Ключевые политические партии по-разному готовятся к губернаторским кампаниям. «Единая Россия» представила полный список претендентов: 19 из 20 её действующих губернаторов и врио будут баллотироваться на прямых выборах, а в Чувашии партия решила поддержать действующего главу — самовыдвиженца Олега Николаева, который является членом «Справедливой России — За правду» (СРЗП).

КПРФ также отказалась от выдвижения кандидата в Чувашии, подчеркнув «близость позиций» с Николаевым, зато в остальных 19 кампаниях коммунисты выставят своих претендентов. Особенно они рассчитывают на узнаваемых фигур: депутата Госдумы Олега Михайлова в Коми и опытного экс-губернатора Сергея Левченко в Иркутской области. В ряде других регионов КПРФ делают ставку на тех, кто уже участвовал в выборах — например, Александра Ивачева в Свердловской области или Евгения Бессонова в Ростовской. Эта стратегия повторных выдвижений заметна и в других партиях.

ЛДПР собирается выдвинуть кандидатов в 18 из 20 субъектов, хотя шансов на победу у них объективно минимум. На ряде направлений партия усиливает список федеральными политиками: Василина Кулиева на Камчатке, Станислав Наумов в Свердловской области, а Сергей Каргинов в Коми. Однако, как и у других, заметна тенденция опоры на проверенные кадры. Например, в Тамбовской области уже четвертый раз участвует коммунист Андрей Жидков, либерал-демократ Олег Морозов — во второй раз, а эсер Павел Плотников — в третий. Похожая ситуация наблюдается в Пермском крае и Новгородской области, где те же политики идут повторно.

СРЗП, напротив, действует скромнее, выдвигая кандидатов лишь в восьми регионах. Это преимущественно главы местных отделений, которые уже участвовали в кампаниях. Новыми лицами станут разве что Николай Швабович в Новгороде и Татьяна Саладина в Коми. Кроме того, партия отказалась от участия в Татарстане, поддержав действующего главу Минниханова.

«Новые люди» пошли ещё дальше, ограничив своё участие пятью регионами (Тамбовской, Свердловской, Оренбургской областями, Еврейской автономной областью и Севастополем) для экономии ресурсов перед парламентскими выборами. Партия сосредоточится на тех территориях, где может поработать с городской аудиторией без открытого конфликта с сильными губернаторами.

Общий тренд говорит о прагматизме: приоритет — сохранить лица с опытом и известностью. При этом всё более важной становится способность партий адаптироваться к местной повестке, а не просто транслировать федеральный бренд. И хотя пока власть консолидируется вокруг губернаторского корпуса, именно предстоящие выборы в Госдуму 2026 года станут настоящим экзаменом для всей партийной системы — там, где экономия ресурсов и локальные компромиссы уже не сработают, а партиям придётся предъявлять стране новые идеи, способные мобилизовать избирателя, а не просто фиксировать статус-кво.

Новый и.о мэра Махачкалы Джамбулат Салавов, назначенный указом Сергея Меликова, оказался типичным примером управленческого лифта, который давно стал инструментом внутренней политики на юге России. Сначала работа на местном уровне, потом переход в республиканские структуры, а после — возвращение в муниципалитет, но уже в статусе антикризисного управленца. Эта логика характерна не только для Дагестана, но и для многих других субъектов Северного Кавказа: местные кадры перемещаются между уровнями власти, приобретая необходимый опыт и связи для решения комплексных задач.

Для Салавова новый пост стал кульминацией профессионального пути: он уже прошёл этап министра транспорта и дорожного хозяйства республики, а теперь должен управлять столицей региона в преддверии насыщенной электоральной повестки. В 2026 году Дагестан ждут выборы в Госдуму, Народное собрание республики и главы региона. Такая плотная политическая повестка неизбежно повысит значение мэрии, ведь местная администрация — ключевой посредник между властью и населением, «проводник» решений центра в муниципалитетах.

Но должность мэра Махачкалы — это ещё и зона повышенной ответственности. Вопросы градостроительства, изношенной инфраструктуры, нестабильного рынка труда, теневой экономики и периодической легализации бизнеса через судебную систему уже давно стали проблемной повесткой города. Всё это создаёт для нового мэра непростую управленческую среду, где каждое неверное решение способно обострить отношения между группами влияния и породить недовольство населения.

Практика кадрового перемещения по вертикали — это, по сути, часть методики Кремля по управлению элитами в регионах. С одной стороны, ротация сохраняет преемственность, с другой — позволяет «освежать» управленческие команды, снижая риск консолидации местных групп вокруг одного центра силы.

