Портрет кардинала Лудовико Тревизана (около 1459 года)
1459 году кардинал Лудовико Тревизан успешно завершил морскую кампанию против Османской империи, вернулся в Италию и отправился в Мантую. Там он принял участие в соборе, который инициировал папа Пий II: решалось, начинать ли очередной Крестовый поход против турок. Несмотря на только что одержанную победу, кардинал был против этой инициативы и резко возражал папе. Чутье полководца его не подвело: объявленный вопреки его предостережениям поход закончился ничем, потому что большинство европейских правителей отказались к нему присоединиться. Портрет написан приблизительно во время собора.
Тревизан был разносторонним человеком и воплощением ренессансного идеала личности — uomo universale: успешный банкир, образованный собиратель античных древностей, влиятельный клирик и выдающийся военачальник. Именно к этой, воинственной стороне обращается Мантенья, хотя прямых доказательств того, что на картине изображен военный, нет. Портрет напоминает бюст римского полководца или императора. Этому сходству способствует выбранный вместо традиционного для кватроченто изображения в профиль ракурс в три четверти, характерный для бюстов, жесткие черты лица, словно выточенные из камня, и даже прическа: обрамляющие тонзуру волосы напоминают лавровый венец.
Сходство кардинала с древними полководцами современники замечали и раньше, до написания портрета. Так, поэт и гуманист Леонардо Дати в стихотворении 1441 года сравнил Тревизана с Александром Великим и Ганнибалом.
Такое уподобление изображаемого человека скульптуре — специальный прием, который позволяет передать характер модели. Вот как описал Тревизана мантуанский хронист Андреа Скивенолья: «Невысокий, темнокожий, волосатый, очень гордый и суровый». Кажется, именно такого человека мы видим на портрете.
1459 году кардинал Лудовико Тревизан успешно завершил морскую кампанию против Османской империи, вернулся в Италию и отправился в Мантую. Там он принял участие в соборе, который инициировал папа Пий II: решалось, начинать ли очередной Крестовый поход против турок. Несмотря на только что одержанную победу, кардинал был против этой инициативы и резко возражал папе. Чутье полководца его не подвело: объявленный вопреки его предостережениям поход закончился ничем, потому что большинство европейских правителей отказались к нему присоединиться. Портрет написан приблизительно во время собора.
Тревизан был разносторонним человеком и воплощением ренессансного идеала личности — uomo universale: успешный банкир, образованный собиратель античных древностей, влиятельный клирик и выдающийся военачальник. Именно к этой, воинственной стороне обращается Мантенья, хотя прямых доказательств того, что на картине изображен военный, нет. Портрет напоминает бюст римского полководца или императора. Этому сходству способствует выбранный вместо традиционного для кватроченто изображения в профиль ракурс в три четверти, характерный для бюстов, жесткие черты лица, словно выточенные из камня, и даже прическа: обрамляющие тонзуру волосы напоминают лавровый венец.
Сходство кардинала с древними полководцами современники замечали и раньше, до написания портрета. Так, поэт и гуманист Леонардо Дати в стихотворении 1441 года сравнил Тревизана с Александром Великим и Ганнибалом.
Такое уподобление изображаемого человека скульптуре — специальный прием, который позволяет передать характер модели. Вот как описал Тревизана мантуанский хронист Андреа Скивенолья: «Невысокий, темнокожий, волосатый, очень гордый и суровый». Кажется, именно такого человека мы видим на портрете.
Миниатюра с изображением Иерусалима из часослова Салюс. Около 1440–1470 годов
Одним из главных типов книг, которыми владели многие государи, аристократы и богатые горожане на исходе Средневековья, был часослов — своего рода молитвенный ежедневник, часто украшенный миниатюрами.
На странице часослова, заказанном Эме де Салюс, графиней Полиньяк, где-то в середине XV века, внутри стен Иерусалима и за ними разворачивается вся история Страстей: от Входа Господня в Иерусалим (в левом нижнем углу) до Распятия и Воскресения (наверху).
