Чтобы вам не пришлось ломать глаза этим чудовищным шрифтом, на картинке написано: когда люди говорят сами с собой, это называется шизофрения, когда бренды говорят сами с собой, это называется маркетинг.
Стащила у основателя The Wrong agency.Хочется добавить: когда люди говорят то, что хотят услышать другие – это называется манипуляция, а когда бренды говорят то, что хотят услышать/ узнать другие – это называется пиар.
Шучу, конечно. Меня развеселила картинка, потому что в ней есть доля правды. Я заметила, что у нас в компании PR и маркетинг иногда общаются на разных частотах – как киты и дельфины, ну или как крыски и мыши, кому что ближе. Маркетинг топит за то, что мы хотим сказать как компания, а пиар за то, что заинтересует прессу. Часто это разные вещи.
Нам, PR people, в этом противостоянии никак нельзя сдаваться. Остается проявлять смекалку, изворотливость и искать места для компромиссов. Потому что... let's be fair, никому в инфополе не интересно, что хочет сказать компания. Важно — что хотят услышать читатели.
Чтобы вам не пришлось ломать глаза этим чудовищным шрифтом, на картинке написано: когда люди говорят сами с собой, это называется шизофрения, когда бренды говорят сами с собой, это называется маркетинг.
Стащила у основателя The Wrong agency.Хочется добавить: когда люди говорят то, что хотят услышать другие – это называется манипуляция, а когда бренды говорят то, что хотят услышать/ узнать другие – это называется пиар.
Шучу, конечно. Меня развеселила картинка, потому что в ней есть доля правды. Я заметила, что у нас в компании PR и маркетинг иногда общаются на разных частотах – как киты и дельфины, ну или как крыски и мыши, кому что ближе. Маркетинг топит за то, что мы хотим сказать как компания, а пиар за то, что заинтересует прессу. Часто это разные вещи.
Нам, PR people, в этом противостоянии никак нельзя сдаваться. Остается проявлять смекалку, изворотливость и искать места для компромиссов. Потому что... let's be fair, никому в инфополе не интересно, что хочет сказать компания. Важно — что хотят услышать читатели.
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted.
from us
