Еще один - который уже по счету? - знакомый погиб на войне в сентябре.
Мы вроде бы и близки-то с ним никогда не были. А с другой стороны - одно время не только работали вместе, но и, можно сказать, дружили семьями.
Нередко ходили друг к другу в гости - так, например, именно Паша помогал мне собирать часть мебели в той квартире, где я сейчас живу.
А еще - вешать над кроватью люстру.
Последние годы мы почти не общались. Весной узнал, что он пошёл на СВО. Пегов тогда нашёл его там и записал нам - общим друзьям - приветственный видеокружок.
Я тогда был, кажется, в Донецке и очень хотел приехать к нему, проведать. Но - жарко, лень, да еще и ехать надо было в ЛНР...
...как-нибудь потом.
В мае узнал, что Паша получил ранение и лежит в больнице в Смоленске. Промелькнула ленивая мысль, что можно было бы заехать туда - но это ж надо крюк делать, да и вообще, ранение вроде не тяжелое...
...как-нибудь потом.
Ранение действительно, к счастью, оказалось не тяжелым. К сожалению поэтому Паша быстро вернулся на фронт.
Всё лето собирался к нему приехать. Но то какие-то дела, то жара такая, что из дома не хочется выходить...
...как-нибудь потом.
Уже никогда.
Кажется, на третий год войны можно было бы уже и научиться относиться к подобному как-то поспокойнее.
Но - не получается.
Лежишь на кровати несколько недель, смотришь не мигая в потолок, а там - та самая чертова люстра. Смотрит, сука, на тебя тоже не мигая - но с немым укором.
Еще один - который уже по счету? - знакомый погиб на войне в сентябре.
Мы вроде бы и близки-то с ним никогда не были. А с другой стороны - одно время не только работали вместе, но и, можно сказать, дружили семьями.
Нередко ходили друг к другу в гости - так, например, именно Паша помогал мне собирать часть мебели в той квартире, где я сейчас живу.
А еще - вешать над кроватью люстру.
Последние годы мы почти не общались. Весной узнал, что он пошёл на СВО. Пегов тогда нашёл его там и записал нам - общим друзьям - приветственный видеокружок.
Я тогда был, кажется, в Донецке и очень хотел приехать к нему, проведать. Но - жарко, лень, да еще и ехать надо было в ЛНР...
...как-нибудь потом.
В мае узнал, что Паша получил ранение и лежит в больнице в Смоленске. Промелькнула ленивая мысль, что можно было бы заехать туда - но это ж надо крюк делать, да и вообще, ранение вроде не тяжелое...
...как-нибудь потом.
Ранение действительно, к счастью, оказалось не тяжелым. К сожалению поэтому Паша быстро вернулся на фронт.
Всё лето собирался к нему приехать. Но то какие-то дела, то жара такая, что из дома не хочется выходить...
...как-нибудь потом.
Уже никогда.
Кажется, на третий год войны можно было бы уже и научиться относиться к подобному как-то поспокойнее.
Но - не получается.
Лежишь на кровати несколько недель, смотришь не мигая в потолок, а там - та самая чертова люстра. Смотрит, сука, на тебя тоже не мигая - но с немым укором.
Наверное, к этому никогда не привыкнешь.
Сегодня 40 дней.
BY Андрей Михеев 🇷🇺 Res Ipsa Loquitur
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from ms