Этот крошечный образ интересен тем, как он соединяет множество евангельских эпизодов в одном городском пространстве и как такая миниатюра превращается в инструмент молитвенной медитации.
На первом плане — Иерусалим, главное место действия. Вокруг — сцены, происходившие за его стенами. На схожих по замыслу изображениях, созданных одним-двумя веками ранее, каждая из евангельских сцен была бы помещена в свою рамку или отсек между колоннами.
Здесь же все иначе. В XV веке и итальянцы, и северные (в первую очередь — французские и нидерландские) мастера стали увлеченно подражать природе и осваивать приемы, позволявшие передать на плоскости трехмерное пространство. Они отказались от условных (золотых или орнаментальных) фонов в пользу далеких пейзажей, научились передавать эффекты света и преуспели в воспроизведении мира таким, каким его видит глаз. Эта крошечная миниатюра с довольно условным пейзажем и деревьями ниже человеческого роста все же далекий отголосок этих художественных поисков. Все евангельские сцены здесь разворачиваются в одном пространстве, которое мы видим с высоты птичьего полета.
Освоение пространства вовсе не означало стремления к единству времени. В религиозном искусстве XV века, как и в предшествующие столетия, последовательные эпизоды одной истории часто конденсировались в одну сцену, а их персонажи повторялись несколько или множество раз.
Так и тут разные сцены Страстей показаны одновременно. Иерусалим похож на театральные декорации. У зданий, где Христос и ученики собрались на Тайную вечерю, воины Понтия Пилата бичуют Христа, а другие мучители возлагают ему на голову терновый венец, срезаны передние стенки, чтобы зритель мог видеть происходящее внутри. Этот условный прием широко применялся в средневековом искусстве (похожие здания без передних стен мы найдем и в русской иконописи).
Средневековые образы Страстей не только напоминали зрителям о муках, которые претерпел Христос ради их спасения, но стремились воскресить эти события перед взором молящегося, сделать их максимально зримыми, осязаемыми и реальными, вовлечь его внутрь происходящего. Созерцание мук должно было служить катализатором благочестия, побуждать к размышлению о собственных грехах и будить ненависть к палачам Христа, а заодно к тем, кого считали их потомками и современными альтер эго: иудеям, другим иноверцам, еретикам…
Для того чтобы эмоционально вовлечь зрителя в евангельскую историю и подвигнуть его к состраданию Спасителю, средневековые мастера — вслед за авторами трактатов, посвященных Страстям, — применяли множество приемов.
Одной из главных техник была мысленная визуализация всех этапов Страстей. Верующего призывали как можно подробнее представить каждую из пыток, каждый из ударов, каждого из палачей. В трактатах о Страстях, какие с XII–XIII веков во множестве составляли для клириков, а потом и для мирян, постоянно звучали призывы мысленно перенестись в преторию (иерусалимская резиденция римских наместников. В Евангелиях так называется место, где Пилат допрашивал арестованного Иисуса), где Христа бичевали, или на Голгофу, где он был распят, ужаснуться жестокости палачей и прослезиться, видя, с каким смирением Спаситель принимает все издевательства, тычки и удары.
Как сделать этот опыт конкретным и зримым? Для этого его следовало наполнить максимумом подробностей. Вот почему многие тексты рекомендовали перенести действие Страстей в знакомое человеку пространство, к примеру в его родной город.
Одним из главных типов книг, которыми владели многие государи, аристократы и богатые горожане на исходе Средневековья, был часослов — своего рода молитвенный ежедневник, часто украшенный миниатюрами.
На странице часослова, заказанном Эме де Салюс, графиней Полиньяк, где-то в середине XV века, внутри стен Иерусалима и за ними разворачивается вся история Страстей: от Входа Господня в Иерусалим (в левом нижнем углу) до Распятия и Воскресения (наверху).
Этот крошечный образ интересен тем, как он соединяет множество евангельских эпизодов в одном городском пространстве и как такая миниатюра превращается в инструмент молитвенной медитации.
На первом плане — Иерусалим, главное место действия. Вокруг — сцены, происходившие за его стенами. На схожих по замыслу изображениях, созданных одним-двумя веками ранее, каждая из евангельских сцен была бы помещена в свою рамку или отсек между колоннами.
