Для меня лично эти люди - герои. Реального времени. Военного времени. Администрации, где Главы знают поименно жителей, а тем более тех, кто пострадал. Социальная служба, которая беспокоится за каждого подопечного. И всё это в прямом смысле рискуя жизнью. В городе, где каждый день удары противника складывают жилые дома, где дроны видно чаще живых птиц, где минуты затишья даже настораживают, ведь за ним обычно следует что-то мощное и ужасное, по городу смело работает ствольная артиллерия, отнимая жизни мирных жителей и пополняя списки погибших. И одновременно в этом кошмаре есть место для добра, заботы и любви. И эти чувства здесь какие-то особенные. Самые искренние и самые настоящие. Потому что сегодня ты есть, а завтра тебя нет. И так страшно чего-то не успеть, пройти мимо того, кому необходима помощь, будь то продукты или просто улыбка и понимание, что тебе не всё равно.
Для меня лично эти люди - герои. Реального времени. Военного времени. Администрации, где Главы знают поименно жителей, а тем более тех, кто пострадал. Социальная служба, которая беспокоится за каждого подопечного. И всё это в прямом смысле рискуя жизнью. В городе, где каждый день удары противника складывают жилые дома, где дроны видно чаще живых птиц, где минуты затишья даже настораживают, ведь за ним обычно следует что-то мощное и ужасное, по городу смело работает ствольная артиллерия, отнимая жизни мирных жителей и пополняя списки погибших. И одновременно в этом кошмаре есть место для добра, заботы и любви. И эти чувства здесь какие-то особенные. Самые искренние и самые настоящие. Потому что сегодня ты есть, а завтра тебя нет. И так страшно чего-то не успеть, пройти мимо того, кому необходима помощь, будь то продукты или просто улыбка и понимание, что тебе не всё равно.
#добрыйангел #пологи
BY Дарья Ланько
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from us
