Завтра в Royal Albert Hall Том Форд получит из рук Анны Винтур награду The Fashion Awards за выдающиеся достижения — по этому случаю он дал единственное интервью The Sunday Times.
За годы работы Форд превратился из дизайнера, спасавшего Gucci от банкротства в 90-х, в миллиардера, продавшего свой бренд Estée Lauder за $2,8 млрд. Но главное для него сейчас — не бизнес, а воспитание сына Джека, в Лондоне, городе, который он называет своим домом уже четверть века. Про его новый (самый дорогая покупка в Великобритании в 2024-м) особняк рассказывала здесь.
После смерти мужа Ричарда Бакли три года назад Форд стал единственным родителем. Сына растит в соответствии с традициями английской культуры. Впрочем, без дела не сидит. Сейчас работает над экранизацией романа Энн Райс “Cry to Heaven”.
За годы работы Форд превратился из дизайнера, спасавшего Gucci от банкротства в 90-х, в миллиардера, продавшего свой бренд Estée Lauder за $2,8 млрд. Но главное для него сейчас — не бизнес, а воспитание сына Джека, в Лондоне, городе, который он называет своим домом уже четверть века. Про его новый (самый дорогая покупка в Великобритании в 2024-м) особняк рассказывала здесь.
После смерти мужа Ричарда Бакли три года назад Форд стал единственным родителем. Сына растит в соответствии с традициями английской культуры. Впрочем, без дела не сидит. Сейчас работает над экранизацией романа Энн Райс “Cry to Heaven”.
В пятницу ездила в Иваново. Наметила поездку еще давно, думая про длинный уик-энд Иваново-Холуй-Шуя-Кинешма–Плес (самый популярный сейчас гранд-тур среди моих "видели все" друзей, делаю про это материал в новогоднем “Соловье”), но планы поменялись. Поэтому пока посмотрела только “русский Манчестер” (синоним чуть пошловатого “Иваново – город невест”:)). Заодно заглянула на местный конкурс модной фотографии, который судил Даня Головкин.
Ужасно интересно, что текстильная промышленность случилось в Иваново благодаря неленивым людям, которые бежали из Великого Новгорода от Ивана III. Они попробовали заняться сельским хозяйством, но почва не позволила. А вот лен рост везде. Постепенно в каждом крестьянском доме возникло по прялке и ткацкому станку, у монастырей работали ярмарки, крестьяне богатели, становились состоятельнее иных помещиков и ссужали их деньгами. Кому-то удалось себя выкупить задолго до отмены крепостного права, а кто-то и не пытался: и так неплохо жили, пусть и без паспортов. Эдакие “капиталистые крестьяне” (им даже разрешалось покупать других крестьян). Трудно представить, что роскошнейшие классические особняки (и коллекции картин) когда-то принадлежали бывшим крепостным. Они же строили мануфактуры из красного кирпича (еще один местный специалитет).
При советской власти в Иваново была “третья пролетарская столица”. И ехать сюда нужно именно для того, чтобы окунуться в историю, это правда интересно. Здесь появилось много “самого большого и первого”. Самый большой вокзал (недавно его неплохо отреставрировали, используя для декора колонн рисунки с агитситцев). Самый большой цирк (потом его снесли, но когда-то здесь репетировал весь Госцирк). Первый студенческий кампус (в тридцатые здесь было семь институтов). Первый студенческий спорткомлекс. Самый большой драмтеатр (позже его зачем-то нарезали на три и изуродовали). И даже первая фабрика-кухня (ее срисовали с гамбургской, закупив там плиты, холодильники и все остальное). Столовую оборудовали читальным залом, чтобы не просто “обедали”, а духовно обогащались. Это был “самый молодой город России”.
При этом Иваново – во всех смыслах город трудной судьбы. Здесь взорвали почти все церкви, репетируя будущее уничтожение Храма Христа Спасителя. И надо сказать, “оттуда, сверху” потом за это вероломство ответили:)).
В городе много интересных домов в модном сегодня стиле конструктивизма. Судя по их состоянию, бережная реконструкция – не приоритет местных властей, но постепенно есть сдвиг и в этом направлении.