Здесь же все иначе. В XV веке и итальянцы, и северные (в первую очередь — французские и нидерландские) мастера стали увлеченно подражать природе и осваивать приемы, позволявшие передать на плоскости трехмерное пространство. Они отказались от условных (золотых или орнаментальных) фонов в пользу далеких пейзажей, научились передавать эффекты света и преуспели в воспроизведении мира таким, каким его видит глаз. Эта крошечная миниатюра с довольно условным пейзажем и деревьями ниже человеческого роста все же далекий отголосок этих художественных поисков. Все евангельские сцены здесь разворачиваются в одном пространстве, которое мы видим с высоты птичьего полета.
Освоение пространства вовсе не означало стремления к единству времени. В религиозном искусстве XV века, как и в предшествующие столетия, последовательные эпизоды одной истории часто конденсировались в одну сцену, а их персонажи повторялись несколько или множество раз.
Так и тут разные сцены Страстей показаны одновременно. Иерусалим похож на театральные декорации. У зданий, где Христос и ученики собрались на Тайную вечерю, воины Понтия Пилата бичуют Христа, а другие мучители возлагают ему на голову терновый венец, срезаны передние стенки, чтобы зритель мог видеть происходящее внутри. Этот условный прием широко применялся в средневековом искусстве (похожие здания без передних стен мы найдем и в русской иконописи).
Средневековые образы Страстей не только напоминали зрителям о муках, которые претерпел Христос ради их спасения, но стремились воскресить эти события перед взором молящегося, сделать их максимально зримыми, осязаемыми и реальными, вовлечь его внутрь происходящего. Созерцание мук должно было служить катализатором благочестия, побуждать к размышлению о собственных грехах и будить ненависть к палачам Христа, а заодно к тем, кого считали их потомками и современными альтер эго: иудеям, другим иноверцам, еретикам…
Для того чтобы эмоционально вовлечь зрителя в евангельскую историю и подвигнуть его к состраданию Спасителю, средневековые мастера — вслед за авторами трактатов, посвященных Страстям, — применяли множество приемов.
Одной из главных техник была мысленная визуализация всех этапов Страстей. Верующего призывали как можно подробнее представить каждую из пыток, каждый из ударов, каждого из палачей. В трактатах о Страстях, какие с XII–XIII веков во множестве составляли для клириков, а потом и для мирян, постоянно звучали призывы мысленно перенестись в преторию (иерусалимская резиденция римских наместников. В Евангелиях так называется место, где Пилат допрашивал арестованного Иисуса), где Христа бичевали, или на Голгофу, где он был распят, ужаснуться жестокости палачей и прослезиться, видя, с каким смирением Спаситель принимает все издевательства, тычки и удары.
Как сделать этот опыт конкретным и зримым? Для этого его следовало наполнить максимумом подробностей. Вот почему многие тексты рекомендовали перенести действие Страстей в знакомое человеку пространство, к примеру в его родной город.
Записки о Средневековье / Notatki o Średniowieczu / Medieval Notes pinned «Дорогие подписчики, о свадьбе в средние века я уже делал видеоролик, а как насчёт развестись? В средние века с этим были некоторые проблемы, поскольку брак считался нерасторжимым. Однако, это же средние века, тут все возможно и развод тоже! Как конкретно это…»
Знамёна и хоругви в средневековых армиях
Значительная численность и сплоченность были залогом успешного действия в любой обстановке. Каждое формирование должно было держать строй и атаковать или маневрировать единой массой, которая концентрировалась вокруг собственного стяга, хоругви. В источниках основные тактические единицы часто именуются поэтому «хоругвями» ,или «знаменами». Знамя служило главным средством управления боевым порядком. Воины должны были следовать за ним и, если строй нарушался, собираться к нему при первой возможности. Главное знамя короля или главнокомандующего армией обычно располагалось в самой крупной и боеспособной части. Оно служило общим ориентиром и являлось основой управления армией в бою. Роль знамени для полковождения в Средние века трудно переоценить. Звуковые сигналы играли вспомогательную роль, так как в условиях средневековой битвы их было физически трудно услышать и идентифицировать. Грохот многих сотен копыт звон и треск сталкивающегося оружия, крики умирающих, ржание лошадей — все это образовывало звуковой фон, в котором сложно было распознать голос именно своей трубы, подающей ту или иную команду. Кроме того, толстые подшлемники и шлемы на головах сильно приглушали звуки. Адъютанты, развозящие приказы по полкам, были хороши в начале битвы или когда какая-то часть находилась в бездействии и ее нужно было ввести в дело. Знамя же господствовало над полем сражения, и его было видно издалека. Поэтому движения знамени являлись самым эффективным способом управления в бою. Знамя берегли любой ценой, ведь потеря его означала потерю управления. А это если не поражение, то, по крайней мере, серьезное осложнение тактической ситуации.
