Сегодня в пантеоне знаменитых людей XIX века, по дороге к лавре, с правой стороны дорожка протоптана только к нему. Там и Баратынский лежит, и дедушка Крылов, и Жуковский, и Чайковский, и Бородин, и Мусоргский. Однако дорожка всегда к Достоевскому протоптана. И засыпанная цветами могила, написан эпиграф из Евангелия от Иоанна к роману «Братья Карамазовы»: «... зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно».
В общем, Достоевский умер. Его положили в Святодуховскую церковь Александро-Невской лавры, ныне не действующую, занятую Культурным Центром. И там он лежал. К нему пришли псалтырь почитать. Лежит покойник, в головах стоит аналой, на аналое лежит псалтырь, приходили люди и читали по кафизме. Потом пришли другие - «я тоже хочу помолиться, и я, и я», и читают по кафизме, потом по псалму, потом по три строчки, потом по одной строчке, потом по одному слову.
Слово прочел и в сторону, прочел и в сторону. Потому что желающих прочесть псалтырь у гроба Достоевского оказалось несколько тысяч. Люди вдруг почувствовали, кого же они потеряли. Приходили молиться разночинцы, студенты, окончившие и не окончившие курс. Приходили дамы, приходили священники, приходили офицеры, приходили интеллигенты.
Впервые робко крестились те, кто уже забыл креститься давно. Потому что безбожие прошло по России широкой волной, многие вообще перестали ходить в церковь. И вдруг они стали снова молиться над гробом покойника, который всю жизнь только о том и говорил: «Веруйте, кайтесь, Христос есть, и Бог есть, и бессмертие души есть, все есть, кайтесь, веруйте».
Когда его выносили из храма, чтобы обнести вокруг церкви под пение тропарей за упокоенных «Волной морскою», то обнести не получилось, потому что был битком набит людьми весь церковный двор. Нужно было гроб передавать буквально по головам. То есть гроб шел, а люди не двигались. Не могли. Так много было народу. В окрестных домах были открыты настежь окна, в окнах стояли люди с зажженными свечами.
И когда его несли к месту упокоения, пели «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас». Весь город пел, казалось, весь Петербург сошелся.
Таких похорон Россия не знала, кроме разве что двух. Подобного рода масштабные похороны были у генерала Скобелева, Белого Генерала. Того самого, который бил турков в Болгарии, и в Туркистане воевал. И потом похороны Иоанна Кронштадского, которые тоже собрали к себе всю Россию, это было нечто грандиозное. Похороны праведника - это подтверждение того, что Бог есть. Похороны праведника - это праздник. Это событие, которое рождает в людях не страх и трепет, а радость и умиление, и странные слезы благодарности и любви.
Вот так умер Федор Михайлович, и жизнью и смертью подтвердил весь путь своей жизни, он вел и ведет нас, по сути тащит за руки сквозь петербуржские подворотни, сквозь прокуренные кухни, где спорят о жизни, ведет нас к Иисусу Христу. И смерть его была еще одним доказательством, что он не ошибся. Все, что он делал и говорил, было правильно."
Сегодня в пантеоне знаменитых людей XIX века, по дороге к лавре, с правой стороны дорожка протоптана только к нему. Там и Баратынский лежит, и дедушка Крылов, и Жуковский, и Чайковский, и Бородин, и Мусоргский. Однако дорожка всегда к Достоевскому протоптана. И засыпанная цветами могила, написан эпиграф из Евангелия от Иоанна к роману «Братья Карамазовы»: «... зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно».
В общем, Достоевский умер. Его положили в Святодуховскую церковь Александро-Невской лавры, ныне не действующую, занятую Культурным Центром. И там он лежал. К нему пришли псалтырь почитать. Лежит покойник, в головах стоит аналой, на аналое лежит псалтырь, приходили люди и читали по кафизме. Потом пришли другие - «я тоже хочу помолиться, и я, и я», и читают по кафизме, потом по псалму, потом по три строчки, потом по одной строчке, потом по одному слову.
Слово прочел и в сторону, прочел и в сторону. Потому что желающих прочесть псалтырь у гроба Достоевского оказалось несколько тысяч. Люди вдруг почувствовали, кого же они потеряли. Приходили молиться разночинцы, студенты, окончившие и не окончившие курс. Приходили дамы, приходили священники, приходили офицеры, приходили интеллигенты.
Впервые робко крестились те, кто уже забыл креститься давно. Потому что безбожие прошло по России широкой волной, многие вообще перестали ходить в церковь. И вдруг они стали снова молиться над гробом покойника, который всю жизнь только о том и говорил: «Веруйте, кайтесь, Христос есть, и Бог есть, и бессмертие души есть, все есть, кайтесь, веруйте».
Когда его выносили из храма, чтобы обнести вокруг церкви под пение тропарей за упокоенных «Волной морскою», то обнести не получилось, потому что был битком набит людьми весь церковный двор. Нужно было гроб передавать буквально по головам. То есть гроб шел, а люди не двигались. Не могли. Так много было народу. В окрестных домах были открыты настежь окна, в окнах стояли люди с зажженными свечами.
И когда его несли к месту упокоения, пели «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас». Весь город пел, казалось, весь Петербург сошелся.
Таких похорон Россия не знала, кроме разве что двух. Подобного рода масштабные похороны были у генерала Скобелева, Белого Генерала. Того самого, который бил турков в Болгарии, и в Туркистане воевал. И потом похороны Иоанна Кронштадского, которые тоже собрали к себе всю Россию, это было нечто грандиозное. Похороны праведника - это подтверждение того, что Бог есть. Похороны праведника - это праздник. Это событие, которое рождает в людях не страх и трепет, а радость и умиление, и странные слезы благодарности и любви.
Вот так умер Федор Михайлович, и жизнью и смертью подтвердил весь путь своей жизни, он вел и ведет нас, по сути тащит за руки сквозь петербуржские подворотни, сквозь прокуренные кухни, где спорят о жизни, ведет нас к Иисусу Христу. И смерть его была еще одним доказательством, что он не ошибся. Все, что он делал и говорил, было правильно."
Протоиерей Андрей Ткачев
BY Блог Олега Матвейчева
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from us
