Вся нынешняя осень связана со столетием сюрреализма, и выставку Апичатпонга Вирасетакула тоже можно сюда подверстать, потому что главная его тема – сны. В его фильмах непременно кто-нибудь спит, а порой не способен очнуться.
На экранах журчат моря, Тильда Суинтон смотрит в пустоту, старик лежит с капельницей, шагают демонстранты, дремлет красивый юноша. А в одном отсеке с экрана слетают глазные яблоки и кружатся по полу, этот момент я запечатлел.
К выставке и ретроспективе Апичатпонг подготовил VR-перформанс Conversation with the Sun. Мы смотрим на засыпающих людей и оказываемся в их коллективном сне. Неведомая планета, из которой рождается гигантский шар солнца — на безжизненной земле стоит истукан, взлетаем ввысь, как на прозрачном лифте, истукан рассыпается, солнце извергает черный шар, а с гор летят камни под музыку Рюити Сакамото.
Не скрою: я люблю поспать – люблю примерно так же, как фильмы Апичатпонга, а в отдельных случаях даже больше. А уж последние три года просыпаться не хочется никогда.
Вся нынешняя осень связана со столетием сюрреализма, и выставку Апичатпонга Вирасетакула тоже можно сюда подверстать, потому что главная его тема – сны. В его фильмах непременно кто-нибудь спит, а порой не способен очнуться.
На экранах журчат моря, Тильда Суинтон смотрит в пустоту, старик лежит с капельницей, шагают демонстранты, дремлет красивый юноша. А в одном отсеке с экрана слетают глазные яблоки и кружатся по полу, этот момент я запечатлел.
К выставке и ретроспективе Апичатпонг подготовил VR-перформанс Conversation with the Sun. Мы смотрим на засыпающих людей и оказываемся в их коллективном сне. Неведомая планета, из которой рождается гигантский шар солнца — на безжизненной земле стоит истукан, взлетаем ввысь, как на прозрачном лифте, истукан рассыпается, солнце извергает черный шар, а с гор летят камни под музыку Рюити Сакамото.
Не скрою: я люблю поспать – люблю примерно так же, как фильмы Апичатпонга, а в отдельных случаях даже больше. А уж последние три года просыпаться не хочется никогда.
Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from us