Значительная численность и сплоченность были залогом успешного действия в любой обстановке. Каждое формирование должно было держать строй и атаковать или маневрировать единой массой, которая концентрировалась вокруг собственного стяга, хоругви. В источниках основные тактические единицы часто именуются поэтому «хоругвями» ,или «знаменами». Знамя служило главным средством управления боевым порядком. Воины должны были следовать за ним и, если строй нарушался, собираться к нему при первой возможности. Главное знамя короля или главнокомандующего армией обычно располагалось в самой крупной и боеспособной части. Оно служило общим ориентиром и являлось основой управления армией в бою. Роль знамени для полковождения в Средние века трудно переоценить. Звуковые сигналы играли вспомогательную роль, так как в условиях средневековой битвы их было физически трудно услышать и идентифицировать. Грохот многих сотен копыт звон и треск сталкивающегося оружия, крики умирающих, ржание лошадей — все это образовывало звуковой фон, в котором сложно было распознать голос именно своей трубы, подающей ту или иную команду. Кроме того, толстые подшлемники и шлемы на головах сильно приглушали звуки. Адъютанты, развозящие приказы по полкам, были хороши в начале битвы или когда какая-то часть находилась в бездействии и ее нужно было ввести в дело. Знамя же господствовало над полем сражения, и его было видно издалека. Поэтому движения знамени являлись самым эффективным способом управления в бою. Знамя берегли любой ценой, ведь потеря его означала потерю управления. А это если не поражение, то, по крайней мере, серьезное осложнение тактической ситуации.
Путешествуя по средневековым местам
Дорогие подписчики, объявляю об открытии новой рубрики! Рубрика под названием: " путешествуя по средневековым местам" будет проектом долгостроем этой группы. Думаю, что начать нужно с предисловия постепенно подходя к описанию рубрики. Итак , идея возникла очень давно, случилось это во время планирования одной из поездок. Тогда я хотел найти какой-нибудь сайт или группу, в которой бы была интерактивная карта с местами связанными со средневековьем. К сожалению, мои поиски не привели к чему-то конкретному, а посему решаюсь сам отправиться по Европе с целью показать и рассказать о прекрасных местах связанных со средними веками.
Как будет работать рубрика? Раз в месяц (ибо админ нищий), я буду отправляться в выбранную мною, а затем и вами на голосовании локацию, там буду искать и посещать места которые существовали в средние века либо крепко с ними связаны. Что это будут за места? Прежде всего замки, соборы, монастыри, городские застройки (это скорее относится к Италии), а также музеи. Удивление конечно же могут вызвать в этом списке музеи, ведь их не было в средневековье, НО считаю обязательным посетить музей средних веков в Париже или музей Византии в Афинах. Считаю обязательным посещение музеев находящихся на территории средневековых мест , как пример музей королевского замка Вавель в Кракове.
Дополнительно создам карту в Google maps помещая эти места на нее, чтобы каждый из вас мог найти что-то для себя.