ПРОДОЛЖЕНИЕ в следующем посте
Ужасно интересно, что текстильная промышленность случилось в Иваново благодаря неленивым людям, которые бежали из Великого Новгорода от Ивана III. Они попробовали заняться сельским хозяйством, но почва не позволила. А вот лен рост везде. Постепенно в каждом крестьянском доме возникло по прялке и ткацкому станку, у монастырей работали ярмарки, крестьяне богатели, становились состоятельнее иных помещиков и ссужали их деньгами. Кому-то удалось себя выкупить задолго до отмены крепостного права, а кто-то и не пытался: и так неплохо жили, пусть и без паспортов. Эдакие “капиталистые крестьяне” (им даже разрешалось покупать других крестьян). Трудно представить, что роскошнейшие классические особняки (и коллекции картин) когда-то принадлежали бывшим крепостным. Они же строили мануфактуры из красного кирпича (еще один местный специалитет).
При советской власти в Иваново была “третья пролетарская столица”. И ехать сюда нужно именно для того, чтобы окунуться в историю, это правда интересно. Здесь появилось много “самого большого и первого”. Самый большой вокзал (недавно его неплохо отреставрировали, используя для декора колонн рисунки с агитситцев). Самый большой цирк (потом его снесли, но когда-то здесь репетировал весь Госцирк). Первый студенческий кампус (в тридцатые здесь было семь институтов). Первый студенческий спорткомлекс. Самый большой драмтеатр (позже его зачем-то нарезали на три и изуродовали). И даже первая фабрика-кухня (ее срисовали с гамбургской, закупив там плиты, холодильники и все остальное). Столовую оборудовали читальным залом, чтобы не просто “обедали”, а духовно обогащались. Это был “самый молодой город России”.
При этом Иваново – во всех смыслах город трудной судьбы. Здесь взорвали почти все церкви, репетируя будущее уничтожение Храма Христа Спасителя. И надо сказать, “оттуда, сверху” потом за это вероломство ответили:)).
В городе много интересных домов в модном сегодня стиле конструктивизма. Судя по их состоянию, бережная реконструкция – не приоритет местных властей, но постепенно есть сдвиг и в этом направлении.
ПРОДОЛЖЕНИЕ в следующем посте
МИНИ-ГИД ПО ИВАНОВО:
Добраться: 3 часа 40 минут на «Ласточке» (брать билеты сильно заранее).
Жить: в только что открывшемся отеле “Алхимист”, который построила семья владельцев “Альфа-Трейд (они же хозяева исторической мануфактуры “Красная талка”). Везде, в том числе в номерах, – искусство (помогала Марина Гисич). Все со вкусом.
Обедать: в ресторане “Огонек моей души” (говорят, в России нельзя называть что-либо просто “Огоньком”, потому что Зарьков не разрешает:)).
Заказывать: похмелочные щи из щаницы. Это верхние, “грязные” листы капусты. До подачи щи должны сутки настояться.
Что смотреть: Музей Ивановского ситца закрыт на реконструкцию. Можно зайти в Музей промышленности и искусства (тут коллекции Дмитрия Бурылина, главного местного тяжеловеса, тоже, кстати, из бывших крестьян) и Ивановский областной художественный музей (работы Кончаловского, Машкова, Розановой, Фалька).
Добраться: 3 часа 40 минут на «Ласточке» (брать билеты сильно заранее).
Жить: в только что открывшемся отеле “Алхимист”, который построила семья владельцев “Альфа-Трейд (они же хозяева исторической мануфактуры “Красная талка”). Везде, в том числе в номерах, – искусство (помогала Марина Гисич). Все со вкусом.
Обедать: в ресторане “Огонек моей души” (говорят, в России нельзя называть что-либо просто “Огоньком”, потому что Зарьков не разрешает:)).
Заказывать: похмелочные щи из щаницы. Это верхние, “грязные” листы капусты. До подачи щи должны сутки настояться.