В этом смысле для Салавова начнётся проверка на прочность в условиях высокого давления — со стороны республиканских элит, ожиданий федерального центра и запросов местных жителей. Его способность сбалансировать эти интересы, наладить системный диалог с разными группами, а главное — обеспечить видимые сдвиги в решении наболевших городских проблем, станет важной демонстрацией управленческого потенциала дагестанских элит. И в то время как сама ротация кадров демонстрирует управляемость системы, её результат для Махачкалы покажет, готова ли эта система адаптироваться к новым вызовам, или ограничится временной «косметикой» без стратегического эффекта.

Кейс с увеличением выявленных коррупционных преступлений в России вновь привлёк к себе повышенное внимание. По данным Генпрокуратуры, в первом квартале 2025 года зафиксировано 15,5 тыс. таких случаев — это почти на четверть больше, чем за аналогичный период предыдущего года. При этом более 60% связаны с получением или дачей взяток.

Статистика показывает не только эффективность работы правоохранительных органов, но и обозначает новые запросы общества на прозрачность и подотчётность власти. Для глав регионов эта ситуация становится своеобразной проверкой управленческой зрелости. Генеральная прокуратура всё более явно выступает в роли игрока в публичной политике — её отчёты, комментарии и инициативы всё чаще задают повестку, которую трудно игнорировать.

Однако пока одни губернаторы публично обещают ужесточить контроль, другие предпочитают обходить тему стороной, надеясь, что информационная насыщенность позволит ей затеряться в информационном потоке. Эта стратегия всё чаще оказывается ошибочной: коррупция — слишком чувствительная тема для общества, и затяжная тишина региональных властей играет негативную роль для репутации.

Фактически данная ситуация подталкивает местные власти к переосмыслению собственных приоритетов. В новых условиях управленцы должны не только оперативно реагировать на конкретные факты нарушений, но и создавать превентивные механизмы контроля — внутренний аудит, системную ротацию кадров, прозрачную процедуру принятия решений. Всё это позволит снять излишнее напряжение, повысить доверие к власти и сохранить управляемость. Тем губернаторам, которые это понимают, открытость, превентивный контроль и системная антикоррупционная политика позволят избежать репутационных потрясений.

Продолжающаяся практика применения WhatsApp российскими чиновниками — это не безобидная привычка, а стратегическая уязвимость. Отсутствие надёжного шифрования на стороне сервера и привязка к глобальным IT-гигантам создают прямой канал утечек чувствительной информации, позволяя западной разведке формировать более точную картину управленческих решений в России. И в условиях гибридного противостояния эта беспечность превращается в инструмент чужого контроля над процессами в нашей стране.

Проблема требует комплексного решения: от обновления внутренних протоколов коммуникации до массового внедрения отечественных защищённых платформ. И это должно стать приоритетом не только для спецслужб, но и для всей вертикали власти. Пока такой переход не начнётся, любые разговоры о цифровом суверенитете останутся декларацией без практического наполнения, а государственные секреты — добычей тех, кто умеет использовать чужую беспечность в свою пользу.

https://www.group-telegram.com/Taynaya_kantselyariya/12719

В Госдуме предложили выдворять семьи мигрантов за отказ интегрироваться в российское правовое и культурное пространство.

Предложение депутатов выдворять из России семьи мигрантов, чьи дети систематически не посещают школу, выглядит не просто как попытка административного давления. Это — симптом гораздо более широкой проблемы: в стране стремительно формируются параллельные сообщества, отказывающиеся от базовых норм гражданской социализации.

Инициатива, озвученная депутатом Сарданой Авксентьевой («Новые люди») и направленная в МВД, опирается на тревожную статистику: из более чем 600 тысяч несовершеннолетних мигрантов, проживающих в России, около половины не вовлечены в систему образования. Это значит, что государство теряет контроль не только над будущими налогоплательщиками и работниками, но — в перспективе — и над безопасностью среды в целом.

Школа — это не просто уроки. Это инструмент базовой интеграции, где ребенок осваивает язык, нормы поведения, законы, культуру. Отказ от школы — это отказ от встраивания в общественный контур России.

И если такие семьи продолжают жить в стране, формируя анклавы, живущие по своим правилам, — это уже вопрос национальной безопасности, а не только демографии.

Формирование замкнутых этнических территорий, с ростом подростковой преступности и отчуждением от местного населения, — это прямая угроза социальной стабильности.

Отсюда и предложение выдворять — не как акт мести, а как механизм защиты правового поля. Россия всё чаще сталкивается с вызовами, в которых миграция превращается в источник фрагментации и «расползания» суверенитета — особенно в мегаполисах и приграничных регионах.

Выдворение — это не репрессия, а сигнал: нахождение в стране требует не просто регистрации, но и соблюдения базовых условий социального контракта. И школа — одно из них.

