Все пишут, что ФБК пытаются установить монополию на журналистику. На самом деле они стремятся подчинить корпоративной дисциплине внешних игроков. Одновременно наивное и бессильное требование.
Стремление понятное, корпорация — самый эффективный способ организации политической работы. Но такой подход не масштабируется до общества в целом.
Именно стремление подчинить внешних людей корпоративным стандарты поведения многими считывается как "сектантство" или "большевизм".
Если корпорация воспринимает общество не как конкурентную среду, за которую идёт борьба. А требует от внешних игроков соблюдения их корпоративных стандартов — это в лучшем случае осознанная претензия на авторитарную власть (даже бессильный игрок может такой претензией обладать) либо свидетельство полного непонимания того, что такое общество и как работает политическая конкуренция.
Череда однотипных ошибок, которые допускают ФБК последние несколько лет, указывает на то, что они этого действительно не понимают.
Все пишут, что ФБК пытаются установить монополию на журналистику. На самом деле они стремятся подчинить корпоративной дисциплине внешних игроков. Одновременно наивное и бессильное требование.
Стремление понятное, корпорация — самый эффективный способ организации политической работы. Но такой подход не масштабируется до общества в целом.
Именно стремление подчинить внешних людей корпоративным стандарты поведения многими считывается как "сектантство" или "большевизм".
Если корпорация воспринимает общество не как конкурентную среду, за которую идёт борьба. А требует от внешних игроков соблюдения их корпоративных стандартов — это в лучшем случае осознанная претензия на авторитарную власть (даже бессильный игрок может такой претензией обладать) либо свидетельство полного непонимания того, что такое общество и как работает политическая конкуренция.
Череда однотипных ошибок, которые допускают ФБК последние несколько лет, указывает на то, что они этого действительно не понимают.
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine.
from us