Дорогие подписчики, объявляю об открытии новой рубрики! Рубрика под названием: " путешествуя по средневековым местам" будет проектом долгостроем этой группы. Думаю, что начать нужно с предисловия постепенно подходя к описанию рубрики. Итак , идея возникла очень давно, случилось это во время планирования одной из поездок. Тогда я хотел найти какой-нибудь сайт или группу, в которой бы была интерактивная карта с местами связанными со средневековьем. К сожалению, мои поиски не привели к чему-то конкретному, а посему решаюсь сам отправиться по Европе с целью показать и рассказать о прекрасных местах связанных со средними веками.
Как будет работать рубрика? Раз в месяц (ибо админ нищий), я буду отправляться в выбранную мною, а затем и вами на голосовании локацию, там буду искать и посещать места которые существовали в средние века либо крепко с ними связаны. Что это будут за места? Прежде всего замки, соборы, монастыри, городские застройки (это скорее относится к Италии), а также музеи. Удивление конечно же могут вызвать в этом списке музеи, ведь их не было в средневековье, НО считаю обязательным посетить музей средних веков в Париже или музей Византии в Афинах. Считаю обязательным посещение музеев находящихся на территории средневековых мест , как пример музей королевского замка Вавель в Кракове.
Дополнительно создам карту в Google maps помещая эти места на нее, чтобы каждый из вас мог найти что-то для себя.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Вроцлав – городской арсенал
Чтобы начать новую рубрику, админ решил отправиться во Вроцлав, сегодня посетим городской арсенал и национальный музей во Вроцлаве, ох там много средневекового!
Итак, начнем с арсенала. К моему огромному сожалению, выставка средневекового оружия была закрыта!😭
Однако, там итак есть вещи, которые стоит посмотреть. Начнём немного о истории арсенала.
В 1270-1290 годах герцог Генрих IV Силезский начал строительство кирпичного замка на месте более позднего арсенала, который тогда находился за городскими стенами Вроцлава. Строительство не было завершено, вероятно, из-за чрезмерной нагрузки на княжескую казну, из которой уже были использованы средства на модернизацию замка на острове Тумский.
В XV веке окружающая территория использовалась для организации скачек, рыцарских турниров и строевых тренировок. Неподалеку, но уже за городскими стенами, располагался также стрельбище Вроцлавского стрелкового братства.
В 1459 году на месте бывшего замка началось строительство городского зернохранилища для сбора и хранения запасов зерна на случай осады города. Это было вызвано угрозой нападения войск короля Йиржи из Подебрад (да,да это тот о котором я уже делал видео: https://youtu.be/aMjs7wSdnGI?si=qiM-M0lbET0-jCnY , он ещё хотел Евросоюз создать), которому Вроцлав отказался присягнуть на верность. В то же время городской совет заметил, что в городе, у мирян и духовенства, а также во всех мельницах и частных зернохранилищах не хватает зерна. Было подсчитано, что в случае осады имеющихся ресурсов хватит только на восемь дней. В такой ситуации было решено импортировать зерно из Польши и хранить его в новом городском зернохранилище. Преимущества его наличия были ощутимы уже в 1472 году, когда из-за высоких цен на продукты питания многие жители не могли себе позволить покупать еду. Этот кризис затронул не только Силезию, но и области Моравии, Богемии, Лужицы и Польши. Чтобы противостоять голоду, вроцлавские советники решили продать запасы, хранившиеся в зернохранилище, по минимальным ценам, благодаря чему многим горожанам удалось пережить трудный период.
С XVI века склад оружия начали переносить в зернохранилище, которое не помещалось в подвалах ратуши, в здании Малого весового дома на рыночной площади и на городских стенах. Его стали называть цейхгаузом, и среди прочего там хранились пушки, пули, ручное огнестрельное оружие и древковое оружие. Уже в 1483 году письменные записи свидетельствуют о том, что в городе было до 742 ручных огнестрельных орудий и 107 пушек, распределенных по разным участкам городских стен. Внутри двора, между зернохранилищем и стенами XIV века, постепенно строились новые здания: каретный сарай, кузница и оружейная мастерская. Порох в цейхгаузе не хранился, он хранился в специально построенной башне. В 1547 году городской арсенал уже насчитывал 42 пушки с запасом в 4286 каменных ядер, 51 пушку меньшего калибра с запасом в 13 875 чугунных ядер, а также ручное огнестрельное оружие: 86 двуствольных, 135 полуствольных и 238 фитильных винтовок. Запас древкового оружия был столь же внушителен: 126 алебард, 1633 пики (из которых 564 были повреждены), 452 кавалерийских копья, 262 пики и неизвестное количество щитов.