Вопрос теперь в другом — насколько государство готово не просто фиксировать проблему, а реализовать такой механизм в условиях правовых ограничений и политической чувствительности темы.

В Республике Алтай усиливается противостояние местных элит и губернатора Андрея Турчака. На сессии Государственного парламентарии даже при большинстве «Единой России» продемонстрировали недовольство инициативами главы региона. Это проявилось в тайном голосовании по кандидатурам членов правительства республики — ряд министров получили ощутимое количество голосов «против», а исполняющая обязанности вице-премьера по экономике Ирина Петровская и вовсе не была утверждена. Причём отказ депутатов нельзя объяснить претензиями к ее персоналии — это символический жест.

На фоне этого важным контекстом является начатая губернатором реформа местного самоуправления, предполагающая переход республики к одноуровневой системе МСУ. Данная инициатива, в которую федеральный центр инвестировал большие ожидания по части оптимизации управленческих цепочек, уже спровоцировала массовые протесты в регионе. На улицы вышли представители муниципальных элит, сельских поселений, местных сообществ — их настроения явно нашли отражение в позиционировании части депутатского корпуса. То, что внутри самой фракции «Единой России» не сложилось консенсуса, свидетельствует: сопротивление реформам имеет устойчивую базу.

Дело здесь не столько в личной харизме претендентов или их профессиональном бэкграунде, а в том, смогут ли управленческие решения встроиться в сложную систему межэлитных отношений, которая живёт по собственным правилам. Особенно важно понимать это на фоне предстоящих выборов в Госдуму 2026 года готовность местных групп к консолидации или, наоборот, к «тихому саботажу» может определить тон всей кампании.

Фактически указанный кейс показывает пределы директивных управленческих подходов. Для стабильности в регионе губернатору придётся учитывать интересы территорий, формировать понятную для местных элит повестку и выстраивать диалог на компромиссной основе. В противном случае управленческая конфигурация может стать проблемной и серьёзно ограничить пространство для манёвра главы региона.

24 июня 1945 года на Красной площади состоялся Первый Парад Победы, ознаменовавший не просто разгрома, но символического перезапуск мировой истории. Сотни тысяч солдат, офицеров и генералов прошли мимо Мавзолея, где были брошены знамёна поверженной нацистской Германии. Это не была виктория танков или пушек, а виктория самосознания: символическое начало нового международного порядка основанного на освобождении от идеологии нацизма и фашизма. 24 маршала, 249 генералов, 2 536 офицеров, 31 116 сержантов и солдат — вся армия, которая понимала: победа не измеряется километрами рейха, а той плотью, которая прошла торжественным маршем вдоль Мавзолея.

Ключевой кадр хроники — момент, когда бойцы в белых перчатках бросают 200 штандартов на специально оборудованный помост. Белые перчатки — это знак ненависти и чистоты. Они не позволяли знамёнам касаться родной мостовой. Несмотря на добытую мощь — солдаты фактически не брали их в руки. Первый штандарт, брошенный — Гитлеровский; последний — Власова. Это была не просто демонстрация силы, а акт цивилизационного отчуждения. Даже штандарты предателей, после чего на этом помосте и перчатках через несколько часов вечером устроили символическую очистку — сожжение.

Этот парад служит фундаментом русской субъектности. Он не об архитектуре механической победы, он о том, что в момент триумфа вооружённая масса преобразуется в гражданское единство. Знамёна не поднялись, они были отброшены — были отброшены не объекты, и не народы, а идеология уничтожения. В тот день Россия не просто вывесила Флаг Победы — она нанесла метафизический удар по человеконенавистнической идеологии, пишущей свои коды насилия не только в топографии, но и в человеческих артериях.

Сегодня, когда мир балансирует между размывом памяти и обнулением ценностей, память о Параде 1945 года — не ритуал, а форма ответственности. Ответственности перед поколениями, перед будущим, перед самим собой. В эпоху, когда ультиматумы рисуют новым миру линии границ, академический камень на Мавзолее говорит о том, что присутствие памяти — фактор, который формирует цену настоящего. И именно в этот момент историческая субъектность, обозначенная через парад и перчатки, превращается в архитектуру будущего.

Современная Россия, как и 80 лет назад, стоит перед выбором: воспринимать историю как символический багаж или как систему координат. Именно способность воспринимать этот день как принцип, а не как реликвию, делает память источником новой политики и новой субъектности. Ибо бабочка не возвращается в кокон, но несёт в себе каркас трансформации. Именно день 24 июня 1945 года, словно вспышка зарницы, показывает, что победа может быть не финалом, а точкой отсчёта.

