Я не супервоенный эксперт, просто книжки читать люблю и новости анализировать. Но у меня сложилось устойчивое впечатление, что наш главный приоритет в текущей фазе специальной военной операции - минимизация потерь. Поэтому мы не берём сломя голову Покровск и не освобождаем семимильными темпами Суджу, как бы ни хотелось. Время работает на нас. С той стороны дефицит людей и боеприпасов, а ещё немного таких чудесных международных новостей, и станет окончательный дефицит боевого духа. Через три года специальной военной операции (она же гибридная война нового типа) лично мне кажется, что не только на фронте, но и в когнитивной войне, и в экономической войне наши позиции стали сильнее.
Поэтому вчерашняя риторика Путина - не про заключить поскорее мир. А про возможную взаимную выгоду от этого мира.
Мир, кстати, устроен несколько дуалистично. С одной стороны, несуверенное государство не может быть успешно. По крайней мере, в стратегической перспективе. С другой стороны, любое государство нуждается в иностранных инвестициях. Это тоже показатель его успешности и средство развития экономики.
И про это у нас с коллективным западом последние двадцать пять лет шёл непрерывный спор. Мы хотели, чтобы они вкладывались в нас как равные партнеры в своего суверенного союзника. Они хотели поставить слабый и лояльный себе режим и растащить все вкусные куски по дешевке. В какой-то момент, мы дали понять, что с ядерной державой так не прокатит: в случае реальной угрозы можем из принципа подорвать весь мир. Наконец, когда ситуация заехала в тупик где-то между абсурдом и концом света, началась долгожданная разрядка.
Конечно, Путин давал вчера интервью не вполне для телезрителей Зарубина. Его главными адресатами были Трамп и стоящие за ним бизнесмены. И предлагал он не наши недра - это уже в интернетных трактовках переврали. Предлагал он, во-первых, снижение пошлин на наш алюминий (его доля на американском рынке не слишком существенна, по сравнению с Канадой, однако поможет стабилизировать цены). Во-вторых, совместные проекты по производству алюминия внутри России. Это когда в нас вкладываются, у нас развивается переработка, и у нас по итогам остаются заводы и новенькая ГЭС. А в-третьих, да, он упомянул редкозёмы, и тут я предлагаю внимательно посмотреть на то самое предыдущее совещание. На повестке: развитие индустрии редкоземельных металлов, выпуск продукции из них и полный цикл переработки внутри страны. То есть нечто, совершенно противоположное первичной добыче с последующим отправлением ресурсов в другие страны. И в чем мы, очевидно, тоже готовы видеть иностранные инвестиции.
Да, зарейдерить нас по дешевке не получилось. Но с другой стороны, какой ещё режим нынче может похвастаться той самой политической стабильностью и предсказуемостью, которую так любят большие деньги. В конце концов, этот режим не удалось пошатнуть за двадцать лет активной работы фондов, он пережил войну, санкции и даже попытку вооруженного мятежа, сохранив экономическую устойчивость, легитимность и популярность в народе.
Начинается большой торг за экономические интересы. Не только с Америкой, Путин отдельно подчеркнул, что Китай тоже в игре. Не думаю, что этот торг будет простым для нас, что нас не попытаются нагреть, и что инвесторы, сломя голову, начнут вкладываться в нашу экономику. В отличие от ситуации на поле боя, у нас тут больше уязвимостей, а игра такого уровня не прощает ни малейшей слабости. Но это хотя бы в кои-то веки разговор сторон, признающих и уважающих суверенитет друг друга.
Я не супервоенный эксперт, просто книжки читать люблю и новости анализировать. Но у меня сложилось устойчивое впечатление, что наш главный приоритет в текущей фазе специальной военной операции - минимизация потерь. Поэтому мы не берём сломя голову Покровск и не освобождаем семимильными темпами Суджу, как бы ни хотелось. Время работает на нас. С той стороны дефицит людей и боеприпасов, а ещё немного таких чудесных международных новостей, и станет окончательный дефицит боевого духа. Через три года специальной военной операции (она же гибридная война нового типа) лично мне кажется, что не только на фронте, но и в когнитивной войне, и в экономической войне наши позиции стали сильнее.
Поэтому вчерашняя риторика Путина - не про заключить поскорее мир. А про возможную взаимную выгоду от этого мира.
Мир, кстати, устроен несколько дуалистично. С одной стороны, несуверенное государство не может быть успешно. По крайней мере, в стратегической перспективе. С другой стороны, любое государство нуждается в иностранных инвестициях. Это тоже показатель его успешности и средство развития экономики.
И про это у нас с коллективным западом последние двадцать пять лет шёл непрерывный спор. Мы хотели, чтобы они вкладывались в нас как равные партнеры в своего суверенного союзника. Они хотели поставить слабый и лояльный себе режим и растащить все вкусные куски по дешевке. В какой-то момент, мы дали понять, что с ядерной державой так не прокатит: в случае реальной угрозы можем из принципа подорвать весь мир. Наконец, когда ситуация заехала в тупик где-то между абсурдом и концом света, началась долгожданная разрядка.
Конечно, Путин давал вчера интервью не вполне для телезрителей Зарубина. Его главными адресатами были Трамп и стоящие за ним бизнесмены. И предлагал он не наши недра - это уже в интернетных трактовках переврали. Предлагал он, во-первых, снижение пошлин на наш алюминий (его доля на американском рынке не слишком существенна, по сравнению с Канадой, однако поможет стабилизировать цены). Во-вторых, совместные проекты по производству алюминия внутри России. Это когда в нас вкладываются, у нас развивается переработка, и у нас по итогам остаются заводы и новенькая ГЭС. А в-третьих, да, он упомянул редкозёмы, и тут я предлагаю внимательно посмотреть на то самое предыдущее совещание. На повестке: развитие индустрии редкоземельных металлов, выпуск продукции из них и полный цикл переработки внутри страны. То есть нечто, совершенно противоположное первичной добыче с последующим отправлением ресурсов в другие страны. И в чем мы, очевидно, тоже готовы видеть иностранные инвестиции.
Да, зарейдерить нас по дешевке не получилось. Но с другой стороны, какой ещё режим нынче может похвастаться той самой политической стабильностью и предсказуемостью, которую так любят большие деньги. В конце концов, этот режим не удалось пошатнуть за двадцать лет активной работы фондов, он пережил войну, санкции и даже попытку вооруженного мятежа, сохранив экономическую устойчивость, легитимность и популярность в народе.
Начинается большой торг за экономические интересы. Не только с Америкой, Путин отдельно подчеркнул, что Китай тоже в игре. Не думаю, что этот торг будет простым для нас, что нас не попытаются нагреть, и что инвесторы, сломя голову, начнут вкладываться в нашу экономику. В отличие от ситуации на поле боя, у нас тут больше уязвимостей, а игра такого уровня не прощает ни малейшей слабости. Но это хотя бы в кои-то веки разговор сторон, признающих и уважающих суверенитет друг друга.
BY Homo Politicus. Мария Сергеева
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from us
