Если вы решите не воспитывать своего ребёнка, его обязательно воспитают другие (за исключением экстремальных случаев). И этот кто-то может быть не лучшим воспитателем. Вы могли бы объяснить, например, сыну, что девочек бить плохо, а другой воспитатель, наоборот, скажет, что в этом мужская суть.
Свободный рынок касается, в том числе, и идей, которые конкурируют за право быть главенствующими. Так поступила, например, демократия. Идея, конечно, сомнительная и часто нереализуемая на практике, но остальные варианты ещё хуже. Мы можем перестать заниматься просвещением, но должны быть готовы к тому, что просвещением займётся кто-то другой, кто не обязательно будет солидарен с нами.
Есть вещи, которые выше государств, наций и наших мелочных предрассудков. И эти вещи обычно защищают надправительственные институты, а также институты, существующие без воли правительств и игнорирующие государственные ограничения.
Таким институтом является Папа Римский, например, чьи слова и идеи существуют вне наших примитивных националистических и изоляционистских заблуждений. ООН, МУС, ВОЗ и многие другие — это тоже то, что гарантирует нам демократичность рынка идей. Да, там работают люди, а люди — не самый надёжный источник демократии, ведь люди по своей природе авторитарны.
Но иных источников демократии у нас нет, и если мы перестаём быть таким источником, демократия начнёт исчезать из нашего мира. Природа человека быстро займёт это место, а есть и источники, которые радикализируют эту природу и возводят её в абсолют. Эти источники обязательно воспользуются шансом стать лидерами мнений.
Демократия, и тут я согласен с Екатериной Шульман, самое неестественное, что у нас есть, а потому она и лучше, чем авторитаризм. Как машина лучше, чем две ноги. Как смартфон лучше, чем домашний телефон на проводе. Как медицина лучше, чем народные средства. Так и демократия, а дальше — либерализм, лучше, чем националистические изоляционистские режимы, которые совсем не для людей, а скорее против людей и в пользу царьков.
Если вы решите не воспитывать своего ребёнка, его обязательно воспитают другие (за исключением экстремальных случаев). И этот кто-то может быть не лучшим воспитателем. Вы могли бы объяснить, например, сыну, что девочек бить плохо, а другой воспитатель, наоборот, скажет, что в этом мужская суть.
Свободный рынок касается, в том числе, и идей, которые конкурируют за право быть главенствующими. Так поступила, например, демократия. Идея, конечно, сомнительная и часто нереализуемая на практике, но остальные варианты ещё хуже. Мы можем перестать заниматься просвещением, но должны быть готовы к тому, что просвещением займётся кто-то другой, кто не обязательно будет солидарен с нами.
Есть вещи, которые выше государств, наций и наших мелочных предрассудков. И эти вещи обычно защищают надправительственные институты, а также институты, существующие без воли правительств и игнорирующие государственные ограничения.
Таким институтом является Папа Римский, например, чьи слова и идеи существуют вне наших примитивных националистических и изоляционистских заблуждений. ООН, МУС, ВОЗ и многие другие — это тоже то, что гарантирует нам демократичность рынка идей. Да, там работают люди, а люди — не самый надёжный источник демократии, ведь люди по своей природе авторитарны.
Но иных источников демократии у нас нет, и если мы перестаём быть таким источником, демократия начнёт исчезать из нашего мира. Природа человека быстро займёт это место, а есть и источники, которые радикализируют эту природу и возводят её в абсолют. Эти источники обязательно воспользуются шансом стать лидерами мнений.
Демократия, и тут я согласен с Екатериной Шульман, самое неестественное, что у нас есть, а потому она и лучше, чем авторитаризм. Как машина лучше, чем две ноги. Как смартфон лучше, чем домашний телефон на проводе. Как медицина лучше, чем народные средства. Так и демократия, а дальше — либерализм, лучше, чем националистические изоляционистские режимы, которые совсем не для людей, а скорее против людей и в пользу царьков.
#политика
BY Утиная либеральная партия
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said.
from ms
