо и поддерживающих контакты с эмиссарами и структурами ИГ.

www.group-telegram.com/kr/zangaro.com/884

3.3K viewsMay 20, 2020 at 15:25

​​🇲🇿 Джихадистский мятеж в мозамбикской провинции Кабу-Делгаду стал угрозой регионального масштаба

Оперативная обстановка на севере Мозамбика ухудшается день за днем. «Сообщество развития Юга Африки» уже вызвалось содействовать стране в сдерживании расползающейся по региону угрозы.

Мятежная мозамбикская провинция уже привлекла немало джихадистских career fighters и радикальных проповедников из Ближнего Востока, а также стран Восточной и Центральной Африки — Сомали, ДР Конго, Танзании и Кении.

Боевики уверенно удерживают стратегическую инициативу. Оказавшись способными на большие символические акции — кратковременные захваты городов Мосимбоа-да-Прая и Киссанга, джихадисты методически изолируют удаленные селения, блокируют пути сообщения, подъездные пути, дороги и мосты, принуждают к сотрудничеству местных жителей, в основном молодежь, и похищают женщин — на манер своих коллег в ДР Конго.

С этой целью они последовательно разрушают правительственную инфраструктуру и телекоммуникационное оборудование операторов Vodacom и Movitel. В настоящее время основная партизанско-террористическая активность сосредоточена вокруг стратегически важных городов — Муеды (на плато Маконде) и порта Пембы (столицы провинции).

Вооруженное подполье оказалось не по зубам неофициальной российской ЧВК «Вагнер» и сменившим ее южноафриканским специалистам из Dyck Advisory Group. Силы безопасности Мозамбика, в целом, тоже оказались бессильны — за долгие годы правления коррумпированного «Фрелимо» посткоммунистические власти разучились находить общий язык с общинами суахилийского народа мвани — главного поставщика радикалов для регионального террористического подполья.

Труднопроходимые джунгли севера страны оказались непроницаемы и для разведывательной техники — в некоторых лесных лагерях боевиков так темно, что приходится использовать лучины и лампады средь бела дня, и базы повстанцев, в частности в районе р. Мессало, долгое время ускользали от разведывательных вертолетов.

Во многом это местное явление, обусловленное вековой дискриминацией суахилиязычных мусульман-мвани. Типичный портрет инсургента — Ассумане Нвита, более известный как Ассумане Виподози («косметика» с яз. суахали). В 2000-е гг., подстегиваемые голодом, его родители — уроженцы деревни Олумбе — переселились в Мосимбоа-да-Прая и в конце-концов осели в деревне Матола, где работали в полях за еду. С трудом окончив среднюю школу из-за финансовых неурядиц, Ассумане мечтал поступить в университет, рассчитывая на помощь брата-военного, но как старший сын вынужден был под давлением отца продавать древесину и содержать семью.

Ассумане вместе с другом Нгулунгу много ездил по торговым делам и в конце концов открыл косметическую лавку на рынке в Нандуадуа. Со временем Ассумане стал частым гостем в Дар-эс-Саламе, где закупал косметику и приобщился к радикальным проповедям. С годами, под влиянием салафитов, он бросил «постыдную» торговлю, помогал строить в Нандуадуа мечеть, обзавелся связями в Танзании и перевез туда своих детей. Именно такие люди — молодые (на момент вступления в подполье Ассумане не было и тридцати), порядком озлобленные, подвижные и активные — составили социально-психологическую основу джихадистского подполья.

Однако действующие здесь с июня 2019 г. структуры «Исламского государства» последовательно укрепляют свое присутствие и стремятся переформатировать подполье так, как они уже сумели сделать в Нигерии — через создание стабильных квазигосударственных, фискальных и диверсионно-разведывательных (амният) структур. Тем не менее преувеличивать фактор ИГ не стоит — в районе городов Мосимбоа-да-Прая, Нангаде, Муидумбе и Киссанга, а также в прибрежной полосе действует не менее пяти крупных оперативных групп, действующих под все более собирательным брендом Ахлу сунна ва джамо и поддерживающих контакты с эмиссарами и структурами ИГ.

BY Zangaro Today