Что смотреть: Музей Ивановского ситца закрыт на реконструкцию. Можно зайти в Музей промышленности и искусства (тут коллекции Дмитрия Бурылина, главного местного тяжеловеса, тоже, кстати, из бывших крестьян) и Ивановский областной художественный музей (работы Кончаловского, Машкова, Розановой, Фалька).
Фотограф Настя Рябцова, пробежавшая вчера последний марафон в сезоне – Валенсию – с результатом 3:12:47, публикует свои луки.
Дистанцию она традиционно преодолела в Tracksmith (продвинутый бренд, модные беговые клубы в НЙ, Лондоне и свой печатный журнал Meter). Но интереснее “prestart fashionista look”. Только люди, сами бегающие марафоны, могут догадаться, что желтая юбка – не какая-то дизайнерская штука в стиле ballet core, а обычный полиэтилен. Дело в том, что ждать старта в специальном "загоне" приходится час и дольше, ранним утром холодно даже в Валенсии (не говоря уже про какой-нибудь ноябрьский Нью-Йорк), поэтому спортсмены стараются одеться во что-то одноразовое или очень недорогое, чтобы сбросить “балласт” на старте. Возможности устроить переодевалки для десяти тысяч человек у организаторов просто нет.
Короче, желтая юбка – на самом деле, дождевик, который Насте выдали на рецепции отеля в ответ на просьбу о мусорном пакете (да-да, у бегунов есть и такой лайфхак). Ну а те, кто волнуется, куда была сброшена флиска Miu Miu:)), могут расслабиться: ее чудом удалось передать на старте мужу. Сергей поддерживал Настю не только на финише, но и в трех промежуточных точках – бегая по городу еще быстрее, чем она:)).
Фото из запрещенной сети.
Дистанцию она традиционно преодолела в Tracksmith (продвинутый бренд, модные беговые клубы в НЙ, Лондоне и свой печатный журнал Meter). Но интереснее “prestart fashionista look”. Только люди, сами бегающие марафоны, могут догадаться, что желтая юбка – не какая-то дизайнерская штука в стиле ballet core, а обычный полиэтилен. Дело в том, что ждать старта в специальном "загоне" приходится час и дольше, ранним утром холодно даже в Валенсии (не говоря уже про какой-нибудь ноябрьский Нью-Йорк), поэтому спортсмены стараются одеться во что-то одноразовое или очень недорогое, чтобы сбросить “балласт” на старте. Возможности устроить переодевалки для десяти тысяч человек у организаторов просто нет.
Короче, желтая юбка – на самом деле, дождевик, который Насте выдали на рецепции отеля в ответ на просьбу о мусорном пакете (да-да, у бегунов есть и такой лайфхак). Ну а те, кто волнуется, куда была сброшена флиска Miu Miu:)), могут расслабиться: ее чудом удалось передать на старте мужу. Сергей поддерживал Настю не только на финише, но и в трех промежуточных точках – бегая по городу еще быстрее, чем она:)).
Фото из запрещенной сети.
В NYT любопытно про французский стартап GiftShop, который делает мерч для местных заведений — от фарфоровых тарелок Le Bistrot Paul Bert до толстовок с девизом No Salad As a Meal от моей любимой Brasserie Lipp. Основатель Маттьё Лебретон вдохновился "zizmorcore" — трендом эпохи пандемии, когда с помощью продажи одежды с логотипами нью-йоркцы поддерживали локальный бизнес.
Тарелками и толстовками GiftShop не ограничивается, стартап делает лимитированные издания виниловых пластинок, временные татуировки и гравированные бокалы. Компания работает с 20 заведениями, но в в планах захватить мир и делать мерч для всех, от мишленовских ресторанов до "крутых кебабных".
Французам этот самый le merch, конечно, режет ухо, но если обозвать его менее капиталистическим словом souvenir, то они согласны:)):
Тарелками и толстовками GiftShop не ограничивается, стартап делает лимитированные издания виниловых пластинок, временные татуировки и гравированные бокалы. Компания работает с 20 заведениями, но в в планах захватить мир и делать мерч для всех, от мишленовских ресторанов до "крутых кебабных".
Французам этот самый le merch, конечно, режет ухо, но если обозвать его менее капиталистическим словом souvenir, то они согласны:)):