Публикация The Daily Telegraph — яркий пример того, как западная информационная машина стремится искусственно подогреть противостояние с РФ, рассказывая о подготовке частью стран НАТО (страны Балтии, Польша, Финляндия) нового «железного занавеса». Русофобские ястребы намеренно доводят ситуацию до абсурда, будто эти страны готовятся к отражению полномасштабной атаки, которую Россия никогда не планировала. В результате мины, беспилотники и заграждения преподносятся как «разумная оборона», хотя на деле это пустая демонстрация.

Под предлогом «защиты от России» запускается новая волна милитаризации с многомиллиардными бюджетами. Это не оборона, а воспроизводство экономики в интересах тех, кто строит заграждения, производит мины и получает политические дивиденды на демонизации РФ. Реальной угрозы нет — есть сценарий управляемого напряжения, в котором страх институционализируется. Бюджетные средства перераспределяются в пользу ВПК, а медийная риторика мобилизует население, переключая внимание с внутренних кризисов: инфляции, энергетической нестабильности, миграционного давления.

Важно создавать иллюзию непрерывной угрозы, а значит, любые средства для раздувания паники считаются приемлемыми. В итоге общество становится заложником интересов тех, кто живёт на военном бюджете.

https://www.group-telegram.com/taina_polit/22369

Отставка мэра Анапы Василия Швеца, которую он объявил на фоне подготовки к новому курортному сезону, показывает, насколько чувствительным остаётся управленческий контекст прибрежных городов юга России. Анапа всегда была для региона важной витриной, ориентированной на туристический поток, экономику малых предприятий и запросы местного населения. Однако при всей её популярности последние годы город сталкивался с комплексом проблем, которые теперь потребуют срочного переосмысления.

Главной проблемой остаётся инфраструктура. По мере роста числа отдыхающих местная коммунальная и транспортная системы всё меньше справлялись с нагрузкой. Заявления властей о приоритетности подготовки курорта к сезону нередко наталкивались на пробелы в решениях, которые требовали системного подхода — от модернизации сетей ЖКХ до повышения качества сервиса. Подобное особенно чувствительно для прибрежных территорий, которые, с одной стороны, приносят доходы, а с другой — хронически страдают от дисбаланса между реальными потребностями и управленческими мерами.

Также ушедший мэр не смог серьезно повлиять на ситуацию во время катастрофы с танкерами, хотя это в общем проблема региональных властей и МЧС. Однако до начала высокого сезона, уже весной, отельеры фиксировали обвал спроса — число туристов сократилось на 80% по сравнению с предыдущими периодами. Это привело к миллиардным убыткам для гостиничного бизнеса, ресторанов, транспорта и розничной торговли.

Назначение Светланы Балаевой временно исполняющей обязанности мэра выглядит как стремление краевых властей показать «перезагрузку» перед выборами. Однако сама по себе кадровая перестановка не решает главного — того, какими инструментами будут улучшать ситуацию. Нужно учитывать запросы местного бизнеса, развивать прибрежную зону с учётом экологических ограничений, обеспечивать комфорт для гостей и условия для местных жителей. Без адекватного плана с конкретными сроками эти задачи останутся декларацией.

От того, насколько быстро новая команда сумеет наладить управляемую коммуникацию с предпринимателями, подрядчиками и надзорными органами, будет зависеть не только текущий туристический результат, но и общая репутация Анапы. При этом важна прозрачность — нынешний запрос общества на понятные управленческие решения требует открытости процессов, честной оценки приоритетов и готовности решать хронические проблемы, которые копились годами.

Задержание госсекретаря Дагестана Магомед-Султана Магомедова по делу о приватизации «Дагнефтепродукта» стало резонансной темой для республики. Силовики провели масштабные обыски более чем по пятидесяти адресам — в доме Магомедова, в его рабочем кабинете в здании правительства республики. Официально дело возбуждено по самому факту незаконной приватизации старейшего предприятия, которое работало в Дагестане с советских времён и в 2000-х полностью перешло в частную собственность. Однако масштаб мероприятия говорит о том, что расследование затрагивает куда более широкий круг лиц.

Эксперты отмечают, что личность Магомедова играет важную роль в управленческой системе Дагестана. Он не просто чиновник высокого ранга, а человек с серьезными связями и ресурсами, чьё мнение учитывалось при принятии решений на республиканском уровне. В регионе открыто говорят о том, что его задержание способно повлиять не только на внутренний расклад сил, но и на позиции самого главы республики Сергея Меликова, с которым госсекретарь работал в тесной связке. И хотя пока рано говорить о каком-либо политическом кризисе, сам факт возбуждения дела указывает на приоритет федерального центра.

