Этой осенью мы пойдем по следам истории — и запустим свою уютную, но стабильно интересную серию с историческими исследованиями, начало которой положат две книги о Германии.
Мы стартуем с научно-воодушевляющей книги «Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами», повествующей о том, как немецкая элита встречала новые нравы века, суровые и не очень реалии жизни, политические бури и культурные вызовы.
Продолжит серию книга «Февраль 1933. Зима немецкой литературы» Уве Виттштока, в которой по дням реконструируется очень холодный февраль 1933 года, когда Адольф Гитлер был назначен рейхсканцлером — и вместе с этим закончилась великая эпоха; а ее герои, среди которых Томас Манн (с семейством), Альфред Дёблин, Эрих Мария Ремарк, Бертольт Брехт встают перед лицом суровых испытаний, смотрят в холодную февральскую ночь и размышляют о будущем, эмиграции, патриотизме и следах истории.
Этой осенью мы пойдем по следам истории — и запустим свою уютную, но стабильно интересную серию с историческими исследованиями, начало которой положат две книги о Германии.
Мы стартуем с научно-воодушевляющей книги «Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами», повествующей о том, как немецкая элита встречала новые нравы века, суровые и не очень реалии жизни, политические бури и культурные вызовы.
Продолжит серию книга «Февраль 1933. Зима немецкой литературы» Уве Виттштока, в которой по дням реконструируется очень холодный февраль 1933 года, когда Адольф Гитлер был назначен рейхсканцлером — и вместе с этим закончилась великая эпоха; а ее герои, среди которых Томас Манн (с семейством), Альфред Дёблин, Эрих Мария Ремарк, Бертольт Брехт встают перед лицом суровых испытаний, смотрят в холодную февральскую ночь и размышляют о будущем, эмиграции, патриотизме и следах истории.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from us