Признаться честно, не считаю, что это первое место для посещения во Вроцлаве. Вместо него со всей уверенностью советую городскую ратушу или национальный музей, о котором мы вскоре и поговорим.
#путешествуя_по_средневековым_местам
Чтобы начать новую рубрику, админ решил отправиться во Вроцлав, сегодня посетим городской арсенал и национальный музей во Вроцлаве, ох там много средневекового!
Итак, начнем с арсенала. К моему огромному сожалению, выставка средневекового оружия была закрыта!😭
Однако, там итак есть вещи, которые стоит посмотреть. Начнём немного о истории арсенала.
В 1270-1290 годах герцог Генрих IV Силезский начал строительство кирпичного замка на месте более позднего арсенала, который тогда находился за городскими стенами Вроцлава. Строительство не было завершено, вероятно, из-за чрезмерной нагрузки на княжескую казну, из которой уже были использованы средства на модернизацию замка на острове Тумский.
В XV веке окружающая территория использовалась для организации скачек, рыцарских турниров и строевых тренировок. Неподалеку, но уже за городскими стенами, располагался также стрельбище Вроцлавского стрелкового братства.
В 1459 году на месте бывшего замка началось строительство городского зернохранилища для сбора и хранения запасов зерна на случай осады города. Это было вызвано угрозой нападения войск короля Йиржи из Подебрад (да,да это тот о котором я уже делал видео: https://youtu.be/aMjs7wSdnGI?si=qiM-M0lbET0-jCnY , он ещё хотел Евросоюз создать), которому Вроцлав отказался присягнуть на верность. В то же время городской совет заметил, что в городе, у мирян и духовенства, а также во всех мельницах и частных зернохранилищах не хватает зерна. Было подсчитано, что в случае осады имеющихся ресурсов хватит только на восемь дней. В такой ситуации было решено импортировать зерно из Польши и хранить его в новом городском зернохранилище. Преимущества его наличия были ощутимы уже в 1472 году, когда из-за высоких цен на продукты питания многие жители не могли себе позволить покупать еду. Этот кризис затронул не только Силезию, но и области Моравии, Богемии, Лужицы и Польши. Чтобы противостоять голоду, вроцлавские советники решили продать запасы, хранившиеся в зернохранилище, по минимальным ценам, благодаря чему многим горожанам удалось пережить трудный период.
С XVI века склад оружия начали переносить в зернохранилище, которое не помещалось в подвалах ратуши, в здании Малого весового дома на рыночной площади и на городских стенах. Его стали называть цейхгаузом, и среди прочего там хранились пушки, пули, ручное огнестрельное оружие и древковое оружие. Уже в 1483 году письменные записи свидетельствуют о том, что в городе было до 742 ручных огнестрельных орудий и 107 пушек, распределенных по разным участкам городских стен. Внутри двора, между зернохранилищем и стенами XIV века, постепенно строились новые здания: каретный сарай, кузница и оружейная мастерская. Порох в цейхгаузе не хранился, он хранился в специально построенной башне. В 1547 году городской арсенал уже насчитывал 42 пушки с запасом в 4286 каменных ядер, 51 пушку меньшего калибра с запасом в 13 875 чугунных ядер, а также ручное огнестрельное оружие: 86 двуствольных, 135 полуствольных и 238 фитильных винтовок. Запас древкового оружия был столь же внушителен: 126 алебард, 1633 пики (из которых 564 были повреждены), 452 кавалерийских копья, 262 пики и неизвестное количество щитов.
Признаться честно, не считаю, что это первое место для посещения во Вроцлаве. Вместо него со всей уверенностью советую городскую ратушу или национальный музей, о котором мы вскоре и поговорим.
#путешествуя_по_средневековым_местам