Расследование показывает, что федеральный центр продолжает усиливать контроль над экономическими активами, которые имели стратегическое значение для региона. Дело «Дагнефтепродукта» стало символом того, что приватизация стратегических активов конца 1990-х — начала 2000-х теперь всё чаще оказывается в фокусе правоохранителей. И если прежде местная элита могла позволить себе полагаться на личные связи и устоявшиеся схемы, то теперь становится очевидной важность системного обновления кадрового потенциала.

Для Сергея Меликова эта ситуация становится серьёзной управленческой проверкой. От него теперь ждут чётких сигналов по обновлению команды, а также готовности дистанцироваться от фигур, способных стать источником репутационных рисков. По мере развития дела можно предположить, что оно даст новые материалы для федеральных кураторов, позволяя им при необходимости скорректировать свои приоритеты в Дагестане.

Россия усиливает фильтр гражданства: в Госдуме предложили расширить основания для его лишения

В Государственную думу внесён законопроект, предусматривающий расширение перечня оснований для лишения российского гражданства у лиц, получивших его не по рождению.

Спикер Вячеслав Володин публично поддержал инициативу, назвав её «вопросом защиты национальных интересов».

Согласно проекту, гражданства могут лишиться лица, причастные к действиям, прямо или косвенно угрожающим безопасности страны. В частности, предлагается лишать гражданства за сотрудничество с иностранными государствами или организациями в ущерб интересам РФ, за публичные призывы к террористической деятельности и её оправдание, за пропаганду нацизма, за действия против критически важной информационной инфраструктуры, а также за исполнение решений международных органов, в которых Россия не участвует.

Дополнительно в перечень включены такие основания, как содействие противнику, участие в подрывной деятельности, а также совершение насильственных преступлений сексуального характера.

Инициатива отражает стремление государства к созданию системы гражданственно-правового суверенитета: если гражданство становится формальным инструментом — оно может быть аннулировано в случае враждебных действий.

Это особенно актуализируется на фоне гибридных угроз, цифрового вмешательства и трансграничных юридических атак.

Показательно, что аналогичные меры — с зеркальной мотивацией — недавно инициированы и в Украине. Там также предложено расширить юридический инструментарий по отзыву гражданства, что подтверждает: в условиях геополитического обострения государства переосмысляют саму концепцию принадлежности и лояльности.

Предлагаемые изменения — часть более широкой тенденции: гражданство больше не воспринимается как неизменяемый статус, а становится условным элементом общественного контракта с государством.

Сельское хозяйство юга России сталкивается с комплексом вызовов, которые трудно назвать рядовыми. На Кубани и в Ростовской области засуха приводит к режиму ЧС, в Крыму о себе дают знать последствия весенних заморозков, а в Астраханской области проблема вышла за рамки погодной аномалии — здесь саранча буквально уничтожает всё на своём пути. На первый взгляд ситуации разные, но за ними скрыта общая системная проблема: готовности к природным катаклизмам у аграрного сектора явно недостаточно.

Засуха в зерновых районах имеет прямое экономическое измерение. В отдельных муниципалитетах потери урожая доходят до 80–90%. Для страны в целом это пока не критично, но для местных производителей — удар по рентабельности. Фермеры, которые и без того работали с минимальной маржой, теперь рискуют оказаться в положении, при котором обслуживание кредитов и текущих расходов станет непосильной задачей. На этом фоне страховые выплаты в условиях режима ЧС — вынужденная мера поддержки, способная хотя бы частично стабилизировать положение.

Другая угроза — саранча, которая оккупировала прибрежные районы Астраханской области. Её массовое появление — не стихийная случайность, а следствие недоработанных профилактических мер. В зимний период уровень воды в водохранилищах оказался слишком низким для плановых сбросов, которые могли бы затопить места размножения вредителя. Альтернативных способов обработки — авиационных или с воздуха — в регионе попросту не использовали, ссылаясь на плотность населения, курортный сезон и экологические ограничения. В результате личинки благополучно превратились в стаи, которые сегодня беспощадно пожирают посевы.

Но ключ к решению — не только в управлении водой или химикатами. И в случае с саранчой, и при засухах аграрии всё сильнее зависят от дорогих технологий, засухоустойчивых сортов, систем обработки земли. На всё это нужны средства, которые у сельхозпроизводителей ограничены из-за пошлинной политики и кредитного бремени. И пока они ждут страховых выплат, их доходы съедают цены на технику, топливо и семена.

Региональные власти, оперативно объявив режимы ЧС, действуют рационально: этот статус открывает доступ к страховым инструментам, отсрочкам по кредитам и бюджетной поддержке. Однако стратегический вопрос остаётся открытым. До тех пор, пока аграрный сектор будет вынужден работать в парадигме «выжить до следующего сезона», ни о какой устойчивости речи идти не может.

