Наши люди по понятным причинам редко выступают апологетами судей, но сложение мантии Кириллом Елистратовым заставляет признать, что он оказался весьма неглупым человеком. Во всяком случае, в наличии у него политического чутья трудно усомниться: он прекрасно понимал подоплеку выносимых им решений, писанных им по прямому указанию свыше, представлял всю полноту деградации местной судебной власти, поэтому предпочел уйти, пока вся выстроенная система не пошла ко дну, увлекая за собой и проектантов, и рядовых исполнителей.
Поэтому когда журналисты одного беспокойного издания рассказывают, что Елистратов покинул свой пост в срочном порядке, наши люди вынуждены отметить, что труженики пера выдают желаемое за действительное. Те, кто придерживается версии о бегстве арбитражного судьи, на самом деле имеет весьма ограниченный кругозор, видя лишь то, что позволяет опущенное забрало.
Елистратов давно присматривался к ухудшающейся обстановке в судах, особенно в родном для него арбитраже, и желание уйти в отставку вызревало в нем медленно и долго. На протяжении довольно значительного времени он наблюдал за экспансией молодых кадров, которые заполняли образовывавшиеся в вотчине Алексея Горябина вакансии. В основном это были бывшие помощники и секретари руководства инстанции, профессионализм которых оставлял желать лучшего. Вместо практического опыта под сенью судейских мантий они напитались далеко не лучших навыков, а их малограмотность с лихвой компенсировалась безропотностью. В результате нормальных судей в областном арбитраже почти не осталось, а Юле, Веронике и Диане и вовсе пришлось доказывать свою верность не только делом, но и телом. К счастью для Елистратова к таким ритуалам он не подходил по гендерному признаку, но и такие порядки, обернувшиеся полной утратой независимости судей, его тоже сильно напрягли.
Но самой главной причиной ухода судьи стало понимание неизбежного конца сформированной неправосудной системы. Для разного рода Маргарит и Вадимов, которым распределяли вкусные дела о банкротстве, и которые затем львиную долю заносили руководству, уход Елистратова должен стать предвестником ухудшения погоды.
Подобно барометру Елистратов показал, что атмосферное давление уже зашкалило, и вот-вот разразится ростовский сценарий, угрожающий тем судьям, чьи ходы по отъему имущества у саратовского бизнеса были продиктованы маниакально-политическим заказом. И этот сценарий с поправкой на местные реалии может оказаться таков, что больше всего пострадают именно пешки, взявшие на себя все риски организованного грабежа. Поэтому наиболее прозорливая из подлежащих размену фигур и приняла столь продуманное решение, с тем расчетом, что при неминуемом скором подведении итогов политики расхищения частной собственности отвечать придется тем, кто останется в судейской обойме, доказывая, что они действовали по указке.
Схожие мысли гуляют и в голове председателя коллегии областного арбитража Людмилы Комлевой. Но в отличие от Елистратова она оказалась в более сложной ситуации, так как в созданной для грабежа предпринимательского класса иерархии она занимает более высокое и важное место.
Наши люди по понятным причинам редко выступают апологетами судей, но сложение мантии Кириллом Елистратовым заставляет признать, что он оказался весьма неглупым человеком. Во всяком случае, в наличии у него политического чутья трудно усомниться: он прекрасно понимал подоплеку выносимых им решений, писанных им по прямому указанию свыше, представлял всю полноту деградации местной судебной власти, поэтому предпочел уйти, пока вся выстроенная система не пошла ко дну, увлекая за собой и проектантов, и рядовых исполнителей.
Поэтому когда журналисты одного беспокойного издания рассказывают, что Елистратов покинул свой пост в срочном порядке, наши люди вынуждены отметить, что труженики пера выдают желаемое за действительное. Те, кто придерживается версии о бегстве арбитражного судьи, на самом деле имеет весьма ограниченный кругозор, видя лишь то, что позволяет опущенное забрало.
Елистратов давно присматривался к ухудшающейся обстановке в судах, особенно в родном для него арбитраже, и желание уйти в отставку вызревало в нем медленно и долго. На протяжении довольно значительного времени он наблюдал за экспансией молодых кадров, которые заполняли образовывавшиеся в вотчине Алексея Горябина вакансии. В основном это были бывшие помощники и секретари руководства инстанции, профессионализм которых оставлял желать лучшего. Вместо практического опыта под сенью судейских мантий они напитались далеко не лучших навыков, а их малограмотность с лихвой компенсировалась безропотностью. В результате нормальных судей в областном арбитраже почти не осталось, а Юле, Веронике и Диане и вовсе пришлось доказывать свою верность не только делом, но и телом. К счастью для Елистратова к таким ритуалам он не подходил по гендерному признаку, но и такие порядки, обернувшиеся полной утратой независимости судей, его тоже сильно напрягли.
Но самой главной причиной ухода судьи стало понимание неизбежного конца сформированной неправосудной системы. Для разного рода Маргарит и Вадимов, которым распределяли вкусные дела о банкротстве, и которые затем львиную долю заносили руководству, уход Елистратова должен стать предвестником ухудшения погоды.
Подобно барометру Елистратов показал, что атмосферное давление уже зашкалило, и вот-вот разразится ростовский сценарий, угрожающий тем судьям, чьи ходы по отъему имущества у саратовского бизнеса были продиктованы маниакально-политическим заказом. И этот сценарий с поправкой на местные реалии может оказаться таков, что больше всего пострадают именно пешки, взявшие на себя все риски организованного грабежа. Поэтому наиболее прозорливая из подлежащих размену фигур и приняла столь продуманное решение, с тем расчетом, что при неминуемом скором подведении итогов политики расхищения частной собственности отвечать придется тем, кто останется в судейской обойме, доказывая, что они действовали по указке.
Схожие мысли гуляют и в голове председателя коллегии областного арбитража Людмилы Комлевой. Но в отличие от Елистратова она оказалась в более сложной ситуации, так как в созданной для грабежа предпринимательского класса иерархии она занимает более высокое и важное место.
BY Наш человек в ЧК
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from us
