«Неутешное горе» Иван Крамской, 1884 Третьяковская галерея, Москва
Эту картину Крамской задумал, переживая личную трагедию. В 1876-м умер его сын Марк, а в 1889-м — ещё один сын, Иван. Моделью для скорбящей матери на картине, вероятно, выступила супруга художника, Софья.
Свет в комнате приглушён, но интерьер всё равно светлее, чем пятно черноты в самом центре. Женщина в траурном платье выглядит сгустком пустоты посреди привычной жизни. На контрасте с чёрной тканью похоронный венок в ящике смотрится почти неуместно радостным.
На левом краю холста — приоткрытая дверь, из-за которой льётся свет. Вероятно, там комната с детским гробом, у которого горят свечи.
Мать не бьётся в истерике, даже не плачет. Единственный знак отчаяния — кружевной платок, прижатый ко рту. Вся боль видна в отрешённом взгляде.
Крамской был уверен, что картину никто не купит. Он подарил её Павлу Третьякову. Меценат же уговорил его принять оплату. Что было весьма кстати: художник нуждался в деньгах.
«Неутешное горе» Иван Крамской, 1884 Третьяковская галерея, Москва
Эту картину Крамской задумал, переживая личную трагедию. В 1876-м умер его сын Марк, а в 1889-м — ещё один сын, Иван. Моделью для скорбящей матери на картине, вероятно, выступила супруга художника, Софья.
Свет в комнате приглушён, но интерьер всё равно светлее, чем пятно черноты в самом центре. Женщина в траурном платье выглядит сгустком пустоты посреди привычной жизни. На контрасте с чёрной тканью похоронный венок в ящике смотрится почти неуместно радостным.
На левом краю холста — приоткрытая дверь, из-за которой льётся свет. Вероятно, там комната с детским гробом, у которого горят свечи.
Мать не бьётся в истерике, даже не плачет. Единственный знак отчаяния — кружевной платок, прижатый ко рту. Вся боль видна в отрешённом взгляде.
Крамской был уверен, что картину никто не купит. Он подарил её Павлу Третьякову. Меценат же уговорил его принять оплату. Что было весьма кстати: художник нуждался в деньгах.
Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from ms