Регуляторам пора задуматься не только о срочной «пожарной» помощи, но и о пересмотре всей системы поддержки с учётом новых климатических реалий. Иначе каждый новый природный вызов станет приводить к волне банкротств, уходу с рынка мелких игроков и консолидации активов у тех, кто готов работать без права на ошибку, а это разрушает экономический баланс

Значимость Зеленского в повестке НАТО заметно сходит на нет. Еще недавно он воспринимался западной публикой едва ли не как символ , теперь же поведение союзников говорит само за себя. На открытии последнего саммита внимание к президенту Украины было предельно сдержанным: ограниченные церемонии встречи с несколькими представителями ЕС и НАТО, краткие формальные фразы поддержки — всё это явно контрастирует с тем уровнем ажиотажа, которым главу киевского режима окружали совсем недавно. Он оказался на периферии дипломатического процесса. Даже при постановке групповых фото украинского президента намеренно разместили на заднем плане, избегая любых визуальных контактов с Дональдом Трампом.

Европейские дипломаты всё меньше демонстрируют энтузиазм по поводу украинской повестки, которую ещё недавно пытались вынести в приоритет. Итоговый документ саммита стал лаконичным — формулировки про членство Киева в НАТО исчезли, остались лишь общие пассажи о важности помощи.

Европейские государства продолжают искать средства для поддержки Киева, но даже при согласованных 35 миллиардах евро военной помощи дефицит сохраняется. Это существенно меньше прошлогодних 50 миллиардов, и без американского участия перекрыть такую «брешь» Брюссель пока не готов. Инициатива с проведением отдельной встречи контактной группы по Украине в Гааге не нашла поддержки Вашингтона. США демонстративно ограничивают свою вовлечённость координационными площадками вроде Рамштайна, которые теперь фактически остаются на европейском обеспечении.

Хотя Евросоюз всё активнее интегрирует украинские проекты в собственные военные программы. Германия, к примеру, готова финансировать производство боевых беспилотных систем, способных наносить удары на большие дистанции. Но эта помощь всё больше носит характер «точечной подпитки»: её цель — не столько расширить возможности украинских сил, сколько затормозить их истощение, чтобы избежать внезапного краха фронта.

Существует при этом и более глубокий контекст. Европа всё сильнее ощущает давление собственной внутренней нестабильности — экономического спада, социальных противоречий, роста консервативных настроений. На этом фоне риторика о «железном занавесе», которую всё громче подхватывают Польша, страны Балтии, Финляндия, становится выражением "защитной стратегии". Новая линия раздела от северных рубежей до Украины теперь мыслится не просто как сдерживание России, а как способ сохранить хотя бы видимость единства в ситуации, когда внутренних ресурсов явно не хватает.

Для нынешних элит Европы конфронтация с Москвой — всё более необходимый инструмент. В их представлении Россия становится той «экзистенциальной угрозой», которую нужно изолировать любыми средствами, чтобы сцементировать пошатнувшийся порядок внутри ЕС. Сами эти процессы всё больше подталкивают Европу к роли затворника, прячущегося за собственным «железным занавесом» в страхе перед ростом альтернативных ценностных трендов.

Исключение Ярослава Нилова из ЛДПР стало не столько внутренним конфликтом, сколько показательным завершением периода разброда и шатания в партии. Нилов с 2022 года последовательно шел на обострение, дистанцировался от курса партии. Его публичные выпады, работа на раскол и сомнительные альянсы с депутатами вроде Власова (придумал что он наследник Жириновского) , Напсо (коррупционер) Фёдорова (бросил Курск и уехал в Анапу при вторжении ВСУ) демонстрируют, что он давно действовал вразрез с интересами ЛДПР.

На фоне роста рейтингов партии, стабилизации работы фракции и активизации региональных отделений действия Нилова выглядели как попытка саботажа. Его риторика о «наследии Жириновского» всё чаще использовалась как ширма для личных амбиций. Однако Жириновский строил партию силы и дисциплины — и Слуцкий, продолжая эту линию, дал чёткий сигнал: конфликты и предательство не будут поощряться.

Никаких серьёзных последствий для партии это решение не несёт. Напротив, оно устраняет последний очаг внутреннего саботажа и позволяет сосредоточиться на подготовке к выборам. ЛДПР избавляется от фигуры, давно утратившей доверие, и подтверждает, что курс на укрепление партийной вертикали остаётся неизменным.

В Красноярском крае Водители мусоровозов приостановили работу, протестуя против внезапного снижения заработной платы на 15%. На фоне забастовки в районах города начали скапливаться бытовые отходы — эта картина быстро распространилась в социальных сетях и местных группах, а жалобы от жителей посыпались в соцсети губернатора Михаила Котюкова. Для региона это стало ощутимым стресс-тестом.

