Эти статьи, по сути, кратко пересказывают книгу современной польской исследовательницы Агнешки Гаевской “Холокост и звезды. Прошлое в прозе Станислава Лема”, поэтому я решила объединить их в одну запись. Монографию Гаевской я еще не читала - пока добавила ее в список на будущее, но доберусь до нее, по-видимому, очень нескоро.
Если в книге все так, как это описывают авторы статей, то Гаевская проделала очень важную и сложную работу по сбору материалов о жизни Лема в оккупированном во время Второй мировой войны Львове. Это фактическая часть монографии, которая может быть интересна не только филологам, но и историкам. Уже неоднократно упоминавшийся мной Вадим Волобуев в своей биографии Лема во многом опирался именно на Гаевскую.
Другая часть книги - самая интересная для меня! - это интерпретация литературного творчества Лема с точки зрения пережитого им опыта Холокоста. Здесь исследовательница уже вступает на более зыбкую почву догадок и предположений. Некоторые кажутся вполне правдоподобными (например, эпизод из “Гласа Господа”). Другие выглядят уже более сомнительными, но возможно, полный текст убедит меня больше, чем беглый пересказ.
Впрочем, если нет возможности и/или желания читать книгу Гаевской целиком, то по этим статьям можно составить о ней первое впечатление.
Эти статьи, по сути, кратко пересказывают книгу современной польской исследовательницы Агнешки Гаевской “Холокост и звезды. Прошлое в прозе Станислава Лема”, поэтому я решила объединить их в одну запись. Монографию Гаевской я еще не читала - пока добавила ее в список на будущее, но доберусь до нее, по-видимому, очень нескоро.
Если в книге все так, как это описывают авторы статей, то Гаевская проделала очень важную и сложную работу по сбору материалов о жизни Лема в оккупированном во время Второй мировой войны Львове. Это фактическая часть монографии, которая может быть интересна не только филологам, но и историкам. Уже неоднократно упоминавшийся мной Вадим Волобуев в своей биографии Лема во многом опирался именно на Гаевскую.
Другая часть книги - самая интересная для меня! - это интерпретация литературного творчества Лема с точки зрения пережитого им опыта Холокоста. Здесь исследовательница уже вступает на более зыбкую почву догадок и предположений. Некоторые кажутся вполне правдоподобными (например, эпизод из “Гласа Господа”). Другие выглядят уже более сомнительными, но возможно, полный текст убедит меня больше, чем беглый пересказ.
Впрочем, если нет возможности и/или желания читать книгу Гаевской целиком, то по этим статьям можно составить о ней первое впечатление.
The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from us
