я вчера, будучи в здравом уме, посмотрел клип Шамана, где ему дреды отпиливают. в общем у меня произошел эстетический коллапс и мне срочно нужно выбить это дерьмо патриотическое произведение из головы.
поэтому сегодня мы будем говорить про джапанойз - самую бескомпромисную и ужасающую музыку, которая и музыкой-то является только отчасти. а конкретно - про, наверное, самого яркого представителя этого направления - про уничтожителя электронной музыки Акиту Масами. он же - Merzbow.
свое детство Акита провел в Токио и с ранних лет увлекся фри-джазом и психоделическим роком. даже поиграл на барабанах в школьных командах. но чем дальше - тем более сложная музыка его увлекала. в старших классах он начал играть краут-рок в духе CAN, вместе со своим приятелем - будущим напарником по Merzbow.
да, изначально этот ужасающий проект был дуэтом и на первых порах это была достаточно жесткая и авангардная, но все же музыка. но чем дальше - тем более жестким становился материал этого проекта.
я вчера, будучи в здравом уме, посмотрел клип Шамана, где ему дреды отпиливают. в общем у меня произошел эстетический коллапс и мне срочно нужно выбить это дерьмо патриотическое произведение из головы.
поэтому сегодня мы будем говорить про джапанойз - самую бескомпромисную и ужасающую музыку, которая и музыкой-то является только отчасти. а конкретно - про, наверное, самого яркого представителя этого направления - про уничтожителя электронной музыки Акиту Масами. он же - Merzbow.
свое детство Акита провел в Токио и с ранних лет увлекся фри-джазом и психоделическим роком. даже поиграл на барабанах в школьных командах. но чем дальше - тем более сложная музыка его увлекала. в старших классах он начал играть краут-рок в духе CAN, вместе со своим приятелем - будущим напарником по Merzbow.
да, изначально этот ужасающий проект был дуэтом и на первых порах это была достаточно жесткая и авангардная, но все же музыка. но чем дальше - тем более жестким становился материал этого проекта.
In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from us