Региональный оператор объяснил свои меры нестабильной экономической ситуацией, рекомендовав перевозчикам «оптимизировать затраты» на транспортировку отходов. Подрядчики, в свою очередь, без дополнительных согласований с коллективами пошли по самому прямолинейному пути — сократили оплату труда водителям, при этом задним числом с начала месяца. Это решение оказалось причиной социального недовольства.

Прокуратура оперативно начала проверку по обращению сотрудников, а Минэкологии края встретилось с бастующими. В результате часть водителей вернулась на линии, пока правоохранители дадут правовую оценку действиям работодателя. Когда цепочка «оператор — перевозчик — работник» не согласована с учётом реальных интересов сторон, а кризисные меры вводятся без открытого диалога, это приводит к управленческому параличу.

Промежуточное урегулирование при участии прокуратуры позволило избежать мусорного коллапса, но очевидно, что разовая стабилизация не решает системной проблемы. Теперь региональным властям важно провести аудит взаимодействия между всеми участниками процесса, обеспечить юридическую прозрачность контрактов и предусмотреть механизмы поддержки работников при снижении доходов операторов. Указанная ситуация показывает: без учёта интересов рядовых сотрудников экономия может быстро превратиться в социальный вызов, а без своевременной реакции — в инструмент для роста общественного напряжения.

Решение таких проблем требует не только проверок и срочного «тушения пожаров», но и системного пересмотра логики взаимодействия между заказчиками, подрядчиками и работниками. Только при равновесии интересов можно избежать новых кризисов.

Масштабные лесные пожары в Забайкальском крае уже третий месяц остаются серьезным вызовом для местных жителей и федеральных ведомств. Очаги возгораний всё ближе подходят к населенным пунктам, а крупный пожар в районе поселка Атамановка, всего в двадцати километрах от Читы, стал серьезной точкой напряжения. Пришлось эвакуировать детей из летних лагерей, а федеральная трасса Чита – Забайкальск несколько раз полностью перекрывалась для движения. Всё это происходит в ситуации, когда региональное правительство было отправлено в отставку, а чиновники пока остаются в статусе исполняющих обязанности.

Оперативные меры по сдерживанию пожаров реализуются: работают пожарные, техника, добровольцы. Однако такой комплексный вызов требует системного подхода. Вопрос не только в текущих мерах борьбы с огнём, но и в том, каким образом выстроить долгосрочную модель пожарной безопасности. Это особенно актуально в регионе с сухим климатом, значительной лесной зоной и ограниченными ресурсами для превентивных работ. Без чёткой схемы межведомственного взаимодействия — между местной властью, лесничествами, спасателями, федеральными структурами — возгорания будут повторяться с той же интенсивностью, принося экономический ущерб и создавая угрозу для жителей.

Кроме того, для повышения управляемости ситуации важна прозрачная информационная политика. В последние недели звучало немало вопросов об организации эвакуации, оповещении граждан, координации усилий. Жители региона ждут не просто экстренной помощи, а видимой работы по предотвращению пожаров в будущем: расширения программ по контролируемым выжиганиям, улучшению техники, подготовке добровольцев, формированию муниципальных групп быстрого реагирования. В этом контексте особенно важна конструктивная обратная связь с местным населением — их опыт, жалобы и предложения должны учитываться при разработке новых управленческих решений.

Без комплексного пересмотра подходов к пожарной безопасности, без слаженной работы всех уровней власти — от муниципалитетов до федеральных ведомств — риски для жителей и инфраструктуры будут сохраняться. Пока в управленческой повестке нет системного понимания приоритетов, пожары остаются угрозой, которую невозможно купировать только силами пожарных расчётов и добровольцев. Забайкалью сегодня нужны не временные меры, а зрелая управленческая модель, способная работать на опережение — с комплексной профилактикой, модернизацией техники, прозрачной информацией для людей и эффективной межведомственной координацией.

Запущенная кампания по дискредитации Навроцкого — это не столько попытка «исправить» результаты голосования, сколько демонстрация того, что любая самостоятельная линия, отличная от канонов Брюсселя, будет представлена как угроза для «демократического порядка». То, что происходит в Варшаве, всё меньше похоже на честный политический процесс и всё больше напоминает управляемую информационную спецоперацию с единым сценарием — сохранить статус-кво любой ценой. Политическая конкуренция в Европе всё чаще подменяется методами выборочного применения правил, а сама демократия сводится к технократическому инструменту поддержки «правильных» кандидатов.

