В поселке Широкое Днепропетровской области военный утонул в заброшенном колодце.
Об этом написали местные жители. Они видели бегающего мужчину без одежды по дворам, который что-то кричал, просил о помощи. Люди боялись к нему подойти, да и мужчин почти в селе не осталось. Вызвали полицию. Полиция приехала, поспрашивали людей, покружили и уехали.
Но происшествие с мужчиной продолжалось, он где-то там кричал, пока крики не прекратились. А утром его нашли утонувшего в заброшенном колодце.
Потом жители нашли неподалёку машину, вещи потерпевшего и его документы, оказывается мужчина был военным. И то, что с ним произошло, это проблемы психики - послевоенный синдром участника боевых действий.
С последствиями военного конфликта ещё долго будет сталкиваться общество, будут разные случаи, когда уже психически нездоровые ветераны боевых действий могут навредить не только себе, но и окружающим.
Конечно же во всей этой трагедии виноват Зеленский и его хунта, которая никак не прекращает военный конфликт и задействует в нём всё больше украинских граждан помимо их воли.
В поселке Широкое Днепропетровской области военный утонул в заброшенном колодце.
Об этом написали местные жители. Они видели бегающего мужчину без одежды по дворам, который что-то кричал, просил о помощи. Люди боялись к нему подойти, да и мужчин почти в селе не осталось. Вызвали полицию. Полиция приехала, поспрашивали людей, покружили и уехали.
Но происшествие с мужчиной продолжалось, он где-то там кричал, пока крики не прекратились. А утром его нашли утонувшего в заброшенном колодце.
Потом жители нашли неподалёку машину, вещи потерпевшего и его документы, оказывается мужчина был военным. И то, что с ним произошло, это проблемы психики - послевоенный синдром участника боевых действий.
С последствиями военного конфликта ещё долго будет сталкиваться общество, будут разные случаи, когда уже психически нездоровые ветераны боевых действий могут навредить не только себе, но и окружающим.
Конечно же во всей этой трагедии виноват Зеленский и его хунта, которая никак не прекращает военный конфликт и задействует в нём всё больше украинских граждан помимо их воли.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. 'Wild West'
from ms
