На начало 2024 года в России насчитывалось 41.1 тыс. храмов. В начале 2009 их было 29.2 тыс. То есть число церквей за эти годы выросло почти на 12 тыс.
На начало учебного 2024/2025 года в России было 39.5 тыс. школ. В 2000/2001 учебном году их было 68.8 тыс. То есть с 2000 года количество школ уменьшилось на 29.3 тыс.
Рождаемость падает. Школы «оптимизируют». Учителя массово увольняются. Прошлый год, Год Педагога и Наставника, побил семилетний рекорд – из школ, только по официальным данным, ушли 193.5 тыс. учителей. В этом году, по неофициальным пока данным, речь может идти о 50 тыс.
В апреле Сергей Кравцов заявлял, что во всех педвузах страны появятся центры переподготовкиучастников сво, где их будут готовить в школьные учителя. А в августе стало известно, что директором школы в Омске стал бывший начальник колонии.
Образование деградирует вместе со страной. Скоро детей будут учить либо попы либо бывшие зэки.
На начало 2024 года в России насчитывалось 41.1 тыс. храмов. В начале 2009 их было 29.2 тыс. То есть число церквей за эти годы выросло почти на 12 тыс.
На начало учебного 2024/2025 года в России было 39.5 тыс. школ. В 2000/2001 учебном году их было 68.8 тыс. То есть с 2000 года количество школ уменьшилось на 29.3 тыс.
Рождаемость падает. Школы «оптимизируют». Учителя массово увольняются. Прошлый год, Год Педагога и Наставника, побил семилетний рекорд – из школ, только по официальным данным, ушли 193.5 тыс. учителей. В этом году, по неофициальным пока данным, речь может идти о 50 тыс.
В апреле Сергей Кравцов заявлял, что во всех педвузах страны появятся центры переподготовкиучастников сво, где их будут готовить в школьные учителя. А в августе стало известно, что директором школы в Омске стал бывший начальник колонии.
Образование деградирует вместе со страной. Скоро детей будут учить либо попы либо бывшие зэки.
"There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from us
