Вот уж не думал, что напишу хоть слово о Полунине – бывшем руководителе академии хореографии в Севастополе и бывшем же директоре строящегося на мысе Хрустальный театра оперы и балета.
Но новость, что он покидает Россию чем-то зацепила.
Я сейчас не буду впадать в крайности и кричать вслед отбывающему – «ну и вали!» или во время застолья со злобой повторять «хохлом он был, хохлом остался». Не буду потому, что это неприлично и ещё потому, что не знаю о Полунине ничего, кроме места его рождения и факта, что он плясал в Лондоне и Германии. Балета я его не видел – ибо не люблю балет абсолютно и безоговорочно. Можете кидать в меня шлакоблоками.
Так вот, отъезд Полунина навел меня на размышления о тех, кто покидает Родину. По моему мнению, уехать можно только по двум причинам – жгучее желание жить где-то там или невозможность бытия здесь. Все остальные мотивы лишь производные этих двух.
Я испытывал оба чувства.
За несколько недель до войны, мы с любимой женой слетали на Кубу, и она нас очаровала: неспешный ритм жизни, пальмы у кромки воды, бесконечные белые пляжи, ослепительное небо с другими звездами и абсолютно комфортный для нас климат. До этого мы были в Доминикане, там тоже самое, но категорически не понравились отели-гетто, из которых самостоятельно не стоит выходить, инфернальные гаитяне с мачете и шайки на каждом перекрестке и возле магазинов. А на Кубе полная свобода передвижения и совершенно благожелательное отношение к русским. В итоге мы с любимой, очарованные, начали думать о переезде в вечное лето, где можно счастливо жить. Поразмыслив целых полчаса, мы пришли к выводу, что в этом тропическом раю затоскуем и уже через месяц начнем в толпе выискивать русских туристов, чтобы просто поговорить на родном языке. Но самый главный аргумент против – это наш маленький сын, который здесь станет кем угодно, но только не русским. На этом эмиграционные прожекты закончились раз и навсегда.
Второй мотив – невозможность жить здесь – был у меня во времена временной принадлежности Крыма к Украине. Мне при хохлах было достаточно комфортно в бытовом плане, но совершенно невозможно душевно. От немедленного отъезда в континентальную Россию меня удерживала только любовь к полуострову – я тут родился и прожил всю жизнь. Люблю его весь - от гор до солончаков. Но, несмотря на эту любовь, примерно к 2013 году план отъезда был готов. Явно было, что доминирующим трендом становится бандеровщина, а с нициками я бы точно не ужился. Но я не уехал – спасло чудо – Русская весна, и я стал полноправным русским подданным не покидая полуострова.
Наверное, мне повезло в жизни, а Полунину – нет. Но ведь если бы тёзка-танцор посидел и подумал полчаса, как мы с женой на берегу Карибского моря, то пришел бы к логичному выводу, что кроме России он нигде не нужен. Той старой милой Украины нет больше. В любой европейской стране он (и его дети) всё равно будет русским, врагом и путинским шпионом – как ни клянись на верность жовто-блакытной тряпке и европейским ценностям (спросите у Хаматовой и Ко). Остается только Китай, где можно развивать местный балет, ну или далекая Латинская Америка – теплая, но абсолютно чужая.
В общем, куда ни попытаешься сбежать - везде чужбина. Поэтому бегать не надо, надо ждать, пока всё станет Россия. Ну, кроме Косово, конечно…
Ну и хорошо, что Полунин не наговорил лишнего и когда одумается, может вернуться назад.
Вот уж не думал, что напишу хоть слово о Полунине – бывшем руководителе академии хореографии в Севастополе и бывшем же директоре строящегося на мысе Хрустальный театра оперы и балета.
Но новость, что он покидает Россию чем-то зацепила.
Я сейчас не буду впадать в крайности и кричать вслед отбывающему – «ну и вали!» или во время застолья со злобой повторять «хохлом он был, хохлом остался». Не буду потому, что это неприлично и ещё потому, что не знаю о Полунине ничего, кроме места его рождения и факта, что он плясал в Лондоне и Германии. Балета я его не видел – ибо не люблю балет абсолютно и безоговорочно. Можете кидать в меня шлакоблоками.
Так вот, отъезд Полунина навел меня на размышления о тех, кто покидает Родину. По моему мнению, уехать можно только по двум причинам – жгучее желание жить где-то там или невозможность бытия здесь. Все остальные мотивы лишь производные этих двух.
Я испытывал оба чувства.
За несколько недель до войны, мы с любимой женой слетали на Кубу, и она нас очаровала: неспешный ритм жизни, пальмы у кромки воды, бесконечные белые пляжи, ослепительное небо с другими звездами и абсолютно комфортный для нас климат. До этого мы были в Доминикане, там тоже самое, но категорически не понравились отели-гетто, из которых самостоятельно не стоит выходить, инфернальные гаитяне с мачете и шайки на каждом перекрестке и возле магазинов. А на Кубе полная свобода передвижения и совершенно благожелательное отношение к русским. В итоге мы с любимой, очарованные, начали думать о переезде в вечное лето, где можно счастливо жить. Поразмыслив целых полчаса, мы пришли к выводу, что в этом тропическом раю затоскуем и уже через месяц начнем в толпе выискивать русских туристов, чтобы просто поговорить на родном языке. Но самый главный аргумент против – это наш маленький сын, который здесь станет кем угодно, но только не русским. На этом эмиграционные прожекты закончились раз и навсегда.
Второй мотив – невозможность жить здесь – был у меня во времена временной принадлежности Крыма к Украине. Мне при хохлах было достаточно комфортно в бытовом плане, но совершенно невозможно душевно. От немедленного отъезда в континентальную Россию меня удерживала только любовь к полуострову – я тут родился и прожил всю жизнь. Люблю его весь - от гор до солончаков. Но, несмотря на эту любовь, примерно к 2013 году план отъезда был готов. Явно было, что доминирующим трендом становится бандеровщина, а с нициками я бы точно не ужился. Но я не уехал – спасло чудо – Русская весна, и я стал полноправным русским подданным не покидая полуострова.
Наверное, мне повезло в жизни, а Полунину – нет. Но ведь если бы тёзка-танцор посидел и подумал полчаса, как мы с женой на берегу Карибского моря, то пришел бы к логичному выводу, что кроме России он нигде не нужен. Той старой милой Украины нет больше. В любой европейской стране он (и его дети) всё равно будет русским, врагом и путинским шпионом – как ни клянись на верность жовто-блакытной тряпке и европейским ценностям (спросите у Хаматовой и Ко). Остается только Китай, где можно развивать местный балет, ну или далекая Латинская Америка – теплая, но абсолютно чужая.
В общем, куда ни попытаешься сбежать - везде чужбина. Поэтому бегать не надо, надо ждать, пока всё станет Россия. Ну, кроме Косово, конечно…
Ну и хорошо, что Полунин не наговорил лишнего и когда одумается, может вернуться назад.
BY ВЕСЕЛОВСКИЙ🇷🇺
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from ms