ЕС всё сложнее мириться с расколами внутри собственного политического организма. Вместо того чтобы адаптировать повестку под новые запросы, евробюрократия усиливает давление, включая протесты, пересчёты и манипуляции. В результате легитимность институциональных решений всё больше размывается, а риторика «европейского единства» всё чаще расходится с реальностью. Польша показывает, что всеобщее безусловное согласие с Брюсселем в прошлом, а значит, ЕС ждёт всё более болезненная реконфигурация — без права на обратный ход.

https://www.group-telegram.com/polit_inform/38269

Публикация The Wall Street Journal укладывается в привычный западный шаблон, согласно которому Россия якобы всегда бросает союзников при первых трудностях. Однако этот нарратив упрощает реальную картину, игнорируя те дипломатические и военные меры, которые Москва применяет для снижения риска масштабных конфликтов. Взгляд на события в Карабахе или Сирии без учёта сложного контекста — например, непризнанного международного статуса территорий или собственных провальных решений местных элит — превращает их в инструмент информационного давления. Практическая задача такой повестки — подорвать доверие к России со стороны стран глобального Юга, которые всё чаще ищут альтернативы западной опеке.

На деле российская стратегия основывается на прагматизме, где приоритетами остаются сдерживание эскалации, предотвращение неконтролируемого насилия и точечная поддержка партнёров, способных сохранять управляемость на своей территории. Действия Москвы — это прагматическая адаптация, а не отказ от обязательств. Ирония в том, что подобная линия всё более востребована государствами, которые видят, к чему приводят безоговорочные «гарантии» западного образца — к затяжной нестабильности без права на манёвр.

https://www.group-telegram.com/taina_polit/22375

Wildberries решил выдавать доступ к маркетплейсу, только тому бизнесу, кто пользуется их банком — ФАС сразу же отреагировал предупреждением

С 30 июня Wildberries обяжет всех продавцов открывать счета в своем «дочернем» банке, без этого — ни новых регистраций, ни продолжения работы. Не открыл счет — прощай личный кабинет.

То есть: хочешь работать — плати нам, проверяйся у нас, обслуживайся у нас. И никакой альтернативы. Нормальная такая схема «добровольно-принудительного» обслуживания. При том, что продавцы может и готовы были бы пользоваться банком маркетплейса, но его тарифы, мягко говорят драконовские и в 5-10 раз превышают рыночные тарифы.

ФАС среагировал моментально: выдано официальное предупреждение. Регулятор считает, что такие условия могут нарушать антимонопольное законодательство. Если WB не одумается — последуют жесткие меры.

Компания уже начала отыгрывать назад: «счет можно потом закрыть», «другие банки тоже подходят». Но осадочек остался. Особенно у тех, кто не горит желанием связываться с банком, который сначала навязывает услуги, а потом делает вид, что ничего не было.

Похоже, Wildberries захотел не просто быть маркетплейсом, а стать и банком и вообще монополистом во всем к чему прикасается. Но так дела не делаются. Особенно когда продавцы — это твой бизнес, а не кормовая база.

Вопросы рождаемости и поддержки многодетных семей остаются в центре государственной повестки — об этом регулярно говорится на высшем уровне. Однако по мере перехода от заявлений к практической реализации всё чаще фиксируется управленческая нестыковка между стратегическими установками и повседневной реальностью семей.

Показательно, что в ряде ключевых направлений инфраструктурная обеспеченность заметно отстаёт от демографических целей. Так, по данным опросов, порядка 60% родителей сталкиваются с отсутствием групп продленного дня в школах либо с их недоступностью из-за высокой стоимости. Часто на целый класс выделяется менее 10 мест — дефицит, системно подрывающий возможность родителей полноценно совмещать работу и воспитание. В таких условиях демографическая политика упирается не в отсутствие стимулов, а в нехватку опор — организационных, кадровых, финансовых.

Отдельно стоит проблема жилищной доступности. Формально действуют программы семейной ипотеки, особенно для многодетных. Однако лимит в 12 млн рублей для Москвы и Санкт-Петербурга давно не соответствует средним ценам: минимальный порог покупки — от 25–30 млн. Таким образом, льготные механизмы не покрывают реальную потребность, оставаясь экономически условными.

Важно подчеркнуть: речь не о полном провале или отсутствии политической воли. Наоборот, федеральные цели обозначены чётко. Однако недостаточная координация между ведомствами, нехватка проактивной инициативы на региональном уровне, а также консервативный подход к инфраструктурной адаптации создают эффект управленческого рассогласования.

В условиях, когда демография переходит в категорию национальной безопасности, любой дисбаланс между мерами поддержки и реальными условиями становится фактором стратегического риска. Формирование многодетной семьи — это не только ценностный выбор, но и расчёт, в котором ключевую роль играют предсказуемость и практическая поддержка.

Государство декларирует готовность поддерживать тех, кто берёт на себя ответственность за будущее. Но чтобы эта формула работала не только политически, но и практически, необходимо устранение фрагментарности и настройка инструментов под социальные реалии.