Суд над русским философом Кириллом Мямлиным состоится 23 октября. Судить его будут за то, что он назвал "моралью антихриста" идеологию американского конгрессмена Джейми Раскина, призвавшего уничтожить Россию, как носителя традиционных православных ценностей. Судить будут на третьем году войны, когда американские солдаты убивают русских уже в Курской области.
P.S. Фотография на заставке взята из профиля нашего соратника и друга - православного публициста Израэля Шамира. На ней палестинской парень, защищая свою Родину, делает все, что он может - кидая камни в танк сионистских оккупантов.
Проблемы палестинцев и русских патриотов сходны. Разница лишь в том, что Палестина оккупирована физически. А мы - ментально. Именно поэтому те, кто может донести реалии до сознания спящего духа так опасны. И поэтому неумолимо преследуются. Кирилл сейчас себя чувствует, вероятно, как этот парень на фотографии...
Кто все понимает, может и не боится - приходите его поддержать: 23 октября в 11:30 к Нагатинскому районному суду
Суд над русским философом Кириллом Мямлиным состоится 23 октября. Судить его будут за то, что он назвал "моралью антихриста" идеологию американского конгрессмена Джейми Раскина, призвавшего уничтожить Россию, как носителя традиционных православных ценностей. Судить будут на третьем году войны, когда американские солдаты убивают русских уже в Курской области.
P.S. Фотография на заставке взята из профиля нашего соратника и друга - православного публициста Израэля Шамира. На ней палестинской парень, защищая свою Родину, делает все, что он может - кидая камни в танк сионистских оккупантов.
Проблемы палестинцев и русских патриотов сходны. Разница лишь в том, что Палестина оккупирована физически. А мы - ментально. Именно поэтому те, кто может донести реалии до сознания спящего духа так опасны. И поэтому неумолимо преследуются. Кирилл сейчас себя чувствует, вероятно, как этот парень на фотографии...
Кто все понимает, может и не боится - приходите его поддержать: 23 октября в 11:30 к Нагатинскому районному суду
The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from